Не будите Гаурдака
Шрифт:
Он понял.
Он понял, что должен был делать.
Нужное ущелье было найдено не сразу, но уже через пару часов роскошная двуспальная кровать мягко приземлилась на неровном, усыпанном разнокалиберными камнями дне.
Адалет поднял глаза, критически озирая почти отвесные стены, крошечные уступы, поросшие редкой жесткой травой, тонкую полоску неба над головой, лазурной саблей рассекающую кирпично-красный камень пропасти, и удовлетворенно выдохнул.
То, что надо.
Отмерив от места приземления своего транспортного средства десять шагов, он очертил посохом круг шага три в диаметре, и окружность неспешно разгладилась, будто растворяя попавшиеся под нее траву и камни, налилась киноварью и
«Ишь ты… Словно кровь получилось…» — промелькнула рассеянно мысль, но искать приметы и знамения там, где их быть не могло — дело кликуш и поэтов. И, не обращая больше внимания на тревожные совпадения и ассоциации, Адалет принялся оглядывать ущелье в поисках нужного материала.
Булыжники необходимого размера обнаружились далековато, но и это было делом поправимым: посох, наставленный на облюбованный камень, отрывал его от земли, и тот отправлялся в недолгий путь и укладывался рядом с красной линией, составляя пирамиду.
Одна…
Вторая…
Третья…
Когда восемь не слишком высоких, не очень аккуратных и не совсем правильных пирамид [197] было готово, Адалет быстро их обошел, бросая на каждую по щепотке зеленого порошка. При соприкосновении с ним гранит сердито вспенивался, шипел и выстреливал к небу язычками бездымного изумрудного пламени.
197
Иногда больше напоминающих кротовины, на которые наступил медведь. Такие, плюнув и пробормотав что-то вроде: «Я вам не архитектор, а боевой маг, если это вообще кому-нибудь интересно…» Адалет реставрировал руками.
Так, хорошо…
Что еще?
Маг-хранитель нервно глянул вверх, почесал в затылке, отступил шагов на несколько, придирчиво озирая получившуюся композицию, всплеснул руками, как художник, озаренный гениальной идеей, и снова принялся водить посохом, неразборчиво бормоча под нос то ли мысли вслух, то ли заклинания.
Взмах — и тончайшие золотистые нити соединили пирамиды в октагон. Еще взмах — и серебряные искры крошечными вихрями заходили по кругу. Новая фигура, выписанная кончиком посоха в воздухе — на этот раз позамысловатей предыдущих — и земля в центре круга потемнела, словно обуглилась. Повинуясь очередному движению посоха и заклятью, черное пятно медленно поползло к краям, уперлось в красную полосу и только тогда остановилось. Добавочные пассы и слова — и земля просела, словно под невообразимой тяжестью. Еще один задумчивый взгляд, длинное заклинание и пригоршня порошка — черного на этот раз — и светящиеся багровые трещины раскололи черноту, и из них ударил в небо смоляной столб зловонного дыма.
Адалет отступил еще на пару шагов — теперь уже не только для того, чтобы оглядеть плоды своих трудов — и сосредоточенно кивнул.
Вот теперь закончено.
Всё готово к приему.
Осталось только ждать.
Ждать пришлось недолго.
Невидимая сторожевая сеть загудела тихо, словно ухо к улью приложили — и через несколько минут под ноги Адалету без объявления войны и прочих экивоков ударил первый огненный шар.
Прервав речитатив на полуслове, старик шарахнулся в сторону, нелепо взмахнув руками — и вовремя: второй и третий шары размером с грейпфруты со злобным шипением вгрызлись в то место, где он только что стоял. Не оглядываясь, маг-хранитель метнулся к стене ущелья, прижался к ней спиной, присел — и четвертый шар через мгновение отметил точку, где только что находилась его голова. Не теряя времени даже на то, чтобы сказать сакраментальное «кабуча», Адалет вскинул руки, торопливо выплетая защитное заклинание — и как нельзя вовремя. Новая четверка шаров слетела как стая хищных птиц с краев расселины и врезалась в незаконченный экран, дробя его на куски, хоть и ценой собственной силы.
Но краткая пауза —
— Кабуча габата апача дрендец!!!
Замешкалась ли озадаченно четверка нападавших, потянулась ли за карандашами — конспектировать, или просто задумалась, а так ли им сильно нужно расположиться именно на занятом старым чародеем пятачке, осталось неизвестным. Но на несколько секунд над обожженным ущельем воцарилась звенящая тишина.
Впрочем, скоро прерванная слабым шипением.
Адалет настороженно вскинул глаза, готовый отражать натиск или переходить в контратаку, пробежался взглядом по краям, не нашел ничего, повторил процедуру — тщательней и медленней…
Голубоватый дымок, тихой сапой вливающийся в расселину, на фоне лазурного неба был бы незаметен, если бы, смешавшись с черным дымом из провала, не стал отсверкивать лиловыми искорками.
Чародей рыкнул любимое проклятье, вцепился в посох и быстро забормотал защитное заклинание, то и дело взмахивая свободной рукой, словно протирая невидимое стекло.
К тому времени, как оборона была выстроена, сизая дымка уже почти касалась его головы. Еще миг — и любопытство старого мага получило бы ответ на зудящий вопрос, что бы это такое могло быть…
Но тут призрачная субстанция коснулась щита.
Солнечный свет померк, стены ущелья содрогнулись, земля подскочила, подбросив волшебника как блин на сковородке, потоки камушков, камней и каменюк, вырванных со своих мест вечного [198] покоя брызнули вверх, в стороны и вниз — на голову оглушенного, распластанного на дне Адалета. И на короткий, перехватывающий дыхание момент стороннему наблюдателю [199] могло бы показаться, что единственным воспоминанием о бесшабашном маге-хранителе останется теперь лишь курган средних размеров и повышенной комфортности [200] …
198
Как им только что казалось.
199
Еще не погребенному под кучей камней, не залегшему носом в землю и не убежавшему на безопасное расстояние в несколько сотен метров. Как несложно догадаться, таких в округе не нашлось.
200
По счастливому стечению обстоятельств, кровать оказалась рядом с хозяином.
Но устыдитесь, маловерные!
Если кто-то хоть на секунду предположил, что какому-то минералу, даже не имеющему промышленной и коллекционной ценности, и берущему исключительно числом, массой и нахрапом, удастся покончить с Адалетом Премудрым, что не удалось до сих пор четверке ренегатов с высшим образованием, то он ошибся.
Едва прикоснувшись к остаткам щита, зависшим буквально в нескольких сантиметрах от тела, камни останавливались, точно угодив в смолу, и новые снаряды рушились уже на их минеральные спины.
Один десяток, второй, седьмой, двадцатый…
И вдруг, когда наблюдателю, обманутому затишьем и осмелившемуся бы вернуться на поле боя, уже стало бы не просто страшно, а страшно любопытно, и он свесил бы голову через край расселины, чтобы посмотреть, что же все таки стало с последним магом-хранителем Белого Света, защитное поле Адалета прогнулось, сжалось…
И вспыхнувшие моментально ослепительным багряным светом камни с душераздирающим визгом выстрелили в разные стороны, выбивая на своем пути из стен новые порции снарядов. И те падали на взыгравшее поле и выбрасывались в Белый Свет как в копеечку, снося по дороге нехитрые постройки около черного круга и пожизненно леча от любопытства уцелевших еще зевак.