Не родной папа
Шрифт:
Прости еще раз.
Выдыхаю, когда ключи у меня. Это наше с Вовой спасение. Перебираю документы какие-то.
Вот черт. Блокнот нахожу. Только не коричневый, а темно-зеленый. С золотой гравировкой «Атлантида». Там цифры какие-то цифры, коды, явно тут нужен шифр, но мне плевать на это все. Я просто хочу, чтобы он от меня отстали наконец. Я свою часть выполнила.
Прячу блокнот в сумочку. Ключи на место. Возвращаюсь в перевязочную. Сердце гремит так, что взорвет больницу.
Кто-то в кабинет заходит.
Вздрагиваю.
Кто-то идет в сторону перевязочной, где я прячусь.
— Вы кто? — в помещении появляется женщина в медформе. — Что тут делаете?
Тушуюсь от неожиданности. Валера не сказал, что сюда кто-то может прийти без него.
— Я Валерия Андреевича жду.
Только бы она знала, кто это такой.
— Почему тут? Не положено.
— Его вызвали.
— Выйдите в коридор. Сейчас кварцевать кабинет буду.
— Эм… Хорошо.
Забираю свою сумочку и куртку. Спрыгиваю на здоровую ногу и, аккуратно опираясь на вторую, выхожу в коридор.
Сажусь на неудобный пластиковый стул и бесцельно смотрю перед собой. Люди ходят туда-сюда. Кто-то в зелёном костюме, кто-то в синем, кто-то в белом халате. Кто-то несет бумаги, кто-то катит тележку с инструментами. У каждого сотрудника тут своя роль и свое назначение.
Улыбаюсь невольно.
Еще до появления отчима в нашей жизни мы с мамой часто ездили с ее подругами на природу. Вернуться бы сейчас туда. Беззаботное время, где можно было бы просто отдыхать и наслаждаться жизнью. Играть, ловить бабочек и собирать жуков разных.
Но больше всего меня завораживали муравейники. Эти уникальные сообщества, все насекомые в которых работают слаженно, как единый организм. Там четко распределены роли, от исполнения которых зависит существование всего семейства. И общая для всех особей цель — жизнеобеспечение муравейника.
Сейчас, слушая равномерный шелест и гул, чувствую себя как в муравейнике. Хочу тоже найти свою роль. Страшно, но для этого надо пробовать.
Муравейник ведь не прекращает свою деятельность, если умирает один из ее членов. Главное, чтобы жива была королева муравейника. Я, к счастью, не королева. Если что, мной можно пожертвовать.
Глава 21. Ева
Спустя несколько часов.
Чтобы немного успокоится, набираю Варю. Три звонка Валеры пропустила. Он, наверное, волнуется, но я услышу его и передумаю.
— Ева, привет, ты где? Наконец-то мы тебя нашли. — Слышу ее взволнованный голос, но он меня успокаивает сейчас. Обо мне кто-то волнуется. — Валера мне уже два раза звонил, ищет тебя. Что случилось? Куда ты пропала из клиники? Четыре часа молчишь!
— Варь, я люблю тебя. — Игнорирую ее вопросы. — Всегда хотела сестру, но у меня родился брат. Я его тоже очень люблю, но с ним обо всем нельзя поговорить. С тобой можно было.
— Ева, блин, где ты?
Если бы… Тогда все было бы проще. Сейчас косячу я. Я бы ему простила, наверное, все. Он мне — вряд ли.
— Вове ты очень нравишься, если что навещай его. Как сестра ему будь, хорошо? Не бросай.
— Ева! Перестань меня пугать. Где ты?
— Я не могу сказать, мне надо встретиться с одним человеком.
— Так, если ты сейчас мне не скажешь, где ты, мы больше не подруги! — Пытается шантажировать, но я знаю, что блефует.
— Варюш, потом. Люблю тебя, Валеру люблю и Вову люблю.
— Да чего ты так говоришь, как будто прощаешься?
— Мне страшно потому что.
— Знаешь что, сейчас Валера тебя найдет, и я лично тебе ремнем по попе пройдусь за такие слова! Чего ты там придумала, а? Что страшно? Ева, ты где? Почему нам ничего не говоришь? Бросить что ли всех решила и уехать?
— Я не могу больше говорить, пока Варь. Жаль, я не успела тебя варить борщ. Настоящий.
— Ева, подожди!
— Пока. — Сбрасываю ее. Дальше не могу говорить. Не хочу плакать, а слезы сами текут. Защитная реакция организма на страх.
Иду по аллее парка, где договорились встретиться с отчимом. Рядом гуляют мамочки с колясками, дворники метут дорожки. Так спокойно и уютно. Никто и не догадывается, что сейчас тут будет разыгрываться драма моей жизни. Возможно, даже, последний акт.
Вспоминается мама, мы гуляли тут часто. Потом часто с Вовкой приходила, как будто с мамочкой общаться. Вовка. С ним никак не поговорила только. Но его бы увидела и тоже передумала. Валера уже привык к нему. Надеюсь, не бросит. С ним бы 0он вырос совсем другим человеком, абсолютно не копией отца. Лучше бы Валера ему отцом стал, вот он пример для подражания.
Если бы кто-то заглянул внутрь меня, то увидел бы там тонкие натянутые до предела струны, которые гудят и резонируют так сильно, что вены дрожат.
Внешне я пытаюсь отвлекать себя как только могу. Блокнот в сумке. Я и не уверена, что это тот самый. Цвет не тот, хотя гравировка та же.
Надеюсь, что просто кто-то цветом ошибся, не хочу проходить через это второй раз: снова по чужим вещам лазить и воровать.
Олег хотел в квартире встретиться, но я отказалась. У Валеры тем более.
Покупаю мороженое, чтобы придать себе непринужденности и легкости. Сажусь на свободную скамейку.
По аллее гуляют влюбленные парочки, мужик какой-то с собачкой.
— Привет, красотка. — Отчим появляется так неожиданно, как будто из неоткуда, что вздрагиваю. Началось. Назад пути нет.
— Привет. — Облизываю мороженое и улыбаюсь.
— Ты сегодня в хорошем настроении?
— А то. Ты обещал оставить меня в покое, если я найду то, что тебе надо.
— Нашла?
— Кажется да. Вот, смотри, — достаю блокнот и показываю. — Цвет только не тот.