Не расстанусь с Ван Гогом
Шрифт:
Рубашка противно прилипла к телу, и ему хотелось поскорее от нее избавиться. А еще больше хотелось избавиться от тех, кто шел рядом.
– Сейчас мы тебя куда надо доставим, – произнес один из них.
– Да я уж сам как-нибудь…
Втроем вошли в лифт.
– Точно, сам доберусь, – повторил Холмогоров. – Сейчас еще в бар заскочу. А вдруг вы понадобитесь Багрову?
Парни переглянулись и вышли из кабины.
– Бар на втором этаже, – предупредил один.
Двери сдвинулись. Багров нажал кнопку второго этажа и сам не понял,
Помещение бара было больше похоже на ресторанный зал, посреди которого возвышалась круглая стойка, ярко освещенная, при том, что остальное пространство скрывалось в полумраке. Холмогоров оглядел зал, показавшийся ему полупустым. Больших компаний не было, за отдельными столиками сидели парочки. Или группы по три или четыре человека. То есть никак не аншлаг.
Саша подошел к стойке. Рядом на высоком барном стульчике сидела блондинка на вид лет двадцати пяти или чуть больше, перед ней стоял бокальчик с коньяком.
– Добрый вечер, – поздоровался с ним бармен. – Что желаете?
Холмогоров и сам не знал, чего хочет. Вернее, знал, только его желание было трудновыполнимым.
– Коньячку соточку, – произнес он и покосился на блондинку. – А что, кстати, девушка пьет?
– «Хенесси экселенс».
– Вот его и давайте.
– Хороший выбор, – угодливо улыбнулся бармен.
Блондинка, судя по всему, слышала весь разговор. Потому что подняла глаза на Холмогорова, потом отвернулась и тут же посмотрела снова. Узнала, видимо. А он еще раз обвел взглядом зал, словно выбирая столик. Потом взял бокальчик, отодвинул предложенное блюдце с нелепыми очищенными фисташками и бросил бармену:
– Я здесь, пожалуй, посижу. Вы не против?
– Располагайтесь, – изобразил радость парень.
Холмогоров устроился на свободном стульчике и сделал глоток. Причем особой разницы между тем, что заказал сейчас, и коньяком Багрова не почувствовал.
Блондинка сидела совсем рядом. На ней было черное коктейльное платье с гипюровой вставкой на груди. Он снова поймал ее взгляд и произнес:
– Добрый вечер.
– И вам того же, – кивнула блондинка.
Она была загорелой, если, конечно, лицо не покрывал умело наложенный тональник.
Саша сделал еще один глоток и спросил:
– Я вам не мешаю отдыхать?
Молодая женщина улыбнулась. Ее улыбка оказалась вполне обаятельной.
– Как раз наоборот.
– Вы здесь не на работе?
Собеседница смутилась.
– Что вы! Меня подруга пригласила, у нее тут романтическое свидание. Познакомилась с парнем по Интернету, тот назначил место встречи, и она попросила меня пойти с ней – вдруг парень не понравится, тогда можно отговориться, будто случайно встретилась давняя знакомая, которая в городе проездом, а потому надо пообщаться наедине.
– Судя по всему, парень вашей подруге понравился?
– Что-то вроде. Я отошла, чтобы не мешать им узнавать друг друга. Допью коньяк и, если от нее не поступит никаких сигналов, пойду домой.
Сигналов
– Мне чрезвычайно повезло, – сказала она, – я сразу догадалась, кто вы. И даже загадала: если Холмогоров подойдет к стойке, то мое желание сбудется, а если к какому-нибудь столику в зале, то нет.
– А что вы пожелали?
– Увы, раскрывать суть загаданного нельзя.
Они разговаривали и словно специально, чтобы продлить общение, не притрагивались к коньяку.
– Вы сказали, что если у подруги все сложится нормально, то пойдете домой. Вероятно, рядом живете?
Блондинка кивнула.
– Пять минут неспешным шагом.
– Ну, тогда пойдем, – сказал Саша и подал молодой женщине руку, помогая сойти с высокого стульчика.
Ее звали Ната.
Возле гардероба новая знакомая заскочила в дамскую комнату, доверив Холмогорову номерок. Саша получил по нему коротенькую норковую шубку и стал дожидаться. Тут к нему подкрались те двое, что доставили Холмогорова в гостиницу.
– А ты не теряешься, – произнес один, кивая на шубку. – Я вот пятый день торчу здесь и пока никого не зацепил.
– Чего же так? – спросил Холмогоров, изображая сочувствие.
– Работа была, – ответил парень, – Багров просил с одной крысой разобраться. Была, правда, одна баба, но больше по работе.
– Хоря стреляет, как бог, – встрял второй.
– Почему Хоря? – удивился Саша.
– Фамилия такая – Хорьков, – объяснили ему.
Из дамской комнаты вышла Ната. Парни заметили ее и протянули Александру ладони для прощания.
– Ну, удачи тебе, артист. А то давай, домчим вас? – предложил один.
– А может, поделим твою королеву на троих, а? – предложил другой.
Холмогоров покачал головой. Парни настаивать не стали.
Ната жила и в самом деле совсем недалеко. На лифте поднялись на последний этаж старого дома и вошли в квартиру.
– Оба-на! – поразился Холмогоров, не предполагавший увидеть мраморный пол и бронзовые настенные светильники.
Прихожая была просторной, заканчивалась арочным проемом, за которым находилась гостиная с белыми кожаными диванами и креслами.
– Откуда такая роскошь? – продолжал удивляться Саша. – Богатый папа презентовал?
– Сама заработала, – с грустью объяснила Ната, – года три только на нее и вкалывала, отказывая себе во всем.
– Что ж за работа такая? Ты случайно не киллер? А то я зашел, полный надежд, но вдруг…
– Я нотариус.
Ната показала ему квартиру: гостиную, столовую с кухней. В спальню не позвала, сказав, что Саша успеет еще туда заглянуть. Потом они расположились в столовой возле короткой барной стойки, и Холмогоров заметил, что подруга Наты ошиблась – надо было назначать встречу в другом баре. Хозяйка не сразу поняла комплимент, а когда сообразила, на что гость намекает, рассмеялась: