(Не) мой ребенок
Шрифт:
Но это же все-таки ребенок Анжелы и Глеба Викторовича, а не мой, пусть мы с ним уже сроднились. Придется его отдать… Только как отдать в руки такой мамаши? Она же только и делает, что плюется ядом. А что если перенесет агрессию на малыша?
— Какая разница, что я получу за это деньги? — спрашиваю, прищурившись. — Лучше бы было, чтобы у вас не было ребенка, или как? Я не сделала тебе ничего плохого, чтобы вызвать столько негатива…
Анжела понимает, что наговорила лишнего, тут же выставляет вперед ладони:
—
— А ты? — спрашиваю дрожащим голосом. — Ты ребенка не хочешь?
— Почему не хочу? Хочу! — тут же заявляет она.
От ее ответа мне становится немного легче.
— А почему ты спрашиваешь? — интересуется Анжела с прищуром.
— Ну как же… Просто у меня создалось впечатление, что он вам не особо нужен. Глеб Викторович все время на работе, тебе придется справляться самой. А это такая ответственность, для ребенка столько всего нужно. Это и бессонные ночи, и колики, и бесконечные памперсы… Я знаю, о чем говорю.
И правда знаю, хоть своего ребенка у меня и нет. Я некоторое время подрабатывала няней у соседки.
— Пфф… современные люди воспитывают детей с помощью нянь, — фыркает Анжела. — Хотя откуда тебе знать. Нет, я со своим маникюром к ребенку с грязным памперсом на пушечный выстрел не подойду… Нет! Нет!
Резко дергаюсь, когда дверь столовой открывается и на пороге показывается Глеб Викторович.
— Ой, — всплескивает руками Анжела. — Я думала, ты уехал, милый. Садись позавтракай с нами…
Глава 23. Внимательный мужчина
Глеб
Мерю Анжелу строгим взглядом и нарочито медленно иду к своему месту. Присаживаюсь за стол с крайне недовольным видом.
А что? Пусть знает, что мне «посчастливилось» услышать, как она собирается заботиться о моем ребенке. Сейчас устраивать разборки не буду, не хочу травмировать Мирославу. Подожду до вечера, а там уж наглядно покажу жене, что я думаю о ее взгляде на воспитание детей.
Киваю Мирославе:
— Доброе утро.
Она кивает в ответ, но как-то безрадостно, с напряжением. Обычно при моем появлении она улыбается, спешит сообщить какие-нибудь новости о беременности. Но не сегодня…
Видно, что она подавлена, и это царапает мне душу.
Возможно, Мирослава в таком состоянии из-за того, что ей сказала Анжела. И только за это мне хочется банально наорать на жену, хотя это мне несвойственно. Зачем она портит настроение беременной девчонке?
Мирослава как обычно кутается в свою бессменную кофту и будто бы хочет мне что-то сказать, но не решается.
— Что-то случилось? — спрашиваю ее с прищуром.
— Глеб Викторович, — тихо говорит она, — когда я смогу вернуться к себе в квартиру?
— Не знаю, — качаю головой. — Полицейские все еще не устранили проблему. Я подумываю над тем, чтобы подыскать вам новую квартиру, это займет какое-то время.
— О-о… — вздыхает она и совсем расстраивается.
Замечаю, как она начинает теребить пуговицу кофты на груди. И так старается, что та грозит оторваться. Видно, не впервой ей достается. Мирослава своих действий не замечает, ее даже будто слегка потряхивает.
— Вам холодно? — спрашиваю с прищуром. — Возможно, вам следует надеть другую кофту? Эта очевидно не греет.
Да, бесит меня эта дурацкая бочкообразная кофта. Бесит и злит. Вышвырнул бы в окно, честное слово.
Тут замечаю, как Мирослава резко краснеет. Отвечает сдавленно:
— Мне не холодно. Извините, я пойду…
— Но подождите, вы же ничего не съели, — говорю с нажимом. — Сначала завтрак, потом все остальное.
— Она может поесть позже, — встревает в разговор Анжела.
Я лишь строго на нее смотрю.
Никаких позже!
Слежу за тем, чтобы Мирослава положила себе на тарелку порцию запеканки. Наблюдаю за тем, как она начинает есть.
Не понимаю, что такого обидного я сказал? Отчего сразу подскочила?
И как у нее получается одним лишь взглядом вызвать у меня чувство вины?
Вдруг на ум приходит новая мысль: а что если у девчонки банально нет другой кофты? Вон с каким маленьким рюкзаком приехала в этот дом. Впрочем, по-моему, с ним же путешествовала из того гадюшника, где жила с соседкой, в квартиру, что снял для нее я. Разве в такой рюкзак много поместится? Кроме того, сколько раз ее видел, столько она в этой жуткой кофте и ходит. Девчонка раздета — это очевидно. А я тут придираюсь как последний болван.
Вспоминается время, когда у меня тоже был один свитер на все случаи жизни. Аж передергивает от нахлынувших картин из прошлого.
И только теперь до меня доходит, какую бестактность я допустил.
Что же у нее за муж был, раз у нее даже вещей нормальных нет? Жлоб какой-то или попросту нищий. И то и другое весьма вероятно. Она ведь зачем-то с ним развелась, так?
Некстати вспоминаю размеры гардеробной Анжелы. Ведь комната вся забита тряпками, а жена по-прежнему ходит по магазинам.
Неожиданно во мне просыпается дикое желание купить что-то Мирославе. Как-то восполнить то, что ей явно недодали. Вот возьму и одену. Ну не вечно же ей в этой кофте ходить. К тому же скоро она в нее и не влезет, ведь у нее вырастет живот. Не будет же она ходить голой… Надо исправлять положение.