Не вижу, не слышу, не чувствую боли
Шрифт:
Ладонь мужчины перехватила его кисть, и Куроро прижался губами к чужому кольцу на мгновение, заставляя парня покрыться мурашками невольно, а внизу живота тут же разлилось приятное тяжелое тепло легкого возбуждения.
– Передашь послание Фэйтану, - произнес Люцифер, другой рукой заткнув за широкий пояс парня письмо в простом конверте. Мужчина успел набросать его, пока его партнер собирался и стоял возле куска стекла, служащего им зеркалом, рассматривая свой "потрясающий" внешний вид, со следами от чужих губ и зубов, а также темными отпечатками пальцев на запястьях, щиколотках и шее. Куроро даже без ауры, был сильнее обычного человека, и имел все шансы сломать чужие кости, сильно сжав кулак, если конечно они не были усилены Нен. Сейчас Куроро тоже с напускным любопытством посмотрел на чужую шею, и в вырез туники, открывавший вид на острые тонкие ключицы.
– Не своди их, - усмехнулся и произнес это жестко, напоследок коснувшись губами самого яркого цветка следа - того, что частично
– Свяжи меня, - протянул куски пластика со стяжками, застегивающееся лишь в одну сторону. Наручники тут вряд ли подошли бы, мужчина мог снять их в мгновение ока, достаточно было любой, даже самой крохотной скрепки. А вот пластик можно только разрезать ножом - Куроро точно знал, что без острой кромки не сможет просто так избавиться от них.
Тонкие пальцы Курута быстро стянули чужие запястья и щиколотки, заставляя Люцифера опуститься на колени. Чужие вещи - артефактный нож, ручки, монетки и амулеты, остались лежать на столе - Курапика тщательно обыскал своего партнера. Темные глаза смотрели спокойно, как мальчишка вычерчивает вокруг сдерживающий круг - с заходом солнца он должен был исчезнуть, а до тех пор, сфера из Нен, которую образуют защитные руны, с легкостью будет сдерживать лидера Пауков. Дополнительная, но не лишняя предосторожность в их случае. Паразит задергался зло и недовольно, заставляя мужчину напрячься. Это не видно на взгляд, но ощущается в воздухе - по чуть усилившемуся запаху мускуса от кожи, по сузившимся зрачкам. Но вот, мерно загудел воздух вокруг, становясь плотнее - словно стекло из ауры, настроенной на то, чтобы заключить внутри не одаренного. Нечто похожее, но более сильного формата удерживало в заключении Сову.
– Увидимся, - мужчина улыбнулся, задавливая накатывающее волнами изнутри желание освободиться и попытаться выбраться из ловушки, в которую он позволил себя загнать. Проклятие давило на то, каким беззащитным оказывался Люцифер, заключенный, связанный и безоружный. Существо не понимало, насколько мужчина не боится собственной смерти. Единственное, что заботит его в этом случае - как будут выживать остальные Пауки. Но он знал, что они сильные - справятся. А Курапика рядом с ними, так же будет в большей безопасности, чем с ним.
– Увидимся, - согласился Курута. Тонкий, красивый, похожий на девушку как обычно... на очень хорошо оттраханную девушку. Парень улыбнулся на прощание и коснулся губами кольца на своем пальце - а затем исчез, с максимально доступной ему скоростью, покидая здание и двигаясь в центр города. Словно не было за плечами нескольких недель между ними и вчерашней ночи - он снова оставался один. Впрочем, ненадолго. Стоило остановиться возле одного из крупных торговых центров, достать телефон и позвонить на номер старого сотового Куроро, как рядом раздалась не громкая вибрация. Успевший натянуть на голову капюшон, парень перевел взгляд в ту сторону и увидел Фэйтана, стоящего в тени здания. На нем был не привычный плащ, а свободные джинсы, ботинки с окованными металлом носками и черная рубашка с длинными рукавами. Без банданы, с собранными в короткий хвост на затылке самыми длинными прядями волос, чужое лицо смотрелось непривычно. Его Ин было невероятно сильны - настолько, что Курута не чувствовал фактически слежки. За то, ощущение чужого взгляда было очень даже знакомым - значит, именно мужчина вчера смотрел за ним до того, как блондин зашел в особняк вместе с партнером.
– Видок, что надо, - произнес своим призрачным голосом азиат, отлепляясь от стены и сбрасывая чужой звонок, легко смахнув иконку с экрана. Темные цепкие глаза оценили и следы на коже, и все равно, чуть сохранившуюся специфичную осторожность движений. Курапика невозмутимо усмехнулся в ответ, вновь погружаясь в привычный образ. Даже несмотря на внешний вид, много говорящий знающим и умеющим делать выводы людям, он не терял внешней уверенности.
– У тебя тоже. Удивительно видеть, как ты выбрался из своего балахона, - в таком облике, Фэйтан не выглядел подростком, не смотря на свое нестареющее лицо. Ткань обтягивала сильные, проработанные мышцы, заставляя некоторых девушек и женщин неприкрыто таращиться на азиата, провожать заинтересованными взглядами. Даже невысокий рост их не смущал - из-за уверенности и спокойствия, которое шло от палача. Но вот заглядывать ему в глаза не стоило - такие же спокойные, как и весь облик, они принадлежали прирожденному убийце, и Фэйтан не скрывал этого, надежно отпугивая от себя бесполезных дурочек со странными романтическими побуждениями. А если все же осмелиться и подойти ближе, как сделал Курапика сейчас, то ощущается мертвенная, предупреждающая аура - не Нен, а нечто более легко понятное обывателями.
– Что с глазами?
– произнес Фэйтан, подходя вплотную. Снизу-вверх, он прекрасно разглядел, что чужие веки плотно сомкнуты, хоть глазные яблоки явно на месте. Значит, с их последнего разговора все вернулось на круги своя, да и Омокаге уже мертв. Мужчина обвил чужую талию рукой и повел парня за собой по городу, нырнув в сеть крохотных улиц, пронизывающих Йоркшин - ходить здесь, рисковали исключительно местные, иначе слишком легко можно было заблудиться или попасть в неприятности.
– Все в порядке, - качнул головой Курапика с легкой насмешливой улыбкой. Жесткая хватка на талии ощущалась непривычно, но довольно приятно, тем более, этот жест не нес сексуального подтекста, пусть и вызывал приятные вспышки ощущений в теле.
– Тебе не кажется, что стремление распустить руки при каждой встрече выглядит довольно забавно?
– приподнял бровь. Куда они двигаются, он также решил не уточнять - Пауку явно виднее, что делать дальше.
– Пока что, не вижу активного протеста, принцесса, - ответил мужчина индифферентно.
– И думаю, я не самоубийца, лезть к тому, кто впервые, на моей памяти, настолько сильно понравился Куроро, - он перехватил чужую кисти и чуть приподнял, рассматривая с интересом ободок золотого кольца.
– Смотрю, времени даром вы не теряли, - усмехнулся уголками губ едко. Он видел за свое не маленькое знакомство с Люцифером всех его немногочисленных любовников и любовниц. Мужчина, как и сам Фэйтан, не заморачивался полом партнера, вот только если палач выбирал шлюх по принципу "тех, кого не жалко", то Куроро предпочитал воздерживаться от секса за деньги. Развлечения на одну ночь, чаще - те, кто не знали о его личности ничего, да и не часто оно происходило. Физическое удовольствие даже в период подростковых гормонов, когда он тщательно следил за тогда еще мальчишкой совсем, чтобы тот не натворил глупостей, не особо воздействовало на будущего лидера Риодана. Он был осмотрителен и даже в чем-то асексуален, тут азиат подозревал первое время, что сказалась попытка изнасилования в раннем детстве. Он в те дни тщательно разузнал, как маленький пацан оказался в контейнере с трупами, готовыми к переработке. Незадавшегося насильника, мужчина нарезал на весьма небольшие кусочки, продавая скупщикам органов и кожевникам. Но потом, вроде парня попустило - Люцифер чуть расслабился и принял чувственный аспект жизни, пусть и, не увлекаясь им так же, как некоторые из них.
Что вообще тогда заставило мужчину оставить сироту при себе? Наверное, звериное чутье, развитое с самого детства, опасной жизнью на Свалке. И наследственность тоже сказалась. Предки азиата прибыли на свалку, спасаясь от гражданской войны внутри своей страны, в результате которой к власти пришло движение, желавшее полностью избавиться от любых религиозных течений. Они вывезли с собой самое ценное, что у них было - книги и знания. Преследование привело жалкую горстку выживших на Свалку, откуда извлечь их уже не представлялось возможных. Несмотря на царящую там разруху и кажущуюся анархию, жестокие нравы и озлобленных людей, тех, кто посмеет выдать беглецов властям, растерзали бы свои же. Двое молодых братьев с маленькой племянницей на руках, были довольно сильны и смогли устроиться здесь. Нен они не владели - старшие родичи не успели посвятить их в нее, а искать информацию в увезенных книгах, сначала не было времени, а затем пропало и желание - им требовалось выживать, добывая еду и воду, простейшие медикаменты для постоянно болевшего слабого ребенка.
В итоге, устраивая дальнейшую судьбу девочки, ее отдали в жены одному из глав местных группировок. Мужчины не прожили после этого долго - погибли в очередной стычке. Девушка обладала удивительной восточной красотой, тонкостью, изящностью и в таком месте это ценилось очень дорого. Все книги, вывезенные из храма, ушли в приданное, как наследство для ее будущих детей. Правда, родился лишь один - Фэйтан. Он не был старшим ребенком в семье - до того, у его отца уже имелось по очереди две жены, одна умерла при нападении, а вторая сбежала из города упавшей звезды с каким-то Хантером. Свой низкий рост, азиат унаследовал от отца, как не странно, а не от матери. Мужчина происходил из итальяно-еврейского клана, имеющего связи даже на континенте. Невысокий, жестокий до безумия, и столь же безумно любящий свою третью жену. Она умерла, когда Фэйтану едва исполнился год, не смотря на все меры предосторожности, подхватила инфекцию, выкосившую несколько десятков тысяч жителей свалки с самым слабым иммунитетом. Ребенок не особо интересовал отца - он отдал его воспитание на откуп старшим братьям, и это воспитание было таковым, что в семь лет, мальчишка сбежал, предпочтя вкалывать на какой угодно черной работе, а не подвергаться нападкам своих же родичей. Это уже тогда показало ему, насколько мало значат узы крови, если между людьми нет чувств. Наоборот, родичи бывают неоправданно жестоки друг к другу, они знают каждое твое слабое место и безжалостно бьют в него раз за разом, пользуясь безнаказанностью, прикрываясь тем, что являются твоей семьей.
От отца Фэйтан унаследовали чутье и чувствительность к чужим эмоциям - он быстро научился читать по лицам и телам мысли людей, их желания и порывы. Ничего, кроме отвращения, это большей частью не приносило, однако помогало выживать. И в пятнадцать его боялась большая часть Свалки, зная, что в драке он стоит не меньше полусотни противников. Азиат убивал и калечил с такой же легкостью, как дышал. В то время он вернулся в дом отца - и забрал все, что оставалось там от матери. Мужчина был впечатлен младшим сыном - он гордился им, однако предложений остаться не делал - видел, что тот скорее отгрызет себе руку, нежели примет хоть малейшую помощь от родичей. Его отец сам был таким же, если честно. Возможно, так же подсознательно, мужчина считал, что хоть у его младшего хватит сил и пороха вырваться на свободу, нежели оставаться в этом затхлом болоте.