Найденыш
Шрифт:
Барышев был с ним согласен. В кабинете стояла духота, а окно было приоткрыто едва-едва, с трудом пропуская свежий воздух.
— Ты выйди, Григорий, в коридор, — вдруг сказал Борисов, — мне надо поговорить с твоим дядей. Это очень серьезный разговор. Надеюсь, твой шпион не умеет подслушивать то, что не для детских ушей?
— Нет, еще не умеет, — простодушно произнес Гришка и попятился к двери. Он так и вывалился наружу задом, но аккуратно прикрыл тяжелое дубовое полотно. И хмыкнул, довольный. Конечно, этот «жучок» не умел подслушивать чужие разговоры, да и не был заточен под аудиоконтроль. Но, предчувствуя, что его рано или поздно заставят покинуть
Усмехнувшись, Гришка сел на подоконник и стал болтать ногами, а сам внимательно слушал, что там напевает архимаг несчастному Барышеву. Конечно, передача шла с искажениями, преодолевая порог времени, но они были незначительными. И услышать, о чем говорили старшие, не составляло труда.
— Скажите откровенно, Кондратий Иванович, кто он такой? — голос архимага звучал глухо, словно сам директор до сих пор находился в прострации. — Вы утверждаете, что у мальчика нет особых дарований, и обучение нужно лишь для того, чтобы научиться правильно контролировать свои слабые способности. Но это не так…. В вашем племяннике бушует настоящая Сила, которую я ощущаю очень четко. Формировать различные магические конструкции, даже не задумываясь — это уже признак архимага. Знаете, когда я достиг таких показателей? В двадцать лет.
— Вы хотите знать, уважаемый Павел Ефимович, кто его родители? — как бы догадался Барышев.
— Буду признателен, если приоткроете завесу семейных отношений.
— Ничего особенного, надо сказать. Михаил, мой троюродный брат, имел кое-какие наклонности, черпая Силу Земли, мог спокойно левитировать, передвигать тяжелые предметы, но дальше этого ничего не получалось.
— А его мать?
— Мать прославилась как знахарка, но такими вещами могли похвастаться восемь из десяти женщин, имеющих Дар.
— Да, вы правы. Значит, никаких условий для получения полного Дара у мальчика не было?
— Уверен в этом.
— Кхм, понимаете, уважаемый Кондратий Иванович, я буду вынужден проверить на молекулярном уровне кровь Григория. Вы должны дать согласие на эту проверку, иначе я заподозрю именно вас в подлоге и корыстных побуждениях.
— Если надо — проверяйте, — голос Барышева нисколько не изменился, и Гришка кивнул, довольный происходящим. Все шло нормально. — Я действительно не понимаю, откуда у Григория такая Сила. Можно лишь подозревать, что здесь замешана тайна внебрачных отношений.
— Это не аргумент. В таких случаях проходит настоящая селекция, длящаяся десятилетиями, — вздохнул архимаг. — Знатные рода стараются заполучить перспективного мага, женят своих детей, выдают замуж, и все ради появления «сверхчеловека». Грустно и опасно. Для чего? У нас в России довольно много сильных волхвов, имеющих мощный потенциал для дальнейшего развития. Неужели не дают покоя лавры ариев-руссов? Или их невероятная возможность укрощать и подчинять силы природы?
— Это же миф, — осторожно ответил Барышев.
— Никакой не миф. Именно могущество ариев создает хаос и беспорядок среди аристократов. Они даже готовы поубивать друг друга за обладание древних знаний. Я не буду называть фамилии знатных родов, у представителей которых течет кровь ариев, но они существуют, тщательно скрывая свое происхождение.
— Конспирация?
— Разумная осторожность, куда без этого в наши дни? Хорошо, Кондратий Иванович, мы с вами договорились насчет проверки? Подпишите вот эти бумаги на согласие. Если вам удобно, завтра подъезжайте с Григорием в Медицинскую Академию. Знаете, где?
— На Амурской площади больше трехэтажное здание со шпилем на крыше?
— Именно это. Я буду там в десять часов утра. Проверку проведут в течение пяти дней, но первичные результаты я могу сам оценить. Да, вот еще несколько бумаг, прочитаете дома, подпишете. Занятия начинаются второго августа. Как предпочитаете обучать? С пансионом или с домашним проживанием?
— У меня достаточно места, чтобы парень мог заниматься в спокойной обстановке. Так я могу присматривать за ним.
— Ну, как скажете. Григорий пойдет в четвертый класс, так как именно с этого момента начинается профильное обучение. Сразу предупреждаю, что для окончательного решения ему нужно пройти тест. Грамматика, математика, основные предметы для начальной школы, сами понимаете.
— Конечно, в этом не вижу никаких препятствий.
Голоса замолчали. Гришка торопливо соскочил с подоконника и повернулся спиной к двери директора, делая вид, что смотрит в окно на резвящихся внизу на травке двух бродячих псов. Самое интересное и нужное он уже выяснил.
Станица Раздольная, База Тайного Двора
Молодой парень, неподвижно лежащий на узкой панцирной кровати, со страхом смотрел на хозяев тайного логова, ожидая от них любых действий. Он не был готов к пыткам, но никогда не сознавался, что боится боли. Потайников, если верить словам его товарищей, не остановятся ни перед чем, чтобы добыть сведения. Они способны даже из полумертвого человека вытащить нужные им сведения. Залезут в голову, возьмут все, что нужно, и оставят подыхать с выпотрошенными мозгами и пускающим на пол слюни. Пленник судорожно сглотнул, но пересохшее горло отозвалось неприятной болью. Как будто наждачку проглотил.
Но время шло, а его никто не собирался бить, кромсать ножом или прижигать пятки, или того хуже — использовать Силу. Вместо этого двое сели на стулья рядом с кроватью, а третий с азиатской внешностью подошел к окну, загородив своей фигурой весь проем, отчего в комнате сразу потемнело.
— Доктор сказал, что ты говорить можешь, — сказал один из сидящих, с густыми поседевшими усами. — Поэтому не делай вид, что язык тебя не слушается. Как тебя зовут? На кого работаешь?
— Виктор, — облизал пересохшие губы пленник и замолчал.
Данилов переглянулся с Никифором, пожал плечами.
— И это все? — вкрадчиво спросил он. — Зачем вы вели слежку за Базой? Кто послал вас? Ты не молчи, Витя. В твоих интересах выложить правду. Хочешь ходить?
— Да.
— У нас есть специалист, своими иголками на ноги враз поднимет. Но за такую щедрость нужно платить. Как тебе условие?
— Я не верю вам, — неподвижный парень в отчаянии заморгал, понимая, что выхода у него нет. Бросят умирать на этой проклятой продавленной кровати, потом вывезут подальше и закопают, как падаль. Начнешь петь — свои доберутся. Так и так смерть. С обеих сторон. На ресницах стали набухать слезы. От злости и отчаяния.