Не смотри свысока

Энок Сюзанна

– Три месяца назад я сказал тебе, что не надо связываться с Ричардом Аддисоном. Все, что последовало затем, это твоя собственная ошибка, дорогая. Я устроил для тебя оплаченные каникулы в Венеции. – Стоуни разглядывал серийный номер шкафа, чтобы отметить его в своем списке.

– Мы не обнаружим Джимми Хоффу в одном из них? – спросила Саманта, постукивая костяшкой пальца по металлическому шкафу. – Нет?

– В таком случае тебе придется давать интервью на ТВ. – Стоуни тяжко вздохнул. – Ладно, единственный маленький

совет: если тебе нравится Аддисон и если его раздражает, что ты якшаешься с его бывшей женой, не надо этого делать.

– Золотые слова, – насмешливо пропел в дверях низкий голос с южным акцентом.

Саманта резко повернулась в своем кресле. Обри Пендлтон, высокий спортивный мужчина лет пятидесяти, прошагал в приемную.

– Мистер Пендлтон, – приветствовала его Саманта, вставая.

– Вы, должно быть, Саманта Джеллико? Я был удивлен вашим звонком.

– Что так? – спросила Саманта, высвобождая свои пальцы.

– С таким компаньоном, как Рик Аддисон, леди обычно не нуждается в услугах другого джентльмена. – Пендлтон повернулся к Стоуни, кивая: – Обри Пендлтон.

– Уолтер Барстоун, – ответил Стоуни, шагнув вперед и протягивая руку.

Саманта сделала круг в приемной и распахнула дверь, жестом приглашая Пендлтона пройти дальше.

– Раньше это помещение занимала страховая компания, – заметил он. – Говорят, они не справились с арендной платой.

– Замечательно, – проворчал Стоуни у них за спиной. Пендлтон улыбнулся, обнажая идеально ровные зубы.

– Лично я подумал, – сказал он, – что они либо привлекали не ту клиентуру, либо неправильно выбрали район для своего бизнеса. С вашими связями, полагаю, вряд ли у вас возникнут какие-то проблемы.

О черт! Все знают, кто она и с кем спит. Интересно, что еще они знают?

– К вопросу о связях, – сказала Саманта, перенимая его непринужденный, доверительный тон, – я тут заходила в «Грессинс антике». У вас случайно нет других фламандских шкатулок для продажи?

– Ах, как ловко! Мои комплименты, мисс Джеллико.

– Лучше Сэм, – улыбнулась Саманта.

– Я никогда не называю леди уменьшительным именем, – сказал Пендлтон. – Леди заслуживает более уважительного обращения. Могу я называть вас мисс Саманта?

– Конечно, – согласилась она. Рик редко называл ее Сэм, но она полагала, что это его британская показуха. – Так что со шкатулками?

Они с Пендлтоном уселись в ее гостевые кресла, тогда как Стоуни отправился оприходовать мебель. Саманта была готова поклясться, что ее рабочее кресло за письменным столом уже дважды поменяло стиль и трижды – цвет.

– Шкатулки… – задумчиво повторил Пендлтон. – Знаете, милая коллекция эстампов знаменитых мастеров создала бы здесь прекрасное ощущение элегантности.

Он явно хотел поболтать на эту тему. Ну что ж, это можно.

– Там в общем холле уже есть несколько репродукций Моне.

– Слишком по-европейски, –

небрежно протянул Пендлтон. – Что-нибудь ближе к родине. О'Киф, может быть.

– Образ пустыни? Вот уж никак не в масть Палм-Бич. – Обри хихикнул.

– Тогда Диего Ривера.

– Это что, художественная викторина? – Наклонив голову набок, Саманта взглянула на Пендлтона. – Ривера, парень из Южной Америки, но в живописи это отнюдь не высший класс. Почему бы вам не сразить меня несколькими голыми папуасами наподобие Гогена?

Пендлтон закивал и откинулся на спинку кресла, скрестив ноги в лодыжках.

– Лори Кунц дала мне эту шкатулку два дня назад и попросила, чтобы я избавил ее от нее. Она сказала, что ей никогда не нравилась эта вещь и что сейчас, до вступления в права управления собственностью, живые деньги были бы весьма кстати. Она могла бы угостить дополнительное число людей, которых собирается пригласить на поминки.

Саманта внимательно изучала мужчину, выражение его лица и тон голоса.

– Вы не одобряли это, – сказала она наконец-то.

– Мы с Чарлзом, когда он бывал в городе, играли в покер вечером, по четвергам.

– И он был вам симпатичен.

– Да.

– Мне тоже, – призналась Саманта. Пендлтон закивал.

– И он любил свою коллекцию. Я предложил Лори взаймы некоторую сумму наличными. У нее не было никакой причины продавать эту шкатулку. Я считаю, это было неблагородно.

– Однако же вы ходили с ней на ленч сегодня.

– Приходится зарабатывать на жизнь, мисс Саманта. – Пендлтон снова блеснул своей белозубой улыбкой. – И потом, в Палм-Бич есть семьи, которым лучше не перечить, если хочешь оставаться в высшем обществе.

– Сплетничая со мной или с кем-то еще – это, наверное, не лучший способ сохранить популярность, – заметила Саманта.

– Нет, информация – жизненно необходимая вещь. И важно как минимум знать, с кем ею делиться. – Пендлтон протянул свою изящную руку и тронул Саманту за колено. – Я счел возможным поделиться с вами.

– Почему?

– Дорогая моя, по роду занятий мы с вами не так уж далеки друг от друга. Мы оба в значительной степени… зависим от других людей. Или, если говорить о вас, скорее, зависели вы. Раньше. В будущем дадите мне знать в коей мере вас устраивает ваша законная деятельность.

Саманта засмеялась.

– Если бы я знала, о чем вы говорите, непременно держала бы вас в курсе.

– Резонно, – согласился Пендлтон. – Хотя могу вас заверить, я – сама сдержанность. У вас есть еще что-нибудь ко мне?

На секунду Саманта заколебалась. Она всегда полагалась на свою интуицию, которая ее никогда не подводила. И сейчас ей что-то подсказывало, что Обри Пендлтону можно доверять.

– Вы не знаете, кто может подсовывать богатым туристам проституток, а потом шантажировать этих парней при помощи фото?