Не сердите добрых принцев!!!

Чиркова Вера Андреевна

– Ладно.
– Кивнула Каруна, - Иди, отдыхай! Мы с отцом немного подумаем, может, что и решим. Поговорим завтра утром.

Зак кивнул и молча поднялся с кресла. Проходя мимо зеркала, на миг приостановился, разглядывая сотворенную отцом иллюзию. Вроде похож.

Незаметно подмигнул себе и вышел из комнаты. Хитрую сторожку он поставил на этот кабинет еще перед обедом, сразу как пришел домой. Теперь осталось только дойти до какого-нибудь кресла и снять амулет, закрывающий чужие мысли. Эти... как говорит Тала, партизаны, явно что-то знают. И почему-то скрывают от него.

– Нужно ему все рассказать.
– Мрачно буркнул Сейден.

– И что это нам даст? Если Зак решил, что должен туда идти, он пойдет в любом случае. Его тайными замыслами Хабера не остановить. Только

после твоих откровений еще и нам доверять перестанет.
– Резонно возразила Каруна, садясь на диван поближе к мужу.

– Кари, - Начал трудное объяснение маг, привычно притянул её к себе и стараясь говорить помягче, - Он все равно узнает. Хабер сам ему скажет, когда придет время. Но Зак сразу поймет, что мы всё знали с самого начала. И очень обидится. Я своего сына хорошо знаю. Мы с детства учили его быть магом. Даже когда способности были еще совсем слабенькие. Учили отвечать за свои действия, быть внимательным и осторожным, продумывать и взвешивать каждое слово и каждый шаг. Он давно поступает как взрослый человек. Вспомни, как ты осенью плакала, когда он ослушался твоего приказа. Только... он ведь не мог иначе. Потому, как считал, что прав. А раз прав, значит должен поступать в соответствии со своими принципами, а не с твоими указаньями. Он не стал любить тебя меньше, просто вырос и стал настоящим мужчиной. Имеющим право самому принимать решения и самому же за них отвечать. Это нужно просто принять. И никогда больше ничего не решать за него. Он не такой как Танио, молчать и улыбаться не будет. Хотя... думаю, что и Танио очень скоро не позволит ничего за себя решать. Он во всем берет пример с Зака. И можешь сейчас рассердиться на меня, я это стерплю, потому что люблю тебя. Но сына я тоже люблю и терять вовсе не хочу. Поэтому, утром я ему все честно расскажу.

– А то... что мы дали клятву Хаберу...
– дрожащим от слез голосом прошептала Каруна, - Для тебя ничего не значит?

Даже припомнить трудно, когда ещё Сейден разговаривал с ней таким тоном. Она почти забыла, что он может быть очень непреклонным, когда дело касается интересов семьи и вопросов чести. Но, что хуже всего, в глубине души Каруна понимала, что Сейден абсолютно прав. Конечно, Хабер попросил никому не разглашать те сведения, что он собирался сообщить, но забыл предупредить, что речь идет о планах ковена в отношении их собственного сына.

– Лучше я нарушу клятву, данную главе, чем потеряю уважение собственного сына.
– Непререкаемым тоном заявил Сейден, и Каруна поняла, дальше спорить бесполезно.

Да и не хотелось ей этого делать, по правде говоря. Слишком живо представлялось магине, как застынут презрительные льдинки в глазах сына, когда он узнает о заговоре родителей с главой ковена. Нет, испытать на себе его насмешливую ярость ей пока не довелось, так ведь и того, что со стороны наблюдала, хватило за глаза.

– Ну, тогда и говорить больше не о чем. Утром ему и расскажем.
– Вздохнула она, с облегчением принимая сторону мужа.

Все-таки, как приятно, когда рядом с тобой человек, который может в трудной ситуации взять решение спорного вопроса на свои крепкие плечи. И не придется мучиться сомненьями, правильный ли выбор ты сделала, не надо ломать голову над объясненьями и доказательствами. Нужно просто довериться и знать, что даже если позже окажется, что решение было неверным, никто не произнесет ни слова в упрек, и даже не бросит укоризненного взгляда.

Зак, усмехнувшись, вернул на шею амулет, и встал с кресла. Подслушанный с помощью сторожки разговор его немного успокоил и даже чуть повеселил. Значит, правильно он почувствовал, была у Хабера причина заметать свои следы. Не зря столько времени на подставных свидетелей потратил. Наверняка и объяснений достоверных кучу заготовил. Тот еще интриган. Только недооценил честность отца и родительскую любовь. Думал, хватит взятой с них клятвы. Или надеялся, что придуманный им вариант окажется ненужным. Следовательно, подозревал что-то очень нехорошее. И был заранее уверен, что Заку отведенное в этой истории место очень не понравится. Или его ждет не место, а жертва? Чем же он должен пожертвовать ради блага ковена? Натой? Ну, от Наты он ни за что не откажется. Страной? Так ведь для него благо ковена и заключается в пользе для страны.

Он для себя давно все продумал и решил. Пока ковен делает всё, чтобы люди родного ему королевства жили спокойно и безбедно, он, Зак готов на любую работу. Нужно ловить дикарей, будет ловить. Нужно танцевать, будет танцевать. Нужно провожать в Кизард иномирянок, сделает и это. Как и любое другое. Так что же еще заготовил ему Глава совета? Впрочем, что бесполезно гадать. Уже утром узнает.

Зак открыл дверь в свою комнату и сразу наткнулся на встречающий его встревоженный взгляд жены. Кинулся к ней, сжал в объятьях. Как он мог забыть, что она тоже переживает за последствия его переговоров с родителями?!

– Все хорошо, успокойся, родная! Тебе нельзя так волноваться!
– изредка отрываясь от таких долгожданных губ, бормотал он.

Утро было таким ясным и солнечным, что Заку никак не хотелось верить в то, что где-то бушует шторм, бросая на хрупкий кораблик озверевшие волны. Однако Жуним никакой весточки о смене погоды пока не прислал, следовательно, нужно заняться неотложными делами.

Осторожно прикрыв дверь комнаты чтобы не разбудить сладко спящую Нату, маг направился, прежде всего, в комнату спасенного иномирянина. Оказалось, что Дик уже сидит у постели друга, хотя Зак сам с вечера отправил его отдыхать. И даже послал вдогонку легкое сонное заклятье. Чтоб не шастал по дому среди ночи.

– Ну и что ты делаешь тут в такую рань?
– Недовольно хмыкнул маг, проходя к кровати и привычным жестом кладя руку на грудь спящего.

Все хорошо, даже внутренние рубцы на сращенных ребрах уже рассосались, осталось добавить немного энергии и через пару звонов проснется совершенно здоровым.

– У вас сутки длиннее наших. Я выспался.
– Спокойно отозвался Дик.
– А вставать рано меня в армии приучили. Вот и пришел сюда. Чтоб он не испугался, если один очнется.

– Я добавил ему пару звонов сна, поэтому можешь не волноваться. Пойдем, позавтракаем, потом можешь снова сюда прийти. Только не забудь меня позвать, когда проснется.
– Объяснил маг, распахивая дверь в коридор.

Спорить Дик не стал. Чего спорить, когда кушать приглашают. Еще в армии приобретенное умение наедаться впрок, не подводило и в этом мире. Хотя, пожалуй, именно в этом доме могло и не понадобится. На кухне постоянно что-то готовили две немолодые женщины, это Дик еще вчера заметил, когда зашел перед сном попросить кружку взвара. Нет, взвар ему налили мгновенно, однако так же быстро выставили на стол такое количество тарелок с пирогами, ветчиной и разными закусками, что не сесть за стол было бы просто невежливо. А потом, буквально следом за ним, на кухню заявилась Анюся и поварихи, едва завидев, кто стоит в дверях, без слов поставили на стол еще кружку взвара. Дик даже хихикнул потихоньку, видимо любовь землячки к еде ни для кого не была секретом.

После завтрака Зак отправился в лабораторию, делать новые амулеты, раздумывая по пути, на ком бы попробовать изученное заклинание ментальной боли, которое он смоделировал по подобию так болезненно обрушившегося удара дикаря. В королевстве давно не было ни одного заключенного, которого можно было бы подвергнуть такому испытанию. Приезжающие из соседних стран послы, не верившие утверждению, что в огромном королевстве могут пустовать тюрьмы, всеми путями пытались это опровергнуть. И лишь когда их приводили на допросы преступников, с изумлением осознавали, что тюрьма действительно, ненужная в Тордизании статья расхода. Потому что совершившие проступок граждане королевства под присягой о правдивости, принесённой магу, рассказывали все честно, как на исповеди. И немедленно получали приговор. В котором никогда не было сиденья в камере. Да и что толку преступнику там сидеть? Четыре мрачные стены и зарешеченное окно могут лишь озлобить или унизить. Стать лучше и честнее такой метод за всю историю королевства еще не помог никому. Наоборот, время, проведенное в компании бывалых сокамерников лишь пособляло научиться от них новым хитрым уловкам грязных делишек и подленьким приемам обмана и околпачивания честных граждан.