Не прикасайся!
Шрифт:
- Да, - отвечаю сквозь зубы.
- Вот и молодец. Вперед.
Дверь за мной закрывается. Жар от воды согревает, и я понимаю, что упрямиться дальше просто неразумно. Если останусь в мокром платье, заболею и все станет только хуже. Нащупываю замок и несколько раз проверяю, что дверь точно заперта. Тут же слышу:
- Размечталась. Дверь отопри.
- Зачем?
- Затем, что ты в неадеквате, раз сбежала, и я не собираюсь давать тебе шанс на новую выходку. Дверь отопри, иначе я тебе ее вынесу.
-
Чувство уверенности тут же сменяется ощущением, что я у всех на виду. Даже проверяю несколько раз, что дверь все еще на месте, а потом долго вслушиваюсь в звуки из квартиры. Но Крестовского, кажется, нет рядом. Это не слишком успокаивает, я все равно что в клетке с тигром. И пусть зверь куда-то отошел, лежит себе в углу и лениво машет хвостом, он все равно настороже.
Стою перед зеркалом. Смешно. Эта привычка из той, прошлой жизни. Сейчас с таким же успехом я могу смотреть в микроволновку или в глухую стену. Но привычка еще сильна, это стояние возле раковины даже успокаивает. Несколько секунд, чтобы обрести душевное равновесие и начать раздеваться.
От горячей воды по телу разливается блаженство. Я с наслаждением стою под душем, смываю усталость и тоску прошедшего дня. Жаль, что после меня не ждет родная теплая постелька... или хоть какая-то. Увы, но впереди маячит непростой разговор с Крестовским. Хотя какой разговор? Он будет орать, я - уйду в глухую оборону. Потом он позвонит отцу, и адская ночка продолжится уже в машине, а затем и дома. На это невозможно настроиться и перегрузить нервную систему за пятнадцать минут в душе.
Как же я устала! Кажется, каждая клеточка тела в напряжении, спина ноет и мечтает о паре часов в бассейне. Еще час с небольшим назад я думала, как буду жить самостоятельно, вдали от опостылевших жалости и осуждения, а сейчас мечтаю, что отец найдет мне тренера в бассейне. И перестанет заставлять ходить на каток, потому что после всего случившегося я не выдержу еще одной тренировки с Крестовским.
Стук в дверь вырывает из невеселых мыслей.
- Ты там утонула? Если не выйдешь через три минуты, я зайду сам.
- Выйду! - рявкаю я.
Надоел со своими командами.
Я едва не падаю, ступив на пол мокрыми ногами. Еще минуту ощупываю стены в поисках полотенца. Спросить мешает гордость, но Крестовский кричит сам:
- На вешалке чистый халат.
Полотенца нет, только огромный махровый халат, который я запахиваю с особой тщательностью. Приходится поддерживать полы, чтобы не споткнуться. Но меня окутывает запахом свежести, а еще он очень теплый. Хочется прямо в халате свернуться где-нибудь клубочком и немного поспать.
Но я выхожу в квартиру и растерянно замираю посреди коридора, понятия не имея, куда идти и как не встретиться лбом с косяком или дверью.
- Сюда. - слышу голос Крестовского.
Подойти и проводить не царское дело. Я осторожно иду на голос, борясь с желанием вытянуть руку. Почему-то не дает гордость. Лучше врежусь лбом в какую-нибудь полку, чем буду беспомощно ощупывать пространство перед собой. Даже не знаю, где моя трость... я выронила ее еще на улице, подобрал ли Алекс?
Когда оказываюсь в комнате, Крестовский все же подходит и усаживает меня в кресло. Слышу звон бокалов, звук льющейся жидкости, а потом в руки дают стакан с чем-то алкогольным на запах.
- Пей.
Пробую на язык. Кажется, это что-то крепкое, смешанное с кока-колой. Я не очень хорошо разбираюсь в напитках. Крестовский садится напротив, я слышу скрип ножек кресла по паркету.
- А вот теперь давай побеседуем. Сначала.
- А потом ты позвонишь отцу, наконец, и скажешь, что нашел меня?
- А потом я тебя трахну. Потому что давно хочу и потому что ты, Никольская, очень долго на это напрашивалась.
Руки действуют прежде, чем соображает голова. Одним резким движением я выплескиваю коктейль прямо в лицо Крестовскому. По крайней мере в ту сторону, где, как мне кажется, он сидит. Судя по звуку, попадаю четко в цель. А потом, поняв, что пламя ярости внутри никак не угасает, с силой швыряю в ту же сторону стакан.
13 - Алекс
- Ну вот, - медленно говорю, - теперь и мне придется сходить в душ. Видишь, как все удачно складывается?
- Удачно? Ты привез меня сюда, чтобы дальше издеваться?! Немедленно звони моему отцу!
- Странно, совсем недавно ты от него сбежала. Все? Самостоятельность кончилась?
- Самостоятельность заключается в том, чтобы жить и справляться с этой жизнью самой, а не в том, чтобы сидеть напротив хама и слушать грязные намеки.
- Намеки? - смеюсь я. - Это было, кажется, прямое заявление. Причем здесь намеки? Ты выросла в красивую девку, крутишься возле меня, даешь провокационные интервью. Думаешь, нормальный мужик пройдет мимо трогательной невинности, безответно влюбленной в тренера?
Она ежится, и мне становится противно от самого себя. Нельзя бить так болезненно и жестко. Но черт, я вообще не могу остановиться, жадно пожираю ее взглядом. Никольская понятия не имеет, как сейчас выглядит. Как соблазнительно блестят капли воды на коже, как разошлись полы халата, обнажив коленку. Как мокрые волосы падают на лицо. Единственное, что меня бесит - ее дурацкие черные очки. Больше всего на свете я сейчас хочу снять их, чтобы увидеть ее глаза.
- Нормальный мужик и ты - несовместимые понятия.