Не лезьте в душу к пацану
Шрифт:
Семен промолчал, но так сурово глянул на Джему, что у нее сжались плечи.
– Извини.
Наташи сегодня не будет. И завтра тоже. Семен запретил ей приходить к нему. Мало ли, вдруг больница, где он лежит, взята под наблюдение. Вдруг его враги выйдут на нее, похитят, убьют или еще что хуже… И еще он распорядился, чтобы ей помогли переехать на новую квартиру.
Но Джеме об этом знать не нужно. И Семен не обязан отчитываться перед ней. И еще он мог запросто прогнать ее отсюда. Ведь это она в свое время подсказала ментам, как его найти.
– Зря ты все это затеяла, – с ехидной усмешкой сказал Сэм.
– Что, зря?
– Тебе здесь не место.
– Но я должна быть с тобой! Ты в беде, и я здесь. Помнишь, как тогда, в тюремной больнице…
– А как я в тюрьме оказался?
– Ты все равно был в розыске, и тебя рано или поздно нашли бы, – опустив голову, вздохнула она.
– Сука ты.
– Да. Но я твоя сука! – по-собачьи преданно посмотрела на Семена Джема.
– Значит, я в беде, и ты здесь…
– В счастье ты без меня, а в беде со мной, – кивнула она.
– Сейчас расплачусь… – хмыкнул Сэм. – А потом подумаю, что это ты меня заказала…
– Что?! – ужаснулась девушка.
– Как говорится, если гора не идет к Магомету, то его самого можно затащить на эту гору. На аркане…
– Как ты мог такое подумать? Тебе в сердце стреляли! Тебя убить хотели!.. Если бы тебя убили, я бы сама в петлю полезла…
– Так может, ты этого и хотела, чтобы со мной вместе на небеса.
– На небеса? С тобой? Да с радостью, если бы не Костик! Как я могу Костика сиротой оставить?
– Успокойся, пошутил я.
– Дурак ты! И шутки у тебя дурацкие! – подавив обиду, робко улыбнулась девушка.
– Но кто-то же меня заказал…
– Кто-то. Кто-то очень глупый.
– Почему глупый?
– Потому что тебя нельзя убить, пока я тебя люблю.
– Эко ты завернула! – хмыкнул Семен.
– Но это так. Хочешь ты этого или нет, но моя любовь тебя хранит.
– Давай без соплей! – скривился от этого пафоса Сэм.
Но Джема не унималась.
– И если я вдруг тебя разлюблю, то… Но я тебя никогда не разлюблю. Поэтому ты будешь жить.
– Ты меня утомила.
Пуля прошла навылет – и в спине дырка, и в груди, поэтому приходится лежать на боку, а это так неудобно… Он только-только оклемался после операции, рана свежая – внутри все болит. Состояние аховое, и на разговор уходит уйма сил. Сейчас бы снотворного чуток, и в аут.
– Все, все, молчу. Давай помогу лечь на левый бок.
– Нет. Не хочу лежать спиной к двери.
Палата охраняется, но тем не менее Семен должен был держать под присмотром вход. Если вдруг сюда ворвется киллер, он не сможет ему помешать, но все равно ему нужно находиться лицом к опасности.
– Давай переставим кровать, – предложила Джема. – По центру палаты, ногами к двери.
– Ногами к двери лежат только покойники.
– Тебе не угодишь.
– А не надо мне угождать. Я не просил тебя
Джема поняла, что исчерпала лимит на разговоры, поэтому благоразумно промолчала. Скажи она хоть слово, Семен тут же выгнал бы ее из палаты. Или она бы сама ушла, или ее силой выставили бы за дверь. Охрану вызвать не проблема.
Но Джема осталась в палате. Может, Семен ее ни о чем и не просил, но все-таки он ощущал потребность в ее присутствии. В свое время она предала его, даже пыталась убить Наташу, но тем не менее сейчас он был уверен в ней и не боялся получить удар в спину. Более того, с Джемой было спокойно. Ведь она действительно любит его. И сиделка из нее отличная. Однажды девушка уже спасла его в тюремной больнице, где он мог умереть не столько от раны, сколько от ужасного ухода…
– Ты спи, – спустя время, тихонько сказала Джема. – Я буду присматривать за дверью.
Семен кивнул. Да, он ей доверяет.
– На левый бок ляжешь?
– Давай.
Только Джема повернула его на другой бок, как дверь в палату открылась, и раздался голос Харитона:
– Джема? Ты уже здесь?
– А куда от вас денешься?
– Блин, цветешь и пахнешь… Сэм, а ты, я смотрю, не теряешься! – засмеялся Кузов.
Семен не стал менять позу, поэтому его друзья встали по левую сторону кровати. Джема подала всем стулья, сама отошла в сторонку.
– Я говорил с врачом, – сказал Кит. – Он сказал, что на тебе, Сэм, как на собаке все заживает…
– Так и сказал? – усмехнулся Семен.
– Ну, он бы так не сказал, – засмеялся Харитон. – Он же тебе не друг…
Боевой пацан, мощный и тяжеловесный, как скальная глыба. И вид у него бравурный. Выражение лица вроде бы суровое, но взгляд насмешливый, задиристый. В общем, внешность впечатляющая. Только хватит ли ему духу выдержать войну с Нахрапом? Войну, которая началась с выстрела на Линейной улице…
– А мы друзья, – улыбнулся Кузов. – Потому и можем сказать, что ты живучий, как черт.
– Совсем озверели! – возмутилась Джема. – То черт, то собака!
Но ее гневное восклицание вызвало лишь смех. Безобидный смех, дружеский. Пацаны смотрели на нее так, как если бы она была своей среди своих, равной среди равных. А ведь она когда-то имела право голоса на сходе… Может, ей пора вернуться? Все-таки война на пороге, а она не из тех, кто дезертирует с передовой. Всегда была бой-бабой…
Кит, Харитон и Кузов дурачились, но Семена не проведешь, в их смехе он слышал не только веселье, но и нервозность. Таким смехом люди обычно пытаются заглушить свой страх перед неизвестностью.
– Что там у вас стряслось? – спросил Сэм.
– Ну, почему сразу стряслось? – вздохнул Кузов. – Мы что, просто так не можем к тебе приехать… Хотя стряслось. Нахрап наехал.
– А конкретно?
– Из банка позвонили, сказали, что Нахрап там. Мы подъехали, а он с толпой. Чего, говорит, на стрелке не были? Где Сэм, спрашивает?..