Не говори никому. Беглец
Шрифт:
– Дэвиду здорово досталось.
– Не забывайте, ваш зять имел дело с настоящими бандитами, они могли просто-напросто не рассчитать силу удара. Кстати, о его увечьях. Он утверждает, что чудесным образом выбрался из воды и набрал девять-один-один. Я дал нескольким врачам просмотреть медицинскую карту Бека, и все в один голос заявили: в его состоянии это было невозможно. Случай выходит за пределы медицинской логики.
Паркер не мог не согласиться. Он сам всегда удивлялся, как Дэвид смог выползти из озера и даже вызвать помощь.
– Что дальше? – спросил
– Имеются серьезные доказательства, что вашу дочь убил не Киллрой, а два преступника, найденных на озере.
– Какие именно?
– Рядом с телами обнаружена бейсбольная бита со следами крови. Полный анализ ДНК займет некоторое время, но предварительный результат позволяет говорить о том, что это кровь доктора Бека.
Агент Стоун вернулся в комнату и плюхнулся на стул. Хойт в очередной раз проворчал:
– Продолжайте.
– Остальное очевидно. Бандиты выполнили свою работу: убили вашу дочь и свалили убийство на Киллроя. Потом захотели получить остаток обещанной платы, а может быть, решили слупить с Бека побольше. В любом случае ваш зять решил избавиться от своих «друзей» и назначил им встречу в глухом лесу неподалеку от озера. Убийцы, видимо, считали, что имеют дело с хлипким интеллигентом, а, возможно, доктор застал их врасплох. Как бы то ни было, он застрелил сообщников и закопал тела вместе с бейсбольной битой и другими указывающими на него уликами. Идеальное убийство! Ничто не связывает доктора Бека с преступлением. Взгляните правде в глаза: мы бы никогда не обнаружили трупы, если бы не редкостное везение.
Хойт помотал головой:
– Всего лишь теория.
– Больше чем теория.
– Почему?
Карлсон посмотрел на Стоуна. Тот кивнул на свой мобильник:
– Только что я получил странное сообщение из тюрьмы Бриггс. Ваш зять звонил туда сегодня и требовал свидания с Киллроем.
Хойт не смог скрыть изумления.
– Черт побери, зачем?
– Догадайтесь сами, – ответил Стоун. – Картина такова: Бек узнает, что мы висим у него на хвосте, и тут же чувствует неодолимое желание увидеться с человеком, который якобы убил его жену.
– Странное совпадение, не так ли? – добавил Карлсон.
– Думаете, он хочет замести следы?
– Вы можете объяснить это по-другому?
Хойт откинулся назад и попытался привести мысли в порядок.
– Вы кое-что недоговариваете.
– Что же?
Отец Элизабет кивнул в сторону разложенных на столе фотографий:
– Откуда они у вас?
– Можно сказать, от самой Элизабет.
Лицо Хойта посерело.
– Точнее, от ее псевдонима, некой Сары Гудхарт. Второе имя вашей дочери плюс название улицы.
– Ничего не понимаю!
– На месте преступления, – объяснил Карлсон, – мы обнаружили небольшой ключ. Он лежал в ботинке одного из найденных преступников, Мелвина Бартолы.
Карлсон передал Паркеру ключ. Тот уставился на него так, будто микроскопическая вещица хранила страшную тайну.
– Видите буквы ОЦБ?
Хойт кивнул.
– Объединенный Центральный банк. Нам удалось вычислить, что этот ключик подходит к сто семьдесят четвертой ячейке отделения номер тысяча семьсот семьдесят два на Бродвее, зарегистрированной на имя Сары Гудхарт. Мы получили ордер на обыск и…
– Фотографии были там?
Карлсон и Стоун переглянулись. Они не собирались говорить Паркеру правду. Во всяком случае, до того, как будут сделаны тесты, и все же сейчас дружно кивнули.
– Подумайте об этом, Хойт. Наверное, не зря ваша дочь держала фотографии в банковской ячейке. Более того, мы допросили доктора Бека, и он подтвердил, что никогда не видел снимков. Почему Элизабет скрывала их от своего собственного мужа? По-моему, причина очевидна.
– Вы говорили с Беком?
– Да.
– И что он сказал?
– Немного. Почти сразу же потребовал адвоката.
Карлсон подождал, а потом наклонился к Хойту:
– И не просто адвоката. Саму Эстер Кримштейн! Как вам кажется, сделает невиновный человек что-то подобное?
Хойт вцепился в стул, чтобы не сорваться.
– Вы не сможете ничего доказать!
– Пока нет. Только мы уверены в своей версии, а значит, половина битвы уже выиграна.
– Что вы собираетесь делать?
– Лишь одно, – улыбнулся Карлсон. – Давить на него, пока он не сломается.
Ларри Гэндл перебрал в уме события дня. «Невесело», – пробормотал он себе под нос.
Во-первых, Бека допросило ФБР.
Во-вторых, доктор звонил фотографу по имени Ребекка Шейес и расспрашивал ее о давней автомобильной катастрофе. А потом даже навестил в студии.
В-третьих, связался с тюрьмой и потребовал свидания с Элроем Келлертоном.
В-четвертых, записался на консультацию к адвокату Питеру Флэннери.
Все это было совершенно непонятно и не сулило ничего хорошего.
Сидевший рядом Эрик Ву повесил трубку и сказал:
– Вам это не понравится.
– Что именно?
– Наш источник в ФБР сообщил, что Бек подозревается в убийстве жены.
Гэндл чуть не упал.
– Объясни толком.
– Пока это все, что знает наш источник. Ищейки каким-то образом связали находку на озере с Беком.
Полная несуразица.
– Дай-ка мне те сообщения, – сказал Гэндл.
Ву протянул ему листки. Когда Ларри размышлял над тем, кто послал эти шифровки, холодок в душе разрастался и креп. Факты складывались вместе, словно кусочки мозаики. Гэндл всегда удивлялся, как Бек смог выжить в ту ночь. Теперь у него зародилось новое подозрение.
Не выжил ли там и кое-кто еще?
– Сколько времени? – спросил Гэндл.
– Половина седьмого.
– Бек еще не подключался к этому… как его там… адресу?
– Бэт Стрит. Нет, не подключался.
– А о Ребекке Шейес есть что-нибудь новенькое?
– Ничего. Близкая подруга Элизабет Паркер, снимали вместе квартиру, пока Паркер не вышла замуж за Бека. Я проверил старые телефонные счета. Бек не звонил ей много лет.
– Тогда почему позвонил сейчас?
Эрик пожал плечами: