Не провоцируй босса, опасно!
Шрифт:
— Соня… — словно пробуя моё имя на вкус, потянул он. — Мне больше нравится солнечная девочка.
— А меня моё имя больше устраивает.
Попыталась отодрать его руки от себя — этот надменный тип меня уже порядком взбесил.
— Ты так забавно сердишься, — вновь с полуулыбкой на губах произнёс, внимательно смотря мне в глаза, словно что-то хотел в них увидеть.
— А
Мне от этой ситуации мерзко стало, словно в грязи извалял. Да и сама на себя злилась — неверную тактику применила, загнала себя в ловушку.
— Сонь, это закон жизни — сильнейший диктует условия, а слабый подчиняется.
У меня отвисла челюсть.
— Да неужели?! —
Плюнула на все свои планы — я этого типа три дня не выдержу.
— Пошёл вон из моего дома! И деньги засунь себе сам догадайся куда, своим бабам диктуй условия, а мне — не смей! Тоже мне, нашёлся хозяин жизни! Ещё раз переступишь порог моей квартиры — пристрелю как бешеного пса!
— Ещё слово в таком русле, и я разложу тебя на столе сейчас. — Он резко притянул меня к себе, наклонив своё лицо к моему, и угрожающе тихо произнёс: — Игры закончились, солнечная, теперь запоминай правила: мои решения не обсуждаются, я говорю — ты со счастливой улыбкой на лице исполняешь. Поняла?
— А что вы сделаете, если я не буду биться в конвульсиях от восторга при виде вашей персоны и откажусь выполнять приказы? Или совсем плохо обстоят дела с женщинами, раз вы опустились до угроз?
— Поверь, ты их выполнишь, все до единого, — зло усмехнулся он, и я действительно испугалась. — Тут дело не во мне, а тебе. Я, в отличие от тебя, говорю как есть. А ты врёшь себе и мне — не это ли верх лицемерия? Так что пока ты не научишься говорить правду, будешь делать то, что я сказал. А когда надоест, что я решаю за двоих, тогда и верну тебе право голоса. Хотя не факт. Вам, бабам, думать вредно.
— Ну наконец-то показали свою истинную сущность, а то всё мягким и пушистым прикидывались!
— Опять ошибаешься, я никогда не был мягким и уж тем более пушистым, вы, женщины, этого не заслуживаете.
— Ну, раз мы, женщины, такие твари, что тогда вам от одной из них нужно?
— Я, кажется, популярно объяснил. Или мне продемонстрировать? — с прищуром посмотрел на меня.
— Не обязательно, я поняла.
— Вот и хорошо, а сейчас давай поговорим, пока ты разбираешь свои пакеты.
Он выпустил меня из своих медвежьих объятий, но пока был у меня дома, я каждой клеточкой ощущала его давящую энергетику. «Да, Соня, ты опять наступила на те же грабли. Хотя этот опаснее
— Запомни первое правило — ты больше не муравей! — его недовольный голос отвлёк меня от самоедства. Посмотрела на него — он держал в руках пакеты и хмурился.
— Вас забыла спросить.
Потянулась забрать у него покупки. Но и это мне не позволил, строго на меня посмотрел и принялся раздавать команды:
— Не вы, а ты — это второе правило, и запомни: моя женщина таскать тяжести не будет, что нужно — скажи, и всё у тебя будет. Так, хватит меня расстреливать взглядом, не поможет, лучше положи что-нибудь на стол, а то пакеты на полу стояли.
«Боже, он ещё и чистоплюй!» — мысленно взвыла и закатила глаза к потолку, но пришлось взять полотенце и расстелить его.
— Теперь всё?
— Пока да, — деловито ответил он и полез выкладывать содержимое, а я от такой беспардонности воздухом подавилась. — Солнышко, ты чего стоишь с открытым ртом? Я, конечно, и сам бы всё разобрал, но не знаю, где и что ты хранишь, — выкладывая из пакета фрукты, продолжал он хозяйничать, — бери яблоки и марш мыть.
Сказать, что я была возмущена, — ничего не сказать. Выхватила пакет с яблоками из его рук, очередной раз расстреляв его взглядом, и пошла выполнять указания.
— Какого чёрта ты купила эту гадость?! — воскликнул он, а у меня от неожиданности яблоко выпало из рук в раковину.
Резко развернулась к нахалу — он с отвращением смотрел на купленные блины, два салата, курицу гриль и жареный картофель.
— Сами вы гадость, — обиделась.
— А я сказал — гадость! Давай сюда мусорное ведро, с этого дня ты это не ешь. Хотя в одном есть плюс — у тебя аппетит хороший, терпеть не могу женщин, вечно сидящих на диете, — продолжал он разглагольствовать, а я стояла и вспоминала, куда скалку засунула. — Лучик, прекращай изображать монумент, неси ведро! — повторил он свой приказ, но я решила, что с места не сдвинусь.
Тот посмотрел на меня, покачал головой, молча сложил в пакет продукты и начал приближаться ко мне. Я попыталась пресечь акт вандализма, но меня попросту отодвинули.
— Не смей выкидывать курицу! — прошептала дрогнувшим голосом, и у меня на глазах появились слёзы — а как тут не заплакать, когда вкусняшку выкидывают, а ты ничего сделать не можешь.
— Это — яд, — равнодушно произнёс он, открывая дверку шкафчика, и выкинул собранный в пакет весь мой завтрашний ужин и завтрак.
— Сам ты яд! — Ударила его кулаком по спине и принялась оплакивать потери.
— Сонь, ну ты чего расстроилась? — Он взял меня за плечи и развернул к себе.