(не) преследуй меня
Шрифт:
Танк встречает своего босса на входе, появляясь на свет божий со скрипом проржавевших ворот. На лице у него бесконечная усталость, а руки вымазаны в крови. «Значит, всё-таки ему пришлось применять силу. Надеюсь, что Анастасия этого не видела. Ей и так достаточно потрясений в жизни», — думает Переверзев, в очередной раз жалея свою возлюбленную.
— Как ты и просил, они здесь, — говорит коротко мужчина, впрочем, оставаясь спокойным.
Анатолию об этом остается только мечтать.
— И полицию не вызывали?
— Нет конечно, мы же не дураки какие-нибудь, знаем, как в таких случаях обставляются все дела. Конторе,
Больше разговаривать Переверзев не видит смысла. Он заходит внутрь, поражаясь в очередной раз тому, что здесь могли быть живые люди: тяжелый запах плесени, покрывающей стены, оседает в лёгких, не давая нормально дышать; влажность настолько повышенная, что кажется, будто здесь образовались тропики, разруха не дает ни малейшего намёка на то, что этим помещением пользовались хотя бы в последнее лет тридцать.
Те, кого хочет видеть Анатолий, лежат прямо на полу. И если Светлана в сознании, то Бальзак не совсем — Анатолий вообще не уверен, что тот жив, настолько бесчувственным тот выглядит.
— Вы не перестарались? — спрашивает мужчина у своего подчинённого, осматривая со стороны, как выглядит преподаватель из университета. Картина перед ним открывается и впрямь немного пугающая, даже несмотря на то, что он сам хотел сотворить нечто подобное. Но люди оттуда, откуда их пригласил Танк, видимо, не знают пощады, особенно к тем, кто смеет думать, что можно совершать зло безнаказанно. — Этого надо в чувство привести!
Наверно, по истинному повелению судьбы, он выбирает тот же способ, каким Светлана приводила в себя Анастасию — вылив на неё ведро ледяной воды.
— Какого черта ты творишь, ублюдок?! — пытается подняться она, но ноги ее не держат. Анатолий видит, что те перебиты в щиколотках. Кто-то не стал жалеть Порезову, не смотря на то, что она женщина. — Бл-ядь! — Валится обратно тяжелым мешком.
С удовольствием глядя на это шоу, Переверзев улыбается. Каждый ее стон словно музыка для ушей. А уж видок забитого животного, загнанного в угол, заставляет сердце мужчины трепетать от странного возбуждения и счастья. И он не может отказать себе в том, чтобы приложить руку к чужим страданиям. Точнее, ногу. Бьет, не щадя, прямо в живот. Светлана тут же начинает харкать на пыльный пол кровью.
— Хороший удар, — раздается со стороны голос крепкого мужика в черном одеянии и с маской, скрывающей лицо. — Так бы и не сказал, что вы раньше ничем подобным не занимались. Виден большой талант.
Отвечать ему Анатолий не намерен, но дело свое продолжает, а похвала лишь подначивает.
— Думала, что так просто можешь уйти безнаказанной? Нет, уж, дорогая сестричка, любовь всей моей жизни, ошибаешься.
— Ого, а жесткий ты мужик. Не хотел бы я быть этой бабой, — вновь влезает со своей болтовней мужчина в балаклаве. — Если вдруг тебе наскучит твоя работа, приходи к нам, я замолвлю словечко.
Он выходит из гаража, оставляя клиента наедине с его жертвами. Понимает, что сейчас лучше не мешать Переверзеву вымещать свою обиду. Главное его вовремя остановить, как тот и просил.
— Ну что, готова продолжить? Или я предлагаю
— А потом ты меня отпустишь? — жалобно размазывает слезы и со-пли по лицу Светлана, видимо, таким образом пытаясь воззвать к сердцу брата. Но оно уже остыло к ней и заледенело в ненависти. Вновь повторяет, — отпустишь?
— Даже не надейся. Больше во мне не осталось ни капли доброты или благородства к тебе.
Что-то такое написано на его лице, потому что Светлана больше ничего не говорит. Она подползает к преподавателю из университета. Вначале просто тормошит его, пытаясь привести в чувство, затем, поняв, что такой простой способ не сработает, бьет по щекам. Кричит отчаянно ему в ухо.
Смотря на эти потуги, Переверзев в очередной раз поражается тому, что когда-то выбрал эту женщину в качестве объекта для любви. Восхищался ею, боготворил. На все шел, чтобы заслужить в свой адрес хотя бы одну улыбку. Она же любит лишь себя. И даже сейчас готова бросить своего напарника на растерзание, лишь бы свою тушку сберечь.
— Как же ты отвратительна. Но, смотри-ка, у тебя получилось. Наш принц открывает глаза, — хвалит ее издевательским тоном Анатолий, а сам уже в мечтах о том, как выбьет дурь из Бальзака.
Глава 40. Наказание
Это знаменательный день. По крайней мере так Анатолий считает потому, что наконец-то он окончательно разделался со своей слабостью, которая раньше не давала ему нормально жить, как мужчина.
После того, как Бальзак более или менее приходит в себя, он тоже получает порцию побоев — не менее слабых и не более сильных, чем до этого Светлана. Переверзев подумал, что раз все вместе они делали больно его возлюбленной, значит, должны разделить свои страдания. Это справедливо.
Самое смешное, что преподаватель пытается ещё о чем-то и просить его, умолять о прощении, и тогда Анатолий ему говорит:
— Наверняка и Настя просила об этом, так почему же вы не остановились?
Мужчины на полу зло рычит.
— Ни о чем она не просила. Молчала, даже когда Светлана её придушила. Никогда не видел такого, — говорит тот, явно пораженный чужой выдержкой.
— Она явно посильнее, чем вы двое вместе взятые. Но, знаешь, именно поэтому, наверно, я решил ей сделать такой подарок: вы на блюдечке с голубой каемочкой. И, кстати, она не просто так от тебя бегала. Мелкая банально тебя не помнила после амнезии. А ты, как истинная тварь, сделал с ней такое.
Больше никаких душещипательных бесед философ не проводит. Видит это бесполезной тратой времени, а ведь ему хочется поскорее вернуться к Насте. Теперь, когда он освободился отчасти от своей ярости, ему чуть легче, и мысли возвращаются к ней снова и снова. Каким он парнем для неё будет, если не поддержит в такой тяжелый момент? Обещал же быть всегда рядом, значит, это обещание надо сдерживать.
Мучителей Анастасии оставляет на тех самых ребят, которых вызвал Танк. Причём один из них, видимо, тот, который беспрестанно болтал, смеётся и подтверждает, что лично присмотрит. Различить этих мужчин действительно тяжело — все в масках и одинаковой одежде, а уж телосложением будто близнецы, которые все свое юношество провели в качалке.