Не время для героев – 4

Соломенный Илья

Оставляя за собой растянувшиеся по снегу кишки и стрекоча высокими звуками, монстр тащит за собой верхнюю половину тела разведчика, удерживая её передними конечностями. Он видит нас, но отпускать свою добычу не собирается – и пропускает первый удар.

Мужчина, добравшийся до твари первым, с хаканьем выбрасывает вперёд копьё – но из-за движения монстра попадает неточно. Наконечник из Этерниума лишь вскользь задевает хитин, оставляя на нём царапину. Из неё начинает сочиться светящаяся бирюзовым жидкость, и тварь тут же бросает остатки Храга.

Она очень быстро понимает,

что своим оружием северяне могут её ранить…

Крутнувшись, монстр поднимает вокруг себя снежную тучу и мгновенно теряется в ней.

– А-а-а!

Удар хвостом прилетает в охотника, подобравшегося к твари первым. Острый кристалл пронзает человека насквозь, пробив ему грудь и чуть приподнимает над землёй.

– Вместе! – рявкает Торс, оказавшись рядом со снежным вихрем.

Взмах копья – и брызги светящейся крови на мгновение повисают в воздухе. Ещё один удар хвостом – и предводитель охотников успевает отскочить, едва не получив смертельный удар в грудь.

Снег оседает, и тварь неожиданно бросается вперёд! Она сметает ещё одного северянина, пробивает ему шею своей тонкой конечностью, плюётся шипящей жижей в сунувшихся было к ней ещё двух мужчин…

Наконец-то я оказываюсь достаточно близко, чтобы нанести удар, не боясь зацепить людей.

Взмах руки – и лёгкий, защищающий тварь магический барьер разлетается с переливчатым звоном. Она отбрасывает убитого охотника, резко разворачивается, бросается на меня, осознав, кто представляет самую большую опасность…

Но не успевает ничего сделать – статичным потоком воздуха я ловлю монстра прямо в воздухе. Крутанув ладонью, обездвиживаю его лапы, хвост и голову, фиксирую всё это, чтобы тварь не могла ударить или плюнуть. Уже собираюсь разорвать тварь на части – но подскочивший к монстру Торс мощным ударом загоняет своё копьё в сочленение хитиновых пластин между туловищем и головой.

Раздаётся дикий визг, из раны начинает хлестать светящаяся жидкость – а ещё через несколько мгновений глаза твари тухнут. А за ними теряют цвет и кристаллические наросты. Убедившись, что монстр мёртв, я отпускаю его, и туша с хрустом падает в снег…

– Ты молодец, Рик! – Торс хлопает меня по плечу. – Быстро сообразил! Сильное колдовство, хм… Воздух, да? Я так и знал, что ты шаман!

– Да я и не скрывал, – задумчиво отвечаю я, глядя на два трупа, заливающих снег кровью. – Пусть алории (женские духи, отправляющие павших в битве воинов в загробный мир северян – Прим.авт. )донесут вас в Аргаллу на мягких крыльях.

Северянин ещё раз хлопает меня по плечу и повторяет ритуальную фразу. Затем велит оставшимся охотникам собрать вещи погибших, и мы обследуем место гибели следопыта. Неподалёку от него валяется туша ещё одной твари – точно такой же как та, которую убили мы, но растерзанной в клочья и разбросанной по заснеженной поляне.

И от этого места ведут огромные следы – как раз в направлении кряжа, над которым висит метка льва…

– Риордан побывал здесь, – делает вывод Торс. – Встретился с тварью и задрал её. Храг нашёл это место, но вернуться не успел – вторая мразь настигла его… Проклятые имперцы! Смерть ещё нескольких скадов

на их совести! Мало они нам крови попортили за прошлые века…

Охотники одобрительно ворчат, но для меня эта фраза звучит совсем неожиданно.

– При чём тут имперцы? – осторожно спрашиваю я.

Торс морщится, пропуская своих людей вперёд. Мы снова начинаем идти по следу.

– Что, в Вастаго об этом не говорят?

– О чём? – всё ещё не понимаю я.

– Вы хоть и на краю мира живёте, – Торс сплёвывает, – но слухи же должны до вас доходить! Кто-то из ваших наверняка путешествовал до Тогграна, скальды по побережью новости разносят, опять же… Да ты и сам так далеко забрался – неужто ничего не слышал?

– В дороге чего только не услышишь, – наигранно фыркаю я. – Про всяких тварей в горах разговоры в каждом длинном доме ходят. Да только вот сказки это всё, в основном. Пока сам не встретишь…

– Ну вот, ты встретил. И как тебе эти… «Сказки»?

– Не очень, – признаюсь я. – Хотя при чём тут имперцы, всё равно не понимаю.

– Да при том, что из-за этих «подданых его светлейшего величества», – явно кого-то передразнивая, говорит Торс, – на наших землях стали появляться такие твари!

Какое-то время мы молчим, и слышен только скрип снега под ногами. Я обдумываю услышанное.

– Почему ты так решил? – наконец, задаю вопрос.

– Потому что первые из этих монстров появились прошлой зимой – ровнёхонько через несколько дней после того, как отряд имперских войск взорвал большой запас Эфира к югу от Морозных столбов! Оттуда эта мразь и полезла, расползлась по нашим пределам вдоль берегов. Конунг быстро собрал несколько кораблей и прошёлся по Хребту залива, и потом – вглубь своих земель. Больше сотни подобных тварей поубивали – таких вот жуков-переростков, изменнённых медведей и волков, и ещё невесть кого, сплавленного из плоти и камня…

На некоторое время Торс замолкает, а затем продолжает:

– А вторая волна докатилась до нас в середине весны. На этот раз чудища объявились в Марнийских горах, где их отродясь не было. И самое удивительное – чаще всего они появлялись рядом с залежами, где мы добывали Эфир. А несколько таких мест и вовсе превратились в загаженные магией территории, откуда никто живым не возвращается. Чуешь, откуда ветер дует?

Я чуял. И внутри меня всё сжалось – но не от холода, а от осознания происходящего… Услышав рассказ Торса, я вдруг понял, что своим бесконтрольным использованием бирюзового кристалла Империя нарушила какой-то баланс сил в мире. А помня о том, что об Этерниуме мне рассказывал Беренгар, становилось и вовсе непонятно – чего ждать дальше…

Если верить здоровяку – заражённые Этерниумом твари стали появляться после того, как брат Айрилен, Эйрик, взорвал несколько телег этого минерала рядом с тем городком на дальнем севере приграничья – как раз недалеко от Морозных столбов.

А проблемы с Урочищами степняков, под которыми, как я уже понял, тоже были большие залежи магического кристалла, начались, когда похожий взрыв имперцы устроили в Ранхольде, в середине весны – как раз когда новая волна тварей появилась в Марнийских горах…