Не прикасайся!

Веммер Анна

Когда-то мы со Светой Гавриловой были подругами. А сейчас я сижу за столиком в нашем ресторанчике одна и глотаю слезы обиды, потому что момент, когда я ползала по полу в поисках вещей, запомню на всю жизнь. Неужели ее ненависть ко мне настолько сильна, что даже факт моей слепоты не остужает ярость? Или я давно не общалась со Светой и теперь это просто ее характер?

А еще мне интересно, спит ли она с Крестовским. Я ругаю себя за эти мысли, потому что поклялась забыть о нем, забыть обо всем,

что связывало с тренером, но не получается. Я слишком слабая, чтобы быть сильной.

Слышу шаги и поднимаю голову на звук. Как испуганный зверек, вслушиваюсь, напрягаюсь.

 - Привет. У тебя свободно?
– Голос принадлежит какому-то парню.

 - Да. А что, другие столики заняты?

– Как видишь

 - Вообще-то не вижу.
– Я вытаскиваю из-под стола трость.

 - Блин прости! Я идиот. Я только что получил премию «За неоценимый вклад в развитие идиотизма в России».

 Невольно я улыбаюсь.

– Все в порядке. Садись.

– Как тебя зовут?

 - Настя.

 - Никита. Есть такое издательство, знаешь? «Настя и Никита».

– А не лихо ли ты поставил буковку «и»?

Он смеется, и я отмечаю, что смех у него очень красивый. Как же хочется прикоснуться и посмотреть на нового знакомого! Интересно, позволит ли?

 - Ты плачешь? Почему?

 - Не плачу. Просто аллергия.

 - Часто здесь бываешь?

– Раньше бывала. А теперь, - я легко касаюсь очков, - не очень.

 - Что-нибудь посоветуешь из меню?

– А ты спортсмен?

– Я плаваю в свободное время.

 - Тогда возьми шпинатную вафлю с креветками и авокадо. Безумно вкусная.

 - Идет! А могу я угостить тебя десертом, Настя без «и»?

 Странное ощущение. Меня никогда не угощал парень. Я вообще встречалась с мальчиком лишь однажды, когда мне только-только исполнилось пятнадцать. Мальчик был из соседней группы одиночников, и вскоре наш роман затих, придавленный соревнованиями, сборами и тренировками.

Вскоре нам приносят заказ. Я получаю прохладный коктейль в высоком бокале и тарталетку с сырным кремом и фруктами. Очень легкое и приятное сочетание. Или мне так кажется, потому что окруженная вниманием Никиты я расцветаю.

 Мы болтаем о какой-то ерунде, и я уже почти решаюсь попросить разрешения прикоснуться, как вдруг слышу стук каблуков и нутром чувствую: это не к добру. Я готова поклясться собственной тростью, что рядом сейчас стоит Гаврилова.

 - Флутцерша, - презрительно бросает она, смахивает со стола бокал с мохито, прямо мне на колени, и быстро уходит.

 - Нихрена себе, - изумленно выдает Никита.
– Ща, погоди, я…

 - Стой!
– Я протягиваю руку и кладу ему на локоть.
– Не надо. Все нормально.

– Это ты называешь нормально?! Кто она вообще такая?

– Мы вместе тренировались. В детстве дружили, попали в одну группу на катке.

 - А потом?

 - Потом стали конкурентками. Света получила травму на тренировке и решила, что это я все подстроила, чтобы занять ее место на этапах гран-при. Я поехала вместо нее решением федерации. Она с тех пор меня ненавидит.

 - А как она тебя назвала? Это что-то обидное?

 - Флутцершей? Лутц - это такой прыжок. Если его делать с неверного ребра, он очень похож на флип. Поэтому неправильный лутц часто издевательски называют флутцем. Я прыгала его неправильно.

 - В который раз убеждаюсь, что женский коллектив - абсолютное зло. Вот прямо темнейшее! Если бы Толкин был умным мужиком, он бы сделал главным злодеем Властелина колец женский коллектив. Фродо, Сэм и Голлум, превозмогая и преодолевая, отважно карабкались бы к горе под смертельным взглядом бухгалтерии какой-нибудь фирмы.

Я смеюсь, и обида постепенно проходит. Только платье испорчено: мокрое, липкое. Говорят, оно красивое.

– Слушай, Насть, я покажусь, наверное, бестактным, но… как ты прыгала эти флитцы ну…

 - Я ослепла четыре года назад, из-за аварии. Не знаю точно, что произошло - ожог или травма. Не помню. До этого я была фигуристкой.

 - Ого. Прости, неприятно, наверное, вспоминать.

 - Да. Не самая лучшая часть жизни.

– Но раз ты давно не вступаешь, почему эта деваха так на тебя выбесилась? Должно уж отпустить, ты всяко потеряла больше нее.

 - Я не знаю. Наверное, ее ненависть очень сильная. Да и не только ее.

 - Наверное, ты была крутой фигуристкой.

– Посредственность, - слышу я голос Алекса.

Прислоняюсь ухом к двери и вся обращаюсь в слух.

– Но она этап выиграла.

– Там некого было выигрывать. Кубок водокачки. Это раз, и два - Гаврилова восстановилась, нельзя ее просто отцепить потому что Никольская что-то там выиграла. Был уговор: Настасья заменяет Светлану. Светлану больше не нужно заменять. На этап едет она, на чемпионат мира - та, кто будет выше на чемпионате России. Все, решение окончательное.

– Ох, не нравится мне все это, - вздыхает директор.
– У Никольской тоже родители в восторг не придут.

– Да плевать, Серег, Никольская деревянная. Растяжки никакой, центровка на вращениях нулевая. Аксель прыгает через раз, да и он ее не спасет, японка тоже прыгает. Сколько мы еще за лутц в протоколах будем получать? Ну, давай смотреть с точки зрения статистики. У кого больше шансов взять золото на этапе? У Никольской с флутцем и кривыми ножками или у Гавриловой с идеальным бильманом и лутц-риттом?