Не сдохнут только одиночки
Шрифт:
– В глаза попадут.
Сев на корточки перед испуганной девчонкой, он продолжил:
– Как ты, глупышка, не понимаешь, что это последний твой шанс на нормальную жизнь, а?
Разрыдавшись еще пуще прежнего, Алла вылила целый поток информации, от которой волосы на моем теле буквально пришли в движение…
Оказывается, Алик и его братья (всего девять человек), приехав в Россию, решили организовать небольшой семейный бизнес. Познакомившись в социальных сетях с такими же наивными дурочками, как Алла, наобещали им золотых гор. Те, на последние гроши купив билет, оправились в "столицу" к своему "принцу". А очутились в подмосковной деревеньке Субботино, без паспортов, денег. Все в лучших традициях.
Действовала банда крайне избирательно. Предпочтение отдавала девушкам из провинций, одиноким, которых никто не хватится. Реже – уроженкам СНГ, приехавшим в Россию на заработки.
Отобрав паспорта, силой удерживали девчонок в загородном доме, запугивая и принуждая побоями и наркотиками к занятию проституцией.
В поселке, где жили, ушлые ребята не гадили – для рабочих целей снимали квартиру в центре Электростали. Возили своих пленниц туда посменно. В день и в ночь. Обязанности делили между собой. Кто-то "трудился" водителем и охранником, другие решали вопросы с крышей… Но всегда, железно, при любых обстоятельствах двое братьев дежурили в притоне, не оставляя ни на секунду своих рабынь в одиночестве. Чтобы девушки не передали записку с просьбой о помощи, в комнатах установили камеры. Но барышни были настолько запуганы, что у них и мысли не возникало… А те, кого братья успели посадить на наркотики, работали за дозу и еду, даже не помышляя о бегстве.
Соседи, редко имеющие возможность заглянуть за высокий забор, принимали за чистую монету образ жизни братьев, зная, что гости с Кавказа, зачастую, живут кланами. Это нормальная практика, не вызывающая особенных подозрений. Жены братьев и незамужние сестры частенько делят дом, проживая совместно, пока сестрички сами не выйдут замуж и не "упорхнут" на территорию мужа. "Восток – дело тонкое".
Бедных девчонок так деморализовали, что они и пикнуть боялись – не то, что устроить бунт.
Представьте себе противоречивые чувства Аликмеда, когда сегодня его спас от зомби сотрудник полиции. В эту ночь, воистину сбылись самые страшные кошмары Алика… Уверена, что он сидел и молился, чтобы Алла его не сдала. Но девушка настолько испугалась напавших на нее зомби, что из двух зол выбрала меньшее. На одной чаше весов какая-никакая, но более или менее удобоваримая стабильность, с которой она свыклась. А на другой – самостоятельная жизнь и добыча пропитания в разгар апокалипсиса… В чужом городе, без паспорта, квартиры, работы и друзей. Так себе выбор. И, поразмыслив, она решила молчать…
***
– Останешься пока с Варей. – Строго наказал оперативник Алле, скорчившейся в кухонном кресле от ужаса и безысходности. – А Алика твоего мы прижмём, будь уверена. И девчонок обязательно вызволим.
Алла кивнула, промокая красное, заплаканное лицо бумажной салфеткой.
– Адрес хоть примерный знаешь? – Спросил у девушки Петренко.
– Помню только ручей, который мы проезжали, – закусила губу девушка. – Либо это речка, только совсем обмелевшая? – В нерешительности она потеребила салфетку. – Ищите бежевый, кирпичный дом за железным, щитовым забором, выкрашенным в коричневый цвет. Терракотовая кровля с квадратной трубой. Не ошибетесь. И лес рядом, – закрыла она глаза, представляя территорию. – У калитки растет высокая туя, ее видно издалека.
– Отлично, – похвалил девушку сержант. – Можешь больше не говорить ни слова… Кажется, я знаю, что это за дом! – И улыбнувшись, Петренко развернулся на пятках, захлопывая дверь – только его и видали.
Глава 9: День второй
Выйдя из подъезда, Петренко первым делом огляделся, ища глазами полицейский "бобик". Пустынная улица – лишь несколько машин на ближайшей парковке да двое зомби, убитые сержантом ближайшей ночью, валяются под деревом.
– Эй, мы тут, – услышал Петренко знакомый голос патрульного и завернул за угол. – Пропустили "Скорую", – пояснил тот, усаживаясь обратно в машину.
– А где наш "пассажир"? – Удивлённо спросил сержант, не заметив в "УАЗике" Аликмеда.
– Так, всё. Скрутили его при попытке к бегству и посадили под замок. – Махнул рукой за спину патрульный. – Он, как только вышел из подъезда, прям будто с цепи сорвался. Сначала рванул от нас по лестнице, но «не свезло» – споткнулся и кубарем полетел с крыльца на землю. Затем попытался оказать сопротивление при задержании. Получил по лицу, теперь сидит смирно. Все сакральное действо заняло от силы, минуты две. Неужели, не слышали?
Петренко лишь отрицательно помотал головой:
– Теперь его необходимо как-то к «следакам» доставить.
– А что он натворил? – Поинтересовался патрульный.
– Да, как бы выразиться помягче? – Нахмурился Петренко. – Вместе с подельниками рабынь держал, заставляя заниматься проституцией. Классика жанра – куча девиц без паспортов. Тут, поблизости, в первом подъезде бордель был, буквально до этой ночи… Проверить бы его надо, прежде чем уедем.
– Не вопрос, – ответил патрульный. И позвав с собой напарника, вылез из машины. – Веди.
– А ещё нам понадобится отряд «Омона» – сгонять в Субботино, прочесать один домик. Там братья этого «субчика» держат барышень взаперти. – Сбавил голос на полтона сержант. – Как там наш полковник? Не передумал ещё – объединять усилия со смежными ведомствами?
– Ведёт переговоры командованием местных воинских частей. Хочет попросить побольше людей в патруль. В МЧС уже согласились поддержать его инициативу насчет создания пунктов временного размещения для жителей города. Защита, еда и медпомощь пострадавшим. Но это уже крайняя мера… Очень надеется Олег Валентинович, что придёт «Росгвардия» и крупной техникой подавит волну заболевших. А, судя по темпам, через три-четыре дня они просто заполонят улицы. Но лично я в поддержке «Росгвардейцев» совсем не уверен. – Покачал голой патрульный и расстроенно вздохнул. – Скоро каждый сам за себя будет. Военные идут на контакт неохотно и, наверное, предпочтут отсидеться за стенами воинских частей. У них там есть всё для долгой обороны: провизия, боеприпасы, медикаменты какие-никакие. Ну, и сами стены… Нахлебников к себе они точно не пустят. Но попросить у них помощи в организации ПВР для людей – вполне можно.
– Поживём – увидим. – Философски ответил сержант, но смутные сомнения уже вовсю терзали его беспокойную душу.
«Система разваливается, прямых указаний из столицы как не было, так и нет. Что нас ждёт…» – Подумал Петренко, ощущая, как подкатывают усталость и бессилие.
Подойдя к "бобику" с тыла, сержант заглянул за решётку:
– Как сидится? Удобно?
– Сойдёт, – ухмыльнулся Аликмед.
– Скажи мне, сколько народа вчера было в квартире? Проститутки, клиенты. Может, кто ещё, не помнишь?
– Нет, – помотал головой Аликмед. – Всю память твои друзья мне отбили.
– Ну, нет, так нет, – хищно улыбнулся Петренко. – Сочтёмся еще, когда ты в сортир захочешь.
Отойдя в сторонку, сержант выудил из кармана телефон:
– Алло! Варя? Спроси у Аллы номер квартиры. И сколько людей, предположительно, было в борделе? – Перетаптываясь с ноги на ногу, Петренко дошел до патрульных и, махнув рукой, увлёк их за собой.
***
Набрав наугад номер квартиры, сержант приготовился к долгому ожиданию, но неожиданно быстро услышал бодрый женский голос: