Назад в СССР: Лесник Книга 2

Гаусс Максим

Помедлив, я протянул ему оптику.

Несколько секунд тот смотрел куда-то на юго-восток, затем шумно выдохнул и протянул его обратно.

— На шесть часов видишь?

Я отыскал нужный сектор и уже через несколько секунд разглядел там небольшое семейство кабанов, всего из трех особей. Поначалу подумал, что рядом с ними был кто-то еще, возможно тот самый зверь, что бесчинствует в округе, но ничего подозрительного не заметил.

— Ну, кабаны, — недоуменно спросил я. — И что?

— А знаете… Предлагаю организовать засаду и посмотреть. Брать на

живца, так сказать. Если чуйка меня не обманывает, и нам повезет, быть может, увидим, кто это объявил охоту на кабанов?

— Хм, а это толковое замечание, — крякнул егерь. — Только как ты намерен это сделать?

— Есть одна идея, — краем губ усмехнулся Монгол. — Только вот, как бы нам не повторить судьбу Кузьмича? Предлагаю либо развести большой костер и всю ночь сидеть на дозоре, либо влезть на деревья. У вас ведь гамаки с собой?

Глава 5

Ночная охота

Место для наблюдения мы выбирали долго.

Егерь с Монголом чуть не подрались, отстаивая свои позиции. По итогу, остановились неподалеку от болотистого участка, с запахом тины. Собственно, рядом с ним и паслось кабанье семейство.

Крупный лохматый самец держался чуть в стороне, а свинья с двумя детенышами делили все поровну. Будучи знакомыми с повадками и поведением диких кабанов, Иваныч с охотником тщательно подошли к решению вопроса. И, в общем-то, не ошиблись с местом — встали против ветра так, чтобы наш запах летел в противоположную сторону.

Леса как такового здесь уже не было. Скорее крупные, разрозненные между собой посадки, разделенные полянами, просеками и болотистыми участками. Мы расположились на опушке, между стволами двух сосен и ясеня.

Днем вепри чаще спят или ведут малоподвижный образ жизни, а вот ночью они активны и отправляются искать себе пропитание. Зрение у кабанов плохое, особенно вблизи. Зато обоняние, на которое они больше всего и полагаются, прокачано чуть ли не на максимум. Чтобы определить, откуда дует ветер, человек смотрит на флюгер или использует намоченный палец. А вот у вепря эта функция предусмотрена «заводской сборкой». То есть мокрым пятаком. Учуяв запах опасности, тот мигом либо переходил в режим активной обороны, либо убегал.

— Уже темнеет, — заметил Монгол, посмотрев на небо, когда мы растянули гамаки между деревьев. Высота оптимальная — три с лишним метра. Общим мнением решили, что ночевать на земле не только не безопасно, но еще и нецелесообразно. Если разводить большой костер, звери непременно испугаются и уйдут. Толку от такого наблюдения? А становится приманкой самим в наши планы совсем не входило.

Все лишнее оставили внизу, подвесив на крючки. Наверх залезли только в теплой одежде и с ружьями в руках. Гамаки у нас совсем не такие, какие на пикниках используются. Они шире раза в полтора, длиннее и куда прочнее. Фиксируются в трех, а то и четырех точках для надежности. Это местное изобретение, которое мне показал Иванович.

— Ну и хорошо. Надеюсь, все это не зря, — пробурчал я, проверяя свой патронташ. —

Правда, не думаю, что мы тут вообще что-то увидим!

Нам предстояло ни много, ни мало — просидеть всю ночь на одном месте, причем так, чтобы не привлекать внимание самих кабанов. И как оказалось, им до нас никакого дела не было — расстояние в сто с лишним метров самое то. Ветер относил наши запахи в сторону, шума мы почти не издавали. Опять же погода была на руку. Ветер шумел в камышах, создавая естественный фон.

— Ветер на нашей стороне, — тихо отозвался Монгол, определив его направление. — Они нас не почуют. Достаточно просто лежать и наблюдать. Только вот как спать? Нужно организовать дежурство, по два-три часа.

Конечно, пролежать несколько часов кряду, в неудобной позе и с оружием в руках — такое себе удовольствие. Но куда деваться?

Осмотрев этот участок в бинокль, Монгол выбрал наиболее удачное место — все-таки знакомые для него земли. Мы пришли к выводу, что на северо-западе образовалась своего рода «подкова» — относительно чистый участок земли, дальше начиналось вытянутое болото. Именно посреди подковы и обосновались обладатели пятаков. Получается, что если «охотник на кабанов» решится прийти сюда, он может оказаться прямо под нами или в непосредственной близости. Либо, как вариант, прийти с востока, но там открытое место, практически без зарослей.

Разводить костер мы тоже не стали. Поужинали холодными консервами.

Честно говоря, первое время после моего перерождения в этом времени, такая скудная еда меня жутко раздражала. И хотя физиологически желудок спокойно ее переваривал, современное сознание понимало, что жить на консервах и вяленом мясе на постоянной основе нельзя. Желудок за такое спасибо не скажет, особенно лет через десять-пятнадцать. Само собой, в прошлой жизни, как опытный военный, я привык употреблять все, что подлежит перевариванию, но, даже не смотря на это, свыкся не сразу.

Закончив скудный ужин, с наступлением темноты, мы влезли в гамаки, не забыв проверить и подготовить оружие. Вполне возможно, что мы увидим того, кто бесчинствует по ночам, отрывая задние лапы диким вепрям.

Монгол, расположившись справа от меня, тихо напевал себе под нос какую-то песенку на своем родном языке. Я поначалу слушал и пытался разобрать о чем она, но это дело мне быстро надоело.

— Иваныч? — громким шепотом позвал я старика, спустя какое-то время.

— Что?

— А как мы поймем, что они еще здесь? — поинтересовался я.

— Кто?

— Кабаны.

— У них глаза в темноте слегка светятся! — помедлив, усмехнулся егерь.

Правда, сколько я ни всматривался, так и не заметил, чтобы у вепрей что-то светилось. Счел, что Матвей Иванович просто пошутил. Благо, наступило полнолуние, небо было свободным от туч и в целом, видимость была нормальной. По крайней мере, на фоне болота, с помощью бинокля туши кабанов различить было можно. Неудобно, сложно, но куда деваться?

Разделили время дежурства. Первым спать должен был я.