Не слабое звено
Шрифт:
– Размеры должны совпадать. Шьем по две штуки на каждого. Но перед этим, я хочу попросить прокипятить эту ткань и отбить валиками – так она станет мягче.
Рубахи можно было оставить. Достаточно широкие проемы под рукава, широкие спины и шнуровка на груди позволяли делать общий размер на всех – совсем тощих и маленьких стражников в отряде Эдварда не было, но девушкам было велено вышить нитками имена на каждом наборе, и к нему пошить два небольших мешка с именем. Чистое выдается в именном чистом мешке, грязное забирается тоже в мешке – все как в армии, об
– Да, Гошка, как же ты был прав! – прошептала Таня, выйдя на улицу. Валил снег, во дворе его быстро подметали и выкидывали за ворота, иначе, через несколько часов вышедшее солнце превращало его в грязь под ногами. – Ты больше знал, да и Костю вычислил на раз, не то что я – тюха – матюха. Но сейчас жаловаться поздно. Ты столько всего рассказывал мне, и если бы мы попали сюда вместе с тобой, а не с Костей, мне, скорее всего, повезло бы остаться женщиной, а не стать мужиком в юбке, - Таня тяжело вздохнула и улыбнулась, вспоминая Гошу.
Двор Таня велела посыпать крупными опилками, которых здесь, кстати, было не много. Кучки мелких камней, что лежали без дела после работы каменщиков уже использовали – насыпали сначала крупных, а потом выровняли мелкими перед входом в донжон. Здесь же поставили две лавочки, больше похожие на кресла. Служанки выносили из дома одеяла, усаживали в них леди, и закутывали с ногами, если они хотели побыть на воздухе. Но Тане не сиделось на месте, и жители замка уже привыкли, что в любой момент она может «засунуть нос» в самый неожиданный момент.
Таня помнила, как соседка баба Зоя выводила вшей, которых они привезли из пионерского лагеря – косы после купания надо было просушивать. Намазывать покупные мази она не дала, и делала отвар из полыни и чистотела, а потом заливала голову подсолнечным маслом – это как с клещами – дышат насекомые тельцем, а тут фиг вам, а не воздух. А потом в горячую баню, и с дегтярным мылом эти твари вымывались просто прекрасно. Ну, и, конечно, волосы сушить и вычесывать, а всю одежду и постель прокипятили.
В донжоне вшей не было, и чтобы не появились, Таня лично проверяла комнатки, где жили постоянные слуги. Пререканий не было – Маргарет всех заставляла держать чистоту. А вот о башнях этого сказать было нельзя.
В один из солнечных и морозных дней, когда первая банька была готова, стражей попросили покинуть башню, и двадцать девушек, что пригласили из деревни, вооружившись ведрами, горячей водой, песком и мылом начали отмывать это мужское пристанище. Все топчаны мужчины вынесли на улицу, и сейчас занимались тем, что показала хозяйка – чуть обжигали их на костре, потом мыли в мыльном растворе. Дереву возвращался даже рисунок, да и грязь со вшами моментально обгорали.
Когда помыли стены, полы, вернули топчаны, что сейчас были у каждого стража, Эдвард пошел проводить с ними инструктаж по помывке. Травы нашлись у деревенских травниц, и сейчас пять ведер кипятка с заваренными чистотелом и полынью стояли прямо в горячей парной. Масла выделили с хранилища, хоть и не подсолнечное, а горчичное и льняное, но суть та же.
Фара вытаскивал
Утром отряд выстроился перед хозяйкой в полном составе, в новой чистой одежде со светлыми и радостными лицами. Эдвард решил не мучиться с головами стражей, и просто велел всех обрить, а чтобы показать пример – обрился и сам. Сейчас эти безбородые лица выглядели смешно – вокруг рта и на шее кожа была белой, не загорелой. Благо, тонкие шапочки и подшлемники они надеть догадались. Ну, ничего, за то быстрый способ избавления от этой заразы.
Хозяйки прошлись по башне, где на первом этаже сейчас была столовая и оружейная, на втором мужчины спали, и двухъярусные кровати, как ни странно, были приняты вполне душевно. Оставшиеся топчаны тоже просили надстроить. Оказалось, мужчины спорят – кому спать на втором этаже – там значительно теплее.
– Мы хотим поблагодарить вас, леди! – начал Эдвард прямо перед тем, как женщины вышли из башни. Слуги из кухни принесли котлы с обедом, и Флоренса поторапливала сестру.
– Да, слушаю вас, - обернулась Таня.
– У нас никогда не было такой добротной и теплой одежды, госпожа, и вчерашняя купальня, и новые кровати, - сбивчиво говорили один за другим мужчины.
– Не экономьте на дровах, особенно на ночь. Так вы не заболеете, и сушите обувь, - Таня радовалась, что люди увидят жизнь получше.
– Ты велела Эдварду ежевечерне заставлять их мыть ноги? – удивленно спросила Флоренса, когда женщины вышли и направились в донжон на обед.
– Да, конечно, иначе заведется грибок, или что-то похуже, и еще, помыв ноги перед сном человек как бы снимает с себя всю усталость этого дня. Раньше они спали прямо в сапогах. Вонища там была, скажу тебе…
– Леди не должна думать о женских ногах, сестра, - снова включила нежную фиалку Флоренса.
– Леди, что остается главной в замке, берет на себя все обязанности мужчины, а значит, вопрос грязных ног теперь тоже решаем мы. Это только начало. Мы к лету должны переодеть крестьян. Швеям мы платим продуктами, ткани мы купим много, и готовые вещи будут очень дешевыми, да, мы немного потеряем в деньгах, но проезжающие наше графство будут уверены, что мы не бедствуем, да и люди будут рады хорошо и тепло одеться.
– Даже и не думала никогда об этом, Фелисия, - заулыбалась Флоренса.
– Как говорили некоторые, жуй солому, а форсу не теряй, - посмеялась Таня этой ситуации, а ведь и правда, сейчас они делали не что иное, как воспроизводили эффект зажиточности. Жаль, что пока только эффект.
В начале февраля пришлось организовать что-то вроде парада стражей. Флоренса сообщила, что пора вывозить тех, кто скрывается в подвале под часовней. Таня ни разу не видела мужчин, живущих там. Капеллан на ночь открывал их, и спали они в часовне, в тепле.