(Не) по любви
Шрифт:
«Кто она, новая пассия Торреса?» – гласил заголовок. – «И почему красавчик Энтони называет ее «моя крошка»?».
Тони вспомнил свой дом на Сант-Жервази. О котором мало кто знал. Этот странный особняк достался ему в подарок от одного пейзажиста. Тот отправился в Индию, очищать свою карму. Да так и остался там! А дом, вместе со всем содержимым, бросил старому другу. Под стать хозяину, особняк в стиле лофт удивлял своим неординарным взглядом на жизнь. Раньше внутри был завод, который впоследствии реконструировали. Владельцы сделали полный ремонт, но при этом умудрились сохранить оригинальный дух. И теперь здание представляло
Промышленная эстетика ощущалась во всём! С высоченных потолков свисали старые веретёна, цветные витражи со времён средневековья, разделяли комнаты, а на стенах в дар от прежних хозяев, остались предметы искусства из категории «для гурманов». Здесь металл и стекло служили фоном для мягкого плюша. А копченые трубы, артефакты заводского прошлого, соседствовали с персидским ковролином. И всё это удивительным образом уживалось и дополняло друг друга!
Энтони полюбил этот странный особняк. Он никого не впускал туда. Считая свой дом чем-то вроде убежища. Для ебли использовал студию на Сан-Андреу, а для романтических встреч в запасе имелась вилла на побережье. Но в последнее время он всё чаще выбирал уединение! И мог неделями торчать в своем причудливом «заточении»…
Тони стоял, прислонившись лбом к прохладному стеклу. Внизу разливалось море огней. Чуть скосив в сторону взгляд, можно было увидеть полоску темнеющих гор, в ночном освещении не различимых. На их фоне Саграда Фамилия, словно сказочный замок, возвышался над бессонными лабиринтами суетного Эшампле.
Их венчание станет событием!
Энтони представлял с неохотой толпы жаждущих папарацци, следующих по пятам за свадебным кортежем. Вспышки фотокамер и толпу незнакомых людей, что придут поглазеть на блистательных новобрачных. Кэтрин будет блистать! Он наймет ей в подмогу лучшего имиджмейкера. Он предъявит ее всему миру, а затем спрячет там, где никто не найдёт. Окружит дом охраной и приставит к виску пистолет. И даже если она захочет сбежать, не сумеет!
Из раздумий его вырвал навязчивый голос приятеля. Тот с разных ракурсов изучал свое отражение в зеркале. Словно получасовая разминка с гантелями могла добавить ему очков. Эванс был невысоким и худощавым. И заметно проигрывал. Выручали его скандинавские корни. Небесно-голубые глаза на фоне иссиня-черных волос создавали необычайный контраст. Тони сам был свидетелем, как девчонки, посмотрев на него, расплывались, как подтаявший на солнце пломбир.
– Так вот, насчет той официанточки, – вдохновенно планировал Эванс, – Думаю послать ей букет для затравки!
– Она любит ромашки, – вздохнул Энтони.
– Что? – не расслышал Эванс.
Тони умолк, решив приберечь эту новость до лучших времен. Впервые он ощутил, что его всемогущество не так уж и безгранично. Если единственная женщина, которую он захотел по-настоящему, отвергала его предложение.
– Да так ничего! – махнул он рукой. – Смотри, чтоб Анита не лишила тебя последнего.
Эванс хмыкнул и потрогал свои «причиндалы», как будто проверяя, на месте ли те.
Глава 7. Кэтрин
Туристу, посетившему Барселону впервые,
Но тебе еще столько нужно успеть! Насытить жаждущий взор, впитать в себя залитый светом черепичных крыш, кусочек прошлого. Быть может, ты наугад свернешь вопреки толпе, чтобы нащупать взглядом ступени, уводящие вверх. Где-то на полпути, послышится щемящий сердце голос гитары. Ноты, едва успевшие родиться, подхватывает ветер и уносит ввысь, туда, где беззаботно кружат морские чайки. Там, на холме старый город подарит тебе частичку своей души: позолоченные закатным солнцем крыши домов, суровые шпили католических соборов, и одержимые игривым ветром фигурки флигелей…
В Барселоне Кэтрин была много раз, когда папа брал её с собой, отправляясь туда по делам. Этот шумный, пестрящий красками и полный туристов город, восхищал и пугал её одновременно. И оттого их спокойная гавань казалась ещё милее. Но вот, же странность! Теперь, живя почти в эпицентре испанской столицы, она редко гуляла. Соседнее здание отступало на пару шагов, оставляя зазор. В который не сможет протиснуться автомобиль, но вполне просочится велик. На нем Кэт рассекала по местности. Но вовсе не с целью согнать лишний жир. Его отродясь не водилось! Просто «верхом» список дел, состоявший из множества пунктов, сокращался намного быстрее. Заехать на почту, купить продукты на рынке, забрать из ремонта ботинки, оставить заявку сантехникам…
Кэтрин вынырнула из-за угла, чуть не сбив паренька. Тот, словно заяц, отпрыгнул, и смачно выругался на испанском. Пакеты опасливо накренились, а тяжелый рюкзак впился лямками в плечи. Несмотря на столь ранний час, на улицах уже царило знакомое оживление. Лавируя между зевак, Кэтрин двигалась медленно. Чтоб ненароком не сбить иностранного гостя, и тем самым не вызвать межнациональный конфликт. Она спЕшилась у калитки, и вкатила свой старенький транспорт на задний двор. На кухне гремели тарелки – гости отеля завтракали.
«Хотя, какой к черту отель», – думала Кэтрин, – «Так, гостевой дом». С детства она помнила его в гораздо лучшем состоянии. И комнат было намного больше. Или ей так казалось? Но только тетя Рози не любила такие вопросы. Любая попытка вспомнить о прошлом угнетала её и вызывала мигрень. Кэтрин списывала это на скорбь по мужу. Она и сама скорбела по родителям! Вдобавок теперь ей казалось, что никто в этом мире не любит её по-настоящему…
Кэт распахнула свой маленький «склеп». Огромный олеандр, создавал тень, раскидав под окном длиннопалую крону. Однако по утрам между тяжелых ветвей пробивался солнечный свет. И растения в глиняных кадках старались впитать его как можно больше. На подоконнике росли не цветы, а пряные травы. Мята, базилик, розмарин.