Не моя война
Шрифт:
— Слушай! Ты много говоришь, я занят. Вот есть начальник штаба — с ним говори много. Мне сегодня Сурет звонил. Вах, ругался много. Почти то же самое сказал, что ты здесь. Есть начальник штаба — пусть работает. Все вопросы к нему. Но мысль о шпионах мне понравилась. Свободны.
— Ура, Олег, домой едем, — не выдержал Виктор.
Весь разговор он порывался что-нибудь вставить в адрес Модаева, а вот теперь его прорвало.
— Ты мне здесь шутка не шути! — командир напрягся. — А то тебе палок прикажу дать.
Во время
Мы вышли. Охрана напряжённо смотрела на нас. Через несколько секунд вышел Серёга и приказал нашим конвоирам:
— На склад! Переодеть!
— А где это? Мы не знаем!
— Идёмте — провожу.
Серёга шёл впереди нас, засовывая пистолет в кобуру, автомат на плече болтается, предохранитель снят! Воин хренов! Палка и та раз в год стреляет, а тут автомат!
— Значит, это мы здесь из-за тебя, гондон штопанный! — я схватил его за плечо и развернул к себе.
Но не успел я ничего сделать, как почувствовал ствол автомата, упёршийся мне в спину. Сопротивление бессмысленно. Я отпустил рукав Серегиной куртки.
Он посмотрел мне в лицо. Насмешливо, издевательски так посмотрел:
— Запомните — ваши яйца в моих руках! Так что не дёргайтесь. Эти охранники прошли обучение в первой роте у Сурета, они научены убивать, а не думать, у них инстинкты на первом месте.
— Они, что турки? — я смотрел на него исподлобья.
— Нет, эти местные, просто прошли двухмесячную подготовку там. Сами турки охраняют командарма.
— Боятся, что как мы, — сбежит? — Витек начинал хохмить.
— Ваше счастье, что Сурет приказал вас беречь, а то бы они нарезали вас на шашлык.
— Так пусть они и работали бы инструкторами. А то в тылу сидят, задницы греют!
— Они не знают тактики. Что-то взорвать, захватить — это они могут, а в чистом поле воевать — не могут.
— А мы что ли можем? Тактику в училище изучали, так сколько лет прошло!
— Не справитесь — вас убьют! — голос его был холодный и спокойный.
— Сам тактику изучал — так бы и обучал.
— Круто! Сначала захватил нас! Теперь грозишься пустить в распыл!
— Козёл ты, Серёжа. Урод гребанный.
— А вы лучше их учите, может и выживете.
— Угу, я посмотрел на твоих подчинённых орлов. Они у тебя из банды, а не из армии. С ними вы много навоюете!
— Много таких умных, Серёга, по весне оттаивает из-под снега.
Тем временем мы подошли к какому-то зданию, там был склад. Мужик лет тридцати со звёздами капитана выдал нам с Витей форму. Не камуфляж, а обычную «афганку», обувь мы выбирали сами. Взяли ботинки с высоким бёрцем чешского производства, горный вариант. Пока переодевались, разговорились с капитаном.
Как
Не пацан. И в разговоре чувствовалось, что прослужил немало, и вот сейчас устроился он на эту должность не из патриотических чувств. Иначе — командовал бы ротой.
— Натик, — так звали новоявленного капитана-завсклада, — деньги платят?
— Пока только обещают. Каждый месяц сообщают, сколько у тебя на счёте.
— А семью на что содержишь?
— Старые запасы, родственники помогают, жена работает, — при этом он очень выразительно подмигнул, но так, чтобы наша охрана этого не видела.
— Дай нам камуфляж, Натик! Чего жмёшься!
— Не положено! Комбат приказал. Чтобы вы выделялись и отличались от других.
— Они бы ещё бубновый туз на спину нам пришили! — пробурчал я, топая об пол новым ботиночком.
— Где-то я уже это слышал, — Натик заинтересовался.
— В фашисткой Германии евреям, что трудились в концлагерях, их нашивали на спину, чтобы охране в случае побега было удобнее стрелять. Была точка для прицеливания.
— Вай! Действительно удобно! — Натик очень эмоционально покачал головой.
— Как с харчами?
— Иногда хорошо, иногда плохо, — последовал уклончивый ответ.
— Не понял?
— Если наши удачно сходят в рейд на продразвёрстку по окрестным сёлам — живём дня три, а если нет, то военные оставили нам сухари. Вот их с чаем и грызём. Ко многим родственники приезжают — подкармливают. Гуманитарная помощь приходит от тех, кто поддерживает нас.
— А с куревом? — Виктор стал за две недели с небольшим заядлым курильщиком.
— С куревом плохо, — пауза. — Но вы мне, ребята, нравитесь, — рот скривился в презрительной ухмылке: — я вам помогу. Тут я нашёл сигареты, которые не успели вывезти — НЗ. «Памир». Правда, немного жестковаты. Сейчас дам.
Он сходил в подсобку и принёс наволочку сигарет. Затем принёс нам постельное бельё, несколько пар нательного. Прачечная здесь не работала. Поэтому мы договорились, что нательное бельё и носки мы будем выбрасывать, а он нам каждую неделю будет поставлять новые.
— Откуда форма? — спросили мы на прощанье.
— От верблюда!
— Который импортный?
— Я же говорю — гуманитарная помощь беженцам.
— А наша форма? — спросил я, трогая рукав куртки.