Не боярское дело - 2
Шрифт:
Смешно? Как сказать. Мне как-то по зиме в столичном особняке счёт от зеленщика случайно в руки попал. На двадцать четыре рубля. Не поверите — зашёл из любопытства на кухню и мне показали четыре неказистых пучка каких-то зеленявок.
Так вот. Я хочу, чтобы на моих землях, а потом и на том же Сахалине мои люди на вопрос приезших:
— А когда у вас появляются первые огурцы и клубника?
Они не задумываясь отвечали:
— В восемь утра.
И чтобы витамины зимой перестали быть роскошью, а стали доступны для тех, кто живёт и работает на моей
Мелочь? Как по мне, нет.
Это забота о людях и она сторицей вернётся. Проверено.
— Маговедение — это предмет науки, который постоянно доказывает нам, что сама магия — есть явление, таящее в себе большой потенциал, далеко не полностью нами раскрытый и подверженный целому ряду условий и личных особенностей каждого из вас, — именно такими словами начинал один из наших преподавателей свою первую лекцию по введению в теоретическую магию для студентов Академии архимагов.
Если говорить простыми словами — то не всё оно гладко даже у тех выпускников, которых можно смело номинировать в архимаги.
Формально, под все существующие нормы и правила они докажут своё право на звание архимага, но дальше — плато.
Их дальнейший индивидуальный рост будет практически незаметен.
Из трёх основных составляющих в работе мага: объёма Источника, допустимой мощности энергоканалов и мастерства мага, их подведут энергоканалы.
К сожалению, этот факт мы установили окончательно и бесповоротно. Целую методику разработали, проверяя энергоканалы каждого студента по трём параметрам: пропускной способности, потерям и изоляции.
Последнее название само собой прижилось, заменив научный термин — обсервация энергомагического потока.
На языке Степана, не вникающего в тонкости теормагии, но неплохо знающего работу с электричеством, наше препятствие формулировалось бы так: — хочешь подключить мощный потребитель энергии, будь добр обеспечить ему соответствующий кабель.
И как я не чесал в затылке, умная мысль в голову не пришла. Именно умная.
Свои садистские предложения — заставить всех будущих архимагов пройти по моему пути развития, я, после недолгих размышлений, отмёл, как несостоятельные.
Во-первых, я зачастую по краю ходил, что неприемлемо для Родов, доверивших нам своих чад и заплативших за их обучение приличные суммы.
Во-вторых, у меня была серьёзная мотивация, заставляющая всё терпеть и превозмогать. Вряд ли у инфантильной молодёжи, не сумевшей достигнуть больше, чем я, хватит на такие испытания терпения и мужества.
В-третьих, у меня имелся мой фамильный Источник и при нём котейка, не раз меня серьёзно выручавший, когда я вплотную подходил к критической планке, а то и переступал за неё.
Есть и в-четвёртых, и в-пятых, но мне и первых трёх соображений достаточно.
Без серьёзного и упорного труда энергоканалы не раскачать.
И это нормально. Кубики на животе гораздо легче прокачать, но делает это один из тысячи, а то и из десяти
Короче, надо думать. Судя по проведённым исследованиям пока никто, даже Шабалин, наверняка изучавший свои параметры тщательно и пристрастно, не готов к использованию следующей модели накопителя, и я пока остаюсь этаким уникальным пользователем подобного девайса, что с одной стороны радует, но делу развития магии не очень помогает.
— Ну и что ты ещё придумала? Только давай на этот раз что-нибудь по делу. Такое, чтобы он не сумел вывернуться. А то только посмотри на него — чистый ангел! Хоть сейчас на иконы рисуй! — сердито выговаривала княгиня Юсупова своей наперснице, баронессе фон Хельдман.
Кто такой он — им обеим было понятно без обозначения имени и фамилии — князь Бережков, кто же ещё.
— Так что, никак мы дело с лечебницами против него не повернём? Может слух какой распустить?
— Под чью руку обычные лекари пошли, знаешь?
— Ирина Александровна Рюмина — Шувалова их покровительница.
— В том-то и дело. Мало того, что она женой Феликса не стала, так ещё и с Шуваловыми породнилась. А с теми у нас никогда дружбы не было. Шуваловы сейчас в силу входят и, сдаётся мне, только и ждут, чтобы я где-то им подставилась, а уж они тогда вволю потопчутся, припомнят Юсуповым всё что было и не было.
— Я слыхала, что государь какое-то месторождение князю поспособствовал добыть. Может с этой стороны зайти?
— Даже думать не смей! Императрица — Мать хоть и при власти, но эта Анна у неё прилично влияния отняла, особенно после рождения наследника. Так что нашей старухе сейчас рисковать не с руки. Государь только посмеётся над её вмешательством, а то и вовсе место укажет. Эх, и французиков ни о чём не попросишь. Они сейчас чихнуть лишний раз боятся.
— А что, если с китайцами поговорить? Есть у меня один знакомый. Да только денег он попросит.
— Смотря за что…
— Так я и попробую у него узнать, чем он помочь нам может, — состроила невинное личико баронесса.
— Ну, попробуй. Деньги я найду, — кивнула княгиня, после недолгого раздумья, а потом тяжёлым взглядом проводила свою старинную подругу до выхода.
Жаль её, конечно. Но если дело будет сделано, то оставлять такую свидетельницу в живых никак нельзя.
Только и баронесса, не будь дурой, успела скользнуть взглядом по зеркалам, пока шла, а так как характер княгини она знала, как никто другой, то вывод сделала верный.
Заканчивать надо дела в столице. Завтра она больной скажется, о чём записку княгине пошлёт, а потом к себе в имение, в Ставрополье отбудет. Довольно она горячие каштаны с огня таскала, пора и честь знать. На безбедную старость ей хватит, да и пожить ещё хочется.