Не твой сын

Кариди Екатерина Руслановна

Родственницы, обступившие эту Анну, их алчные улыбки.

– Вы ведь раньше были секретаршей Батурова?

Но та не растерялась, ответила:

– Вы правы, я работала у Батурова, а до того еще у Василя и у Игнатова. Но полгода назад я получила лучшее предложение. Теперь я работаю у Муратова.

И тут новый

выпад:

– Так вы работаете вместе? Вай, а мы думали, вы жена?

Отец разгневался на них с матерью, а Вадим с того момента стал отдаляться. Все покатилось с горы как снежный ком, ее только-только заключенный брак рушился на глазах.

Кто на ее месте не попытался бы что-то предпринять? Какая жена не стала бы действовать, узнав, что муж ей изменяет?! Это сейчас она понимала, что соваться куда-то ночью одной, чтобы искать компромат на мужа, было страшной ошибкой. Ее застали там, дядя стрелял в отца, все вышло нелепо и ужасно. И получилось, что она предала мужа и отца.

Алина знала, что Алишер Шамаев не простит дочери предательства. В тот момент ей нужно было спасать себя, и единственное, что пришло в голову, - беременность. Если будет ребенок, Вадим не отвернется от нее. А отец смилостивится. Она же все-таки Шамаева, единственная наследница.

Но беременность не подтвердилась.

Ей сказали неделю ждать. Неделю сидеть запертой в клинике, куда ее поместили по приказу отца, и мучиться неизвестностью. Да, к ней относились почтительно, но она от нервов чуть с ума не сошла. Поэтому, когда пришел Вадим, она решилась.

Решилась, и сейчас сидела в палате, сжимая в руках тест, и плакала от облегчения.

***

Мужчина в кабинке туалета застыл.

На что надеялся?

Да, он влез в это сам, но тут же и осознал, что это была ошибка. Он индивидуалист, никогда не сможет бежать в упряжке. Разово - еще как-то, но дальше - нет. Клан душил его, связывал по рукам и ногам. А то, что сказал ему Алишер: «Захочешь выйти, тебя держать никто не будет, уйдешь с тем, с чем пришел», - было шансом вырваться. Просто он не мог кинуть всех в тот момент, получалось не по-мужски. Но за эту призрачную возможность он работал как проклятый. Чтобы уйти. А дальше он бы смог.

А теперь все безумно отдалилось.

Желанная женщина, ребенок, которого он инстинктивно считал своим.

Из-за какой-то полоски бумаги с двумя бледными линиями.

Он сжал зубы.

Время, которое он мог выделить себе, закончилось.

Батуров оглядел себя и вышел из кабинки. Долго мыл руки, смывая кровь. Ранки еще не подсохли, но на это было плевать. Потом наскоро обтерся салфетками и пошел к жене в палату.

***

В тот же передали первые результаты по анализам Ильи.

глава 20

Результаты

были положительными, ему давали неплохие шансы. Но Анне он пока ничего не сказал, хотел, чтобы сведения подтвердились. Поэтому через неделю они не выписались, пришлось задержаться.

Для Ани это был сложный период. Илья почти ничего о себе не рассказывал, а по его внешнему виду невозможно было понять. Да, он казался Ане бледнее, чем обычно, но держался уверенно и продолжал работать. Таким он как никогда напоминал ей седого волка.

Черррт, как она переживала. Потому что не знала, правда ли он в порядке или просто не показывает перед ней слабости. Она ведь догадывалась, что такой диагностический блок рядом с его палатой - это не просто так. А все эти процедуры…

Трудно было не подозревать самое плохое. Не показывать ему. Улыбаться.

Когда уходил папа, она была девчонкой и мало что соображала. Сейчас Аня готова была сидеть в его палате день и ночь, однако каждый раз приходилось освобождать помещение, потому что у него процедуры, анализы. Да, она понимала, что надо дать ему немного личного пространства.

Сегодня она не могла попасть к нему с самого утра и изводилась.

Кое-как поела и ушла гулять.

На территории клиники был парк, небольшой, но ухоженный. Она вышла туда и бродила по дорожкам. День был чуть пасмурный, теплый, люди в отдалении. Аня села на скамейку и задумалась. И вдруг звонок. От неожиданности она чуть трубку не выронила. Звонил Илья, голос бодрый, сказал только одно слово:

– Зайдешь?

Она бегом к нему побежала. И честно, когда заходила в палату, руки от волнения тряслись. Но улыбку натянула, приоткрыла дверь:

– Можно?

А там врач, медсестра, сам он под капельницей. Аня не выдержала, побледнела и кинулась к нему:

– Что?

Илья неожиданно широко улыбнулся:

– Иди сюда, Анечка.

Врач, тот рослый и симпатичный молодой мужчина, Антипов, повернулся к ней:

– Анна Васильевна, здравствуйте, проходите.

И стал рассказывать что-то про неплохие показатели и ремиссию. Она так и осела на стуле, глаза на мокром месте. Теперь уже вокруг нее персонал суетился. А Илья сказал, выдрав капельницу:

– Все, девочка моя, сегодня же едем домой.

Конечно, хотелось уехать сразу, но пока возились, наступил вечер. Потом их забирали на нескольких машинах, а вечером нагрянула Инка Попова с цветами и пакетами фруктов. Ужинали вместе, потом Илья ушел к себе, а они с Инной еще сидели на кухне, сплетничали.

И вот тогда.

Инна вдруг сказала:

– Знаешь, я твоего бывшего работодателя видела.

Аня пожала плечами:

– Да, он приезжал к Илье.

Но Инна будто не слышала, дальше продолжила рассказывать, как она с шефом присутствовала на расширенном заседании инвесторов.