Не буди Лешего
Шрифт:
— Не справимся?
— Справимся, — это уже говорит Кощей. — Но много нечисти положим в бою. Я говорить не хотел, чтоб не накликивать. Но кто-то из нас умрёт.
— А кто?
— Такое не откроется.
— А если открылось бы, пошёл бы?
— Не знаю, — Кощей головой помотал. — И знать не хочу. И знания такого не пожелаю врагу. Я к жене полетел, — он внезапно выдал. — Не хочу ни к кому, ну… из этих… — он помолчал. — Полечу к жене.
— Я, наверное тоже слетаю… тут недалеко… перенесу всех в горы, — Горян отступил.
— Давайте уже, выметайтесь из дома, — я их выпроваживаю.
— Это, Леший. Я посижу пока. Может, сплаваю до Кикиморы, но потом вернусь, — сказал Водяной.
— Да сиди, мне не жалко. Найдешь где спать?
— Найду. Кощей вон пристройку наколдовал. Там вполне хорошо.
Разошлись они все. Горян снова в проходе замешкался.
— Алёша, ты не серчай. Я к тебе со всей душой. Ты селения защищать взялся не просто так. Кто-то там живет, дорогой тебе? Гостята твоя настоящая?
— Она.
— Ну так мы защитим, а с этой… я так… — подталкиваю тебя к мыслям правильным. А с ней или нет, ты сам решай, просто может не быть уже времени. Жизни мало в тебе, — он меня понюхал. — Ты как потратил всё? Вроде умер недавно. Умудрился же… Умер с брешью в сердце?
— Не помню. И вспоминать не хочу, — и говорить не хочу, что вдруг приходится?
— Умер с брешью, и не затянулась та брешь. Всё больше и больше расходится. И не заладит никто.
— Зато нечистью буду злой. Не от одного так от другого питаются же.
— Ну да, сила бывает от разного. Наша, пожалуй, от злобы больше. От ненависти да людской нелюбви. Ну бывай… На рассвете свидимся. Облетим с твоей Радой по всем местам, пусть покажет, что где.
— Не обижай её. Девка хорошая.
— Алёша, да я просто так, — он хлопнул меня по плечу и тоже ушёл. Я остался перед дверью закрытою. За той дверью Рада с детьми.
Глава 21. Ночь с богатыркой
Последняя ночь перед бурей. Всем хочется ласки женской. Была бы Рада моей женщиной, никто бы к ней и близко не подошёл. Да нежить ведь умная, чувствует, что мы с ней их всех дурачим вдвоём.
Мне только за Радой ещё следить. Больше делать, конечно, нечего. Но всё же гостья моя, сам позвал.
Хотел уйти спать на улицу, но ноги занесли в комнату.
Девица давно мне понравилась. Ещё с первой встречи в моём лесу. Но у неё крепко в сердце другой. Хотя…
Одно дело — молодая девица, неопытная и влюбленная, другое дело — замужняя женщина, что мужа почти год как не видела. Она уж и забыла, что замужем. А нежить отстанет тотчас же. Будут чуять, что моя красавица. Лешего девица, хоть и на одну ночь. Друзья мои — эти отстанут сами. Они меня сами дурачили, хотя сразу поняли. Но есть и другие ведь. Приметят её, утащат себе. А ей ещё долго нам помогать. Ей надо подготовить своих селян. Будет шастать меж домом и лесом нашим.
Примерно с такими мыслями заваливался к себе в спальню я. Ну и ещё проверить хотел, почему Рада подняла мой топор? Вышло так, что случайно понял — сильней она обычной женщины. В руках и теле сила немалая. Есть у меня соображения…
Увидел Раду полураздетую. С ногами голыми и оголенной грудью. Она на кровати моей сидела и как раз кормила детей. Настроение у меня никакого нет. И не нужна мне эта девица. Но, может, хоть как-то развеселит. Сколько мне страдать по знахарке?
Решил, что не убудет с неё. А завтра нечисть к ней не подступится. В одном хотя бы будет спокойнее. Конечно, если захочет сама.
— А ты что пришёл, братец мой? — Рада спросила, смущаясь меня.
— А где же мне спать, Рада, если не в своей спальне?
Мы уложили её детей. Они крупнее обычного. Быстрей растут. Я предположил, что Рада поила живой водой. Я угадал. И сама пила. Вот и сила проснулась в ней спящая. В ней есть тёмная кровь, как у нечисти. Но доля малая, можно не считать. Разве что духом девица сильная, значит сдюжит, поможет завтра. Многое надо сделать успеть.
— Радость моя, что там, спят твои богатыри?
— Спят, — она ответила.
— Одного спать уложила, второго уложила. Теперь третьего укладывай.
— Кого третьего?
— Так меня. И можно также, как двух предыдущих, сначала к груди прижать, — я погладил её по плечу. Кожа у неё мягкая.
Испугалась Рада. Сердце быстро колотится. Гостята тоже меня боялась, хотя я в облике человеческом.
— Сынок проснулся, — Рада рванулась к едва пошевелившемуся сыну. Я её не пустил. Стащил с постели вниз.
— Так проснулся же Радогор! — она закричала сдавленным шепотом.
— Так вопить, разбудишь в самом деле, — я заглянул на кровать. Там уже разлёгся Баюнка.
— О, нечисть блохастая на постель пришла, — погладил кота по морде. Баюнка принялся мурчать интенсивнее. Сын Рады и не думал просыпаться.
— А нечисть блохастая у меня понимающая, — я убрал руку с кота и повернулся к девице. — Спят твои детки, Рада. А мне что-то, говорю же, не спится.
Я её обнял.
— Плохо это братец, плохо, ой как нехорошо, — зашептала Рада скороговоркою. — Отпусти меня, братец, отпусти!
— Не братец я тебе, Рада, называй Алёшей.
— Алёша, отпусти… нет, братец, не буду тебя Алёшей называть, отпусти меня, пожалуйста, заклинаю: отпусти!
Отпустил быстро. Слово такое это хитрое. Хорошо Раду бабка её выучила. Нечисть разве что заклинать.
— Заклинаешь, значит. Зачем сопротивляться? Я же вижу, что люб тебе.
— Люб, — она не отвела взгляда. — Всем ты хорош, и добрый ты, и красивый, но говорят: охота пуще неволи. Больше всего мне хочется мужа любимого увидать.