Не поход боевой, а шикарный круиз
Шрифт:
– Валя, не надо! Он же только трогает, а не... Даже жалко его - убогий, малохольный! У него отец от водки умер, а всем врет, что на войне погиб героем. А он в Москву из деревни приехал, чтоб в техникум поступить, но не прошел, и устроился санитаром. Может еще поступит в следующем году, в люди выйдет.
Ну как знаешь. Хотя я вот так жалеть - не умею. Ну а ты, неужели осталась домашней девочкой - в войну, родителей потеряв, живя у тетки в уральской провинции, да и общага, где ты сейчас, в одной комнате на четыре койки, это не отель "хилтон". Или просто тебе приятно, рядом со мной слабой быть?
– Валя, а ты и правда, готов был этих, убить? Знаю, что ты на войне... Но там были враги, фашисты, нелюди! А это ведь - свои.
Так я ж не зверь. Вот если бы кто-то оружие достал, хоть нож - тут бы пришлось насмерть. Кроме штатного, в кобуре, еще и браунинг в рукаве, выхватить в полсекунды. И тут уже - или "сдайся враг, замри и ляг", или кто продолжает, я не виноватый. Тут уже шутки в сторону - или я и ты на кладбище, или они.
– Валечка!
– Маша взглянула мне в глаза - ты такой... Мне с тобой очень хорошо. Но иногда - страшно. Будто не ты со мной, а... Как в сказках про оборотней - зверь внутри человека.
А этого тебе не понять. Не была ты на войне - иначе знала бы, что в человеке, любом, изначально сидит запрет на убийство себе подобных. И преодолевать его тяжело - сам видел, как по первости здоровых мужиков ломало, как после наркоты, от первой рукопашной. Ну а те, кто прошли - воспринимаются еще не прошедшими именно так, как иные. Если я, на тех четверых в аллее глядя, лишь умом прикидывал, надо, не надо - а никакой внутренней "блокировки" во мне не стояло. Ладно, что о том - хочешь на природу полюбоваться? Тут место есть, очень красивое, и вид с него. Пойдем, взглянем?
Берег Москвы-реки - в том самом месте, где наша компания была девять лет назад. Вид отсюда такой же остался - вся Москва как на ладони, даже Кремль вдали можно различить. Ветер снизу тянет, хоть на дельтаплане летай, у Марии плащ распахнуло, вздувает полы выше головы - а она делает вид, что погоды не замечает, улыбается, беседу поддерживает, лишь хватается как жонглер, за шляпку, за полы, за подол, парашютом раздутый. Затем шляпку с головы сдернула, пока не сорвало, такую красивую и дорогую.
– Это ты зря - говорю я - лучше надень, тебе очень идет.
Не скажу я девушке (зачем огорчать) что выбрал я ее из многих знакомых (мы, герои войны, молодые еще, тут у женщин бешеной популярностью пользуемся) потому, что очень ты ту, другую особу похожа: рост, фигура, даже лицо немного, а если в профиль и под этой шляпкой с широкими полями, вас можно даже перепутать, на первый беглый взгляд. И в "русско-итальянской моде" я тебе все покупал, не только чтобы доброе дело сделать, но и чисто эгоистически, чтобы и одета ты была как Та, другая. А скажу лишь - если шляпку сдует, новую купим, хоть сегодня же. Расходов у меня немного совсем, в отличие от любого преуспевающего манагера в году 2012, у которого апартаменты с ипотекой и крутой джип с автокредитом, но попробуй не уплати, сразу банк все заберет. И копить незачем - не вернусь завтра из очередной миссии, и все.
Послушалась, шляпку надела, двумя руками удерживает. Юбка-солнцеклеш взлетает, как у мерилин, показывая ножки в нейлоновых чулках (нет еще колготок). Зрелище приятное - но мне больше интересно, мелькнет ли там у тебя кобура, с таким же пистолетиком, как у меня в рукаве? Все "лючии" так носят - почти уверен, что девочка наш кадр, но хочется точно знать. Зачем так сложно - чтобы увидеть, что у барышни под платьем, пригласи ее в "номера", или к себе домой, тем более что она сама не против? Так верите, что третий год встречаемся (правда, эпизодически), но пока не было у нас с Машей ничего, кроме таких вот прогулок, театров и ресторанов? Вот и я не верю - однако же, правда. Сначала я мечтал, с ней по злому и грубо, как с какой-нибудь американкой на развалинах горящего Нью-Йорка. И не мог - потому что как до чего-то вроде поцелуев доходит, я вместо Марии ту, другую вижу, наваждение, или у меня уже крыша едет на этой почве (и не к психиатру же идти - а психотерапевтов пока еще нет тут как класса) - а с Ней никак нельзя по-грубому, я любого в клочья порву, кто посмел бы! Да и Маша, даже если и не любит, а играет, желая чтоб был муж, дети, и дом, а не комната в общаге - это еще не причина, чтоб с ней как с врагом. Вот была бы ты американкой, и в чужом городе, после нашего штурма...
Нет у нее кобуры. Значит, все же не "инвизиторша"? Или просто не прицепила? Хотя слышал, что Аня Лазарева без оружия не ходит. Так ее после того киевского дела, ОУН-УПА приговорило, и это не шутка, в моей реальности с этим бандеровцы в пятидесятые случалось, даже в Сибири людей находили. А просто "лючии", еще нигде не отметившейся, кого бояться?
Но взгляну на того же Юрку со своей итальяночкой - и белая зависть берет. За тридцатник мне - и что, вернее кто после меня останется? И хочется все-таки, если снова "выездным" стану, чтобы дома тебя кто-то ждал.
Или старею уже, или просто устал? Вот больше всего мне хочется, как и Адмиралу нашему, чтоб на белом пароходе, и море кругом, отдых, и никаких забот. Хоть на неделю - а то с нарезки сорвусь!
– Маша, а давай сегодня ко мне заедем? Оценишь мою холостяцкую квартиру. А то все за ручку гуляем, как пионеры.
А она на меня смотрит и отвечает, так серьезно.
– Валечка, я тебя очень люблю - но я не такая. Вот когда заявление подадим. А так, ты прости. Не хочу быть ппж!
Ну, вообще! До секс-революции больше десяти лет (и то, если она в этой истории будет, и не только на Западе). А тут - когда фрицы, наших девушек, угнанных в Германию обследовали, то поразились, что из них девяносто процентов, девственницы, это для немок со всеми их "тремя К" тогда уже было чересчур! В войну было проще "завтра убьют, чего беречься" - ну а после Победы, даже те, кто были ппж, стали вдруг как героиня какого-то английского романа, из дам полусвета, ярой поборницей викторианской морали. Сейчас же в СССР "аморалка" не приветствуется - в деревне, где мужиков выбило, проще, ну а в Москве, если девушка подаст куда надо заявление, что "поматросил и бросил", куча неприятностей тебе гарантирована, при любой должности и заслугах.
Может и впрямь жениться мне - где я еще другую такую найду?
Вьетнам, Сайгон.
Здесь жили только приличные люди. Вьетнамцы -
не иначе как
обслугой. А кто не работает у кого-то из жильцов, тем и появляться тут было запрещено, под угрозой каторжных работ.
– Ты не представляешь, дорогая, сколько злобы и ненависти было в этих дикарях, когда мы занимались по деревням принудительной вербовкой кули! Не понимают, что это для их же пользы - чтоб эту страну к цивилизации и просвещению приобщить.