Не возжелай мне зла
Шрифт:
Отворачиваюсь, не хочу смотреть, как они целуются. Интересно, долго будет длиться это бесстыдство на виду у всех.
— Ты же знаешь, мы с Эрикой любим друг друга, — бормочет Фил, провожая взглядом подругу. — И давно пора уже с этим смириться.
— Учитывая все обстоятельства, у меня неплохо получается, как видишь.
Он пристально смотрит мне в лицо:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Посторонний наблюдатель, глядя, как вы то и дело лижетесь при мне, мог бы сказать, что вы это делаете нарочно, чтобы
— По-твоему, я задеваю твои чувства?
— Вот именно.
— Но я-то в чем тут виноват?
— Ну конечно, ты не виноват! Потому что ты никогда и ни в чем не виноват! Ты и бросил меня вовсе не потому, что тебе захотелось спать с другой женщиной, нет! Тебе этого было мало, тебе позарез хотелось другого. Если я правильно помню, ты говорил, что наши с тобой отношения «тесны для тебя и как для мужчины, и как для психиатра». — Я делаю паузу. — До сих пор, хоть убей, не могу понять, что это значит.
— Если бы мне хотелось утереть тебе нос, я давно сообщил бы, что мы с Эрикой скоро поженимся. Да, в Германии. Этим летом.
Вот так новость! Несколько бесконечных секунд стою как оглушенная. Разум нашептывает: «Это тебя вполне устраивает!» — но сердце рыдает и воет, глаза наполняются слезами. Нет, конечно, я совсем не хочу, чтобы он вернулся ко мне. Первые полгода очень хотелось, это правда, но в последнее время я, кажется, стала выздоравливать. Да, факт, когда-то этот человек принадлежал мне, я по-настоящему любила его. Но он как-то незаметно перешел к другой женщине и теперь, судя по всему, гораздо счастливее, чем в последние лет шесть со мной. Как тут не страдать?
— Скотина! Ты собирался забрать детей в Германию, не предупредив ни меня, ни их, что они едут на твою свадьбу?
— Потому что догадывался, как ты к этому отнесешься.
— Как?
— Болезненно.
— Да уж, болезненно, — говорю я и делаю несколько шагов к дому. — Хоть плачь, хоть смейся.
— Оставь этот тон, тебе не идет.
— Да пошел ты… — Я гляжу в небо, качаю головой. — Проваливай куда хочешь! Мне наплевать. Женись хоть на Еве Браун! Вали в свою Германию навсегда. Кстати, прекрасная мысль.
— А как насчет лета…
— Не сейчас.
Иду к дому, он плетется за мной. Закрываю дверь у него перед носом и жду: сейчас позвонит. Очень надеюсь, что позвонит, я еще далеко не все сказала… Впрочем, нет, надеюсь, не позвонит, хватит уже разговоров. Ужасно не хочется становиться бывшей женой-скандалисткой, которая, чуть что, срывается в истерику. Хочу поскорей вернуться к собственной жизни, правда, еще не совсем понимаю какой. Даже желаю им счастья. Тем не менее мои синяки еще не прошли, и мне кажется, сейчас он заехал ногой в самое больное место.
Выглядываю в окно на кухне, вижу, как он залезает в машину. От мысли, что он женится, мне, конечно, хреново. Но как ему могло прийти в голову забрать на все лето детей? Два месяца разлуки с ними! Да я просто не выдержу. Я не могу без детей. Говорят, материнское чувство с годами может притупиться, но только не мое. Мне еще рано. Лорен совсем маленькая, да и вообще, что я без них стану делать, я с ума сойду.
Несколько раз глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться, иду наверх. Робби и Лорен сидят в комнате Робби, уткнувшись в экран монитора.
— Ну-ка послушай, мам, что тут написано! — говорит Робби.
Ложусь на его кровать.
— Давай, слушаю.
Он смотрит в экран и читает:
— «Цианидом кальция и кристаллической кислотой можно наполнить стебли искусственных цветов. При соприкосновении с водой это дает реакцию, в результате которой выделяется газообразный цианид». — Он откидывается на спинку стула и поднимает брови. — «Остерегайтесь интерфлоры».
— В чем дело? — Я поднимаюсь на локте и гляжу на обоих. — Что тут у вас происходит?
— Это я придумала, — говорит Лорен, вертясь в кресле. — Провести исследование и быть начеку. Мало ли, что случится на этот раз.
— Кто-то нас очень не любит, — произносит Робби.
— Очень не любит, — эхом вторит Лорен.
— Поэтому надо придумать, как перехитрить его, — продолжает Робби.
— На всякий случай, — поддакивает Лорен.
— А при чем тут этот ваш цианид? — Я рывком опускаю ноги на пол и встаю.
— Как при чем? В следующий раз принесут, например, цветы, — говорит Робби как нечто само собой разумеющееся.
— Поэтому, когда принесут, сначала проверь стебли, а потом только ставь в воду, — подхватывает Лорен.
Очень смешно. Не смеюсь только потому, что мне самой близко их желание опередить события.
— Не беспокойтесь. Обязательно проверю.
Целую Лорен в макушку, гляжу на экран. Они залезли в Google и набрали «Изощренные способы убийства».
— Смотри, вот еще! — кричит Робби, тыча пальцем в монитор, где видна фотография человека с красными рубцами по всему телу.
— Перестань, — говорю я. — Перепугаешь сестру до смерти.
— Она сама попросила!
— Это правда, мама. — Лорен теребит мою футболку. — Понимаешь, однажды у Эмбер мы смотрели по телевизору передачу про одну женщину, за которой кто-то охотился, и она получала письма по имейлу, сообщения всякие, а потом однажды открыла дверь, а там на пороге мертвый кролик. — Она вздрагивает и быстро облизывает большой палец. — А потом ее мама выключила телевизор, и я не узнала, чем все кончилось.
— Жизнь — это тебе не кино, тут все по-другому.
Тяну ее к себе, чтобы обнять, а сама думаю, что в жизни порой все кончается прямо как в кино, если не хуже.