Не сдохнут только одиночки
Шрифт:
Четыре руки стрелой взметнулись вверх.
– Предполагаю, что не все в этом признаются. – Недоверчиво протянул Чумаков и тоже поднял руку. – Я, как прямой контактер, предлагаю вам самый простой способ обезопасить себя и своих близких, который я тоже сегодня обязательно применю. Ведь вирус в крови может не иметь активных проявлений, вплоть до суток, разумеется, если медики не ошиблись. Ни в коем случае не призываю ликвидировать любого, подвергшегося укусу. – Замахал руками лейтенант. – Просто изолируйте себя или раненного родственника на сутки. Вирус передается только через телесные жидкости. При первых признаках неадекватного поведения, просто заприте человека в ванной, пока он не стал кровожадным монстром. Или сами закройтесь, где сможете, и сразу звоните дежурному. Всегда держите телефон при себе, пока он еще работает. Капитан Петренко останется сегодня у вас за старшего по дому. Завтра на дежурство заступит кто-нибудь еще. Таким образом, вы всегда сможете позвать к себе служителей правопорядка, чтобы они проверили статус потенциально зараженного и обезвредили его, если это потребуется. Конечно, оперативников на всю округу не хватит. Поэтому, если среди вас есть крепкие мужчины, умеющие обращаться с оружием и имеющие опыт военной службы, записывайтесь в ряды народной дружины. Более подробную информацию получите от сержанта Петренко. – Подвел итог Чумаков. – Далее в районе вводится комендантский час. После восьми вечера не рекомендую высовываться даже в подъезд. А сейчас, вопросы. Если они у кого-то остались.
Толпа нерешительно загудела, Переминаясь с ноги на ногу, но вопросов больше не задавала.
– Всем есть, где изолировать укушенных? – Спросил сержант Петренко.
Дружный гомон жильцов наполнил подъезд – толпа утвердительно закивала.
– А еда на ближайшее время, питьевая вода и необходимые лекарства у всех имеются? – Спросил напоследок Чумаков, вставая с батареи. – Следите друг за другом. Проявляйте осторожность. – Закончил он свою речь. – То, что происходит вокруг – это не розыгрыш и не выдумки. Обо всем подозрительном лучше докладывайте. Сержант раздаст вам телефоны дежурных.
И, поднявшись на ноги, участковый подошёл ко мне – очевидно желая перекинуться парой слов:
– Сразу задам прямой вопрос, – с места в карьер сорвался лейтенант. – Не приютите ли Вы сегодня моего сержанта? К завтрашнему вечеру обязательно оборудуем местечко для дежурного где-нибудь в холле. Благо, пространство позволяет. А сегодня Петренко неплохо было бы выспаться, если возможность представится. – Призадумался Чумаков. – Такими темпами ночь и ближайшие дни обещают быть особенно жаркими.
– Без проблем, – ответила я, испытав даже некоторое подобие облегчения. – С меня – ужин и чистая постель, с Петренко – прогулка с собакой. И мы квиты. – Не упустила своих выгод я.
– Хваткая Вы девушка, Варвара Захаровна. – Прищурился лейтенант. – Ну да ладно! Не время торговаться. – Улыбнулся он. – Уверен, сержант согласится на все Ваши условия, лишь бы принять душ и прилечь ненадолго. А уж если и ужин окажется вкусным – он Ваш верный товарищ навеки. Вейте из него верёвки – ни в чём не откажет.
– Чудненько, – буквально пропела я, и настроение мое ненадолго улучшилось. – Составите компанию сержанту? – Проявила я дежурную вежливость.
– Не буду Вас объедать. – Отказался от приглашения Чумаков. – Петренко и без меня отлично с этим справится. Не смотрите на его "дрыщеватую" комплекцию. В скромном, компактном теле сержанта скрыт огромный потенциал к перееданию! – Рассмеялся лейтенант и развернулся к жильцам. – Всем "до свидания". Берегите себя. – И подмигнув мне на прощанье, он скрылся за дверью.
Переговариваясь между собой, народ стал медленно расползаться по квартирам. Лишь несколько молодых мужчин подошли к Петренко и оставили свои телефоны, желая записаться в ряды дружинников.
– Не густо, – развернулся ко мне сержант. – Я говорил Чумакову, что нужно попозже людей собирать. Но он все торопится… Эх, – махнул рукой Петренко и ненадолго прикрыл глаза. – Посмотрим, какой улов будет по другим адресам. А вообще, сдается мне, что лейтенант тоже "того", – понизил он голос, переходя на шёпот.
– Что значит "того"? – Испугалась я.
– Ну, может зомбануться. Видели ссадину у него на щеке? – Прошептал Петренко, оглядываясь по сторонам. – Чумаков опасается, что это все же укус. В запале борьбы, ваш сосед так мощно клацал челюстями, во что бы то не стало, решив отобедать, что лейтенант не сразу понял, как именно его поранили. Но на всякий случай попросил меня сегодня принять у него дела… И остаться с Вами, потому как видел днем, что вы "перегораете"… А сам решил добровольно изолироваться на сутки.
– Дела, – внезапно я почувствовала, как холодная волна обволакивает мои ноги, поднимаясь все выше, заставляя меня наконец содрогнуться всем телом.
– Замерзли? – Проявил участие сержант. – Пойдемте домой. – И, прикрепив на стену объявление с экстренными номерами связи, вяло поплелся вверх по лестнице.
***
Поднявшись в квартиру, я первым делом проверила, как там Миша.
Мальчик оказался вполне смышлёным. Поужинав, он помыл за собой тарелку. И налив чая, уже вовсю грыз печенье, отчаянно соря на пол, тщательно вымытый мной утром.
Кот, кстати, осознав, что на его территорию никто не посягает, лениво разлёгся на подоконнике, изредка помахивая кончиком хвоста.
Вручив Петренко поводок, я выпроводила их с Жужей за дверь, пообещав обоим обильный ужин по возвращению.
Неожиданно, мое внимание привлёк навязчивый скрип карусели на детской площадке.
Отогнув тюль, я присмотрелась, и неприятный, липкий комок снова заворочался в моём желудке.
На площадке одиноко застыл мужчина в белой рубашке. Говоря "в рубашке", я хочу уточнить, что кроме неё, на дядьке, в принципе, больше одежды не было. Ни ботинок, ни брюк. Ни, простите, белья.
Местами белый хлопок покрывали бурые подтеки запекшейся крови. При этом рубашка расстегнулась и развевалась на ветру, как знамя грядущих времен.
Его живот и пах покрывали следы укусов. При этом кусок бедра выгрызли напрочь, почти до кости. И теперь оттуда сочилась зеленовато-бурая жидкость, мало похожая на кровь.
Карусель, приводимая ветром в движение, изредка задевала мужчину, заставляя его покачнуться.
Послышался звук домофона, а вслед на ним – деликатная ругань уставшего Петренко.