Не буди Лешего

Китон Юрге

— Ты если уходишь, водицу возьми. Помнишь ещё, приходила зачем? — отдал две фляги ей. — Вот тебе две, одну для Рады, вторая тебе. Ну и попросту не растрачивай, если в лес не захочешь опять на поклон.

Она воду взяла, прижала к груди. Смотрит на меня, будто не может узнать.

— Злые шутки ты шутишь, Хозяин Леса. А я такая глупая, наверно было смешно.

— Кто у вас в селении главный сейчас? — её не слушаю.

— Так наверное Рада, — слышу ответ.

— Скажи тогда Раде, что жду её. Только передай обязательно!

— Рада с детьми малыми, какой за ней долг? Или мало я отслужила тебе? — Гостята смотрит в упор на меня. — Если мало, то я послужу ещё. Но Раду не неволь, она людям нужна. И детям своим. И муж у неё.

— Так это служба была? За фляжку воды? — как-то всё не так оборачивается. Не могла она знать, что Леший я. Или что же, всё же догадывалась?

— Отпускаешь иль нет? — снова смотрит пристально. — Меня люди ждут. Ракиту надо лечить. Да хворых полно в селении.

— Раде всё равно передай. Мне надо видеть её. Зачем — то тебя не касается.

Сказал и махнул ей в лес, расступились кусты, деревья подняли ветви свои. Дорожка ей показалась.

— Зверье тебя проводит. Будет тебя гнать, но кусать не будет, не бойся их. Сама дорогу ты не найдешь, так что не хочешь сгинуть, не уходи с тропы.

Напоследок дал ей указания и молча ждал, когда девица уйдет.

Она прямо стояла, не кланялась. Костейшество у дома топтался, ждал. Какой-то есть разговор, видать. У меня к нему тоже, впрочем, есть.

— Пойдем, провожу чуток, — Гостяте сказал и сам толкнул её в лес и за ней пошёл.

— Леший, надолго ты? — спросил Кощей.

— Сейчас вернусь, — ответил ему.

Прошли мы немного по лесу. Остановил Гостяту, привлёк к себе. Присел на поваленное дерево и девицу посадил на колени. Обнял её осторожно, чтобы не раздавить. Голову ниже к ней наклонил, услышал, как сердце её быстро стучит. Быстрее пожалуй, чем заячье.

— Так сильно ты боишься меня?

— Помилуй, ты же не человек.

Ответила она шепотом. Отстранил её, заглянул в лицо. На лице нет и кровинки, белое.

— Гостята, водицы из фляги хлебни, — забрал у неё фляжку, открыл, поднёс к её губам. — Пей, — говорю, — немедленно.

— Не буду пить, — головой крутит, — это для людей из селения. Для Ракиты это.

— Ты сама упадёшь, того гляди, я сказал тебе: пей, или напою сам.

Она маленький глоток сделала. Фляжка чуть не упала на землю. Поймал, закрыл, вложил девице в руки.

— Не шутил я с тобой, хотя, по первости, признаюсь, была такая мысль. А потом как-то всё затянулось у нас. Я такой страшный зверь лесной, и буду таким. Так уже суждено, и не колдовство это, не чары. Это просто стал я Лешим в этом лесу и теперь уже и буду им. Буду всегда здесь и всегда таким. И нечисть я окаянная. И к людям мне хода назад нет, и детей от нечисти не может быть. Мужа из меня не получится. Оставаться со мной — свою жизнь сгубить. Но захочешь сгубить — я буду ждать тебя здесь.

Последнее наверное зря сказал, зато высказал ей всё как есть. Только слышала она меня или нет? Какая-то сама не своя она.

Фляги я привязал за пояс девице. Позвал Вука, он сразу пришел. Будто около дома моего службу несет. Тоже новость, должно быть, у него ко мне. Да я уже знаю все новости. И птицы вернулись, рассказали мне, и звери лесные нашёптывают. Совсем не вовремя любовь крутить вздумалось дураку Лешему.

Посадил Гостяту на волка и отправил в путь. Вуку наказал проводить до селения, где Рада живет, а потом не бросить и проследить, чтоб Гостята к себе домой дошла.

На том и простились. Точнее, я простился, Гостята ни слова не сказала мне. Так и сидела с глазами невидящими. И то ли слёзы в них стояли, то ли какая печаль. Ничего, от воды живой оклемается. Скоро уже подействует.

А позже от Рады узнаю я, что Гостята наказ мой не передала.

Баюнка тоже расстроился.

Глава 15. Нечистое братство

— Давай так: ты с этого края заходишь, я с этого, сюда Горяна пускаем!

— Куда меня пускаем?

— Да вот сюда, сверху!

— А я не согласен! — Горыныч хлопнул по столу ладонью, аккурат по тому месту на карте, куда Кощей собирался его запустить.

— Ты меня хочешь в эту яму бросить? Ну приземлюсь я, дальше что — окажусь в окружении, и меня числом завалят, как тушу с мясом. На земле я не шибко маневренный.

— Человеком перекинешься и раз, раз! — Воднейшетво размахался воображаемым мечом.

— Ещё хуже, толку с меня в теле человеческом, — Горян махнул рукой. — Другое предложение: кидаем туда Кощея.

— Зачем меня, меня не надо — я с тыла зайду. Это я умею, — Кощей потёр руки, — а сверху жену мою надо запустить — Мару! Бац — и туда её! Хотя бы с того же Горяна сбросить. В полёте.

— В пике, — подсказал я.

— Ну да, — согласился Кощей, Горян смотрел с подозрением.

— Горянка, смотри, летишь, значит, и сначала огнём всё! — Кощей развел руками над картой. — А я с этого краю — тоже огнем, но по земле пущу.

— А дальше что?

— А дальше ты не приземляйся! Ты Мару скидывай и лети оттуда. Уматывай!

— Если ты туда Мару сбросишь — хана всем. Сразу.

— Выжжем же всё. Леса не будет, — встрял я.

— Тебе чем этот лес сдался? Он даже не твой, — Кощей обиделся.

— Когда мы его займем — будет мой, — сопротивлялся их плану я. — А ежели так, это ты по мне будешь огонь пускать!

— Ну ты так быстро не прикипай к новому месту, Леснейшество! Мы его по большому счёту у другого Лешего отжимаем, чтобы территорию расширить и тебя с собой взять.

— Что меня с собою далеко брать? Нечисть иноземная сама к нам идёт.