Не грози Дубровскому! Том 12

Панарин Антон

Переоценку ценностей прервал Лев, вывалившийся из портала.

— Привет! О чём разговариваете?

— А он тоже знает? — спросил Оболенский.

— Нет, это секрет рода, — пояснил я.

— Дубровский, какой, к чёрту, секрет? Мы же друзья! — возмутился Лев, а после махнул рукой. — Хотя, плевать! Скоро мы породнимся, и тогда ты мне всё расскажешь.

— Да вы достали со своей свадьбой! Дайте мне одну сыграть! — возмутился я.

— Хе-хе. Нет, отец тебя так просто не отпустит. Если лев закогтил добычу, то точно перегрызёт ей глотку, — рассмеялся Львов. — Кстати, отец рассказал, что у тебя тут творится,

а то я всё думал, что за стены ты понастроил? Зачем? Так вот, как бы ты ни старался всё замолчать или спихнуть подальше своих друзей, у тебя ничего не выйдет. На этот раз мы вместе решим эту проблему.

— Вот да! Лёв, скажи же: Виктор уже бесит своими секретами! — поддержал друга Оболенский. — Кстати, а откуда у тебя телепортационный камень в Дубровку? Мне Виктор такого не дал.

Возник новый портал, и из него появился Картаполов.

— Миша, а ты чего здесь? — удивился я.

— Я позвал его. Ты уже всех бесишь своей самостоятельностью. Вечно всё тащишь на своём горбу, но эту ношу мы разделим.

— Ага. Как в песне. Как положено друзьям, всё мы делим пополам, — поддакнул Картаполов, обняв Льва за плечи.

— Вот же вы заговорщики, — усмехнулся я. — Когда всё закончится, я в вашу честь закачу пир, может не на весь мир, но на всю Дубровку — точно.

— Ха-ха-ха! Да, и коньяка захвати, да побольше, — захохотал Оболенский.

* * *

Столица.

Кабинет императора Кречета.

В кабинете царила напряженная атмосфера. Кречет вчитывался в бумаги, принесённые Орловым, а Орлов стоял у окна и смотрел на пасмурное небо. Оно ему напоминало текущую ситуацию. Снова над Россией-матушкой сгущались тучи. Правда эти тучи Дубровский смог развести руками, но всё же…

— Данила Андреевич, а скажи-ка мне, как так вышло, что обычный граф более осведомлён в определенных вопросах, чем наша контрразведка? — спросил император, не отводя взгляда от бумаг.

— Пётр Алексеевич, ну не надо так уж. Мы давно предупреждали, что герцог Краковский может напасть, но — да, точной даты не знали. К тому же, у нас таких желающих напасть вдоль границы десяток государств.

— Предупреждали, — задумчиво сказал Кречет и перелистнул очередную страницу. — Гляди-ка! Тут всё в деталях прописано, вплоть до численности войск. Ха! Дубровский кажется сумасбродом, но совершает исключительно полезные дела для империи…

— Так и есть, ваше величество. Единственный минус молодого графа в том, что он неуправляем.

— А ты помнишь себя в восемнадцать лет? — Император приподнял голову и посмотрел на Орлова. — Я-то помню, каким ты был. Таким же оболтусом. Кто с Австро-венграми устроил дуэль на приёме? — Данила Андреевич потупил взгляд. — То-то же! Если бы мой отец не договорился с их правителем, то быть бы войне.

— Виноват. Так что мы будем делать с Дубровским?

— Будем любить и жаловать. По крайней мере до тех пор, пока он играет на нашей стороне. — Император подумал минуту и добавил. — Данила Андреевич, раз уж он такой же сумасброд как и ты, то я хочу знать о нём всё. Каждый шаг, что думает, что делает, с кем общается. Я должен понимать, что у него на уме.

— Сделаем, ваше высочество, — кивнул Орлов и направился на выход, но император его окликнул.

— И ещё. Поговори с Бзжезинским. Объясни, что он получит нашу поддержку и станет новым герцогом в обмен на лояльность.

— Пётр Алексеевич, я уже поговорил. Он согласен.

— Замечательно. Тогда можете начинать подготовку к коронации, — улыбнулся император.

Граф скрылся за дверью, император встал из-за стола и подошел к окну.

— И всё же интересно, куда подевался герцог и вся военная верхушка Кракова? Не могли же они просто исчезнуть. Дубровский. Фокусник чёртов, — усмехнулся император и открыл окно, чтобы впустить в комнату немного прохлады.

* * *

— Раз уж вы тут, то давайте договоримся, что Ершова во всё это не будем впутывать, — попросил я.

— Да я его уже попытался впутать. Но так паршиво голос у него звучал во время моего звонка, что я решил перезвонить ему в другой раз, — сказал Лев.

— Ну, теперь вы знаете, почему он так паршиво звучит. Ладно. Раз уж вы тут, пойдёмте, покажу вам, как цветут и пахнут поля вокруг прохода в иной мир.

Улыбнувшись, я призвал Клювика и мы полетели за реку, в место, откуда вырывалась скверна. Сначала скверна захватывала по одному метру земли в пять часов, потом метр в три часа. А сейчас за час скверна могла отожрать уже с десяток метров, из-за чего приходилось постоянно отодвигать войска.

Да и скверна была необычной. Чувствовалось, как она поглощает ману из окружающей среды. Она, словно вьюнок-повилика, выпивала землю досуха и перенаправляла полученную энергию к двери. Я пытался окутать дверь повиликой и откачать ману обратно, но ничего не вышло. Полагаю, как только скверна соберёт нужный объём энергии, дверь откроется и начнётся вторжение.

Сделав кружок над чёрным пятном, мы приземлились у его границ. Смрадное дыхание разложения проникло в ноздри. Запах был специфическим и вонял не только серой, но и имел химический оттенок, от которого тут же начинала кружиться голова. Картаполов вдохнул ароматы альпийских лугов и едва не выблевал содержимое желудка.

— Твою мать, — скривился Михаил, сдерживая рвотные позывы.

— Да, Михаил Евгеньевич. Вот так нынче пахнут мои владения. По крайней мере, их часть.

— Может, попробовать выжечь эту гадость? — спросил Лев.

— Твой отец пытался. Ничего не вышло. Но если думаешь, что у тебя выйдет лучше, то вперёд, — улыбнулся я, указав рукой на скверну.

— Если отец не справился, то у меня и вовсе нет шансов.

— Эх, Лев Львович. Нужно больше верить в собственные силы, иначе главой рода тебе не стать. Твой папаша уже предлагал мне возглавить ваш род. Я, конечно, отказался, но ты же понимаешь, что он передаст дела только сильному и самоуверенному. А ты что-то в последнее время подразмяк. Кьяра на тебя плохо влияет.

— Ха-ха! Готов спорить, что он из койки с ней не вылезает, — заржал Оболенский, и Лев тут же толкнул его в чёрную жижу. Гриша вляпался в неё обеими ногами и резко отпрыгнул назад. — Эй! Это же новые туфли. Ну вот, придётся выбросить, — обиженно сказал Оболенский, пытаясь вытереть подошву о траву.

— А нечего глупости говорить. Хотя ты прав, в койке мы проводим немало времени, — улыбнулся Лев. — А это у тебя что там? Танки и гаубицы? — удивился Львов, заметив в центре боевых крыльев технику.