Не всё коту масленица
Шрифт:
Он ей долго читал запомнившиеся стихи поэтов, а она внимательно слушала и рассказывала о любимых поэтах Англии.
Елена оказалась очень интересным, умным собеседником, хорошо разбирающимся в поэзии и литературе.
Накатов сразу по уши влюбился, и она вскоре стала отвечать взаимностью.
Прошло немного времени, и влюблённые поженились, образовав молодую семью, маленькую ячейку общества.
В те времена, после окончания среднего специального, или высшего учебного заведения, молодой специалист обязан был отработать три года там, куда его пошлёт родное государство по распределению. Накатова распределили в небольшую деревню, учителем математики, а Елена взяла свободное трудоустройство и поехала за ним в деревню.
Это было самое замечательное время в их совместной семейной жизни. Они были молоды, счастливы и сильно любили друг друга.
Он преподавал математику и заодно уроки труда. Она, на полставки, преподавала английский и немецкий языки.
Школа была маленькой, малокомплектной, как говорили в те времена.
Учеников было мало, да и педагогический коллектив был не большой, но дружный.
Чету Накатовых радостно приняли коллеги и они самозабвенно окунулась в педагогическую деятельность. Они вели уроки, проводили внеклассные занятия, участвовали в различных мероприятиях после уроков. Накатов организовал для учеников фотокружок и много времени уделял этому занятию.
Свободного времени у молодожёнов оставалось мало, но когда оно появлялось, то они отправлялась на природу.
Около деревни рос чудесный смешанный лес. Они любили подолгу бродить там, особенно осенью. Деревья надевали прекрасный разноцветный убор и яркими красками манили путников под роскошную сень.
Стайка белых березок приветливо махала им ветвями, пряча желтые листья, похожие на гроздья янтаря, среди зелёного моря листвы. Но вот, откуда-то налетал сильный порыв ветра и растрепал тонкие ветви берез, срывая желтые листья. Листья, медленно кружась тихо падали на землю, прикрывая пожухлую траву и гордо стоящие особняком подберезовики.
Елена оказалась хорошим грибником, она интуитивно чувствовала грибные места и уверенно шла туда, где можно было найти съедобные грибы, очень редко ошибаясь.
– Иди сюда! – звала она Накатова, уйдя куда-нибудь вглубь леса, – посмотри какое чудо.
– Где? – удивлялся Накатов, подходя ближе и ничего не видя.
– Да вот же, вот! – восхищенно говорила Елена, наклоняясь над очередным найденным грибом.
Накатов всегда брал с собой фотоаппарат и много фотографировал природу и жену на фоне тех дивных мест, где удавалось побывать.
Так они прожили три года, по распределению, в далёкой деревне, на берегу небольшой, вяло текущей реки. Там у них появился первый ребенок.
Наличие малого количества часов по предметам, сильно расстраивали Елену. Ей хотелось больше уделять времени работе, но этого не удавалось делать. У неё было значительно больше свободного времени, чем у Накатова, особенно когда оказалась в декретном отпуске. Сидеть на лавочке и перемывать кости соседкам, ей тоже не нравилось. Всё это её сильно угнетало. Сделав домашние дела, она не находила себе места и от безделья сильно скучала.
Такая ситуация послужила главной причиной того, что после обязательного отработанного срока, они уехали из той деревни и попали в этот тихий районный городок, где и обосновались.
Вскоре, по блату, Накатову предложили работу в медицинском училище, где он стал преподавать математику, а затем, когда сам освоил работу на персональном компьютере, стал преподавать информатику.
Ему нравилось возиться с компьютером, отлаживая программы, создавая новые версии, придумывать оригинальные разработки.
Накатов знал, что студенты за глаза называют его «Рыбой», но ничего с этим не мог поделать. Сначала это очень злило, и нервировало, но затем, он стал относиться к этому прозвищу спокойно, слегка философски.
глава вторая
Ещё одной страстью Накатова, были женщины. Он не мог равнодушно пройти мимо симпатичной красотки в юбке, не обратив на неё внимание.
Бабы тянули к себе, волнуя кровь, будоража воображение и возбуждая желание овладеть их обворожительными телами. Их элегантно-красивые, стройные, совершенные фигуры, особенно в обнаженном виде, доставляли ему огромное эстетическое наслаждение и сексуальное удовольствие.
Его тянуло к ним, как ночного мотылька к огню, но пока её величество Судьба и Ангел хранитель берегли, не давая обжечься. Он не был сторонником насильно овладевать женским телом. Накатов старался всё делать «по согласию», но если какая баба и отказывала в интимной близости, то не расстраивался и не переживал. Он не стремился, во что бы то ни стало овладеть её телом. Он считал, что отрицательный результат, это то же результат. Он легко может найти другую женщину на роль любовницы. В этом Накатов никогда не сомневался.
Когда – то в школе, на уроках биологии, он усвоил, что в процессе размножения рода человеческого, женщина отвечает за качество потомства, а мужчина – за количество. Вот и тянуло обслужить как можно больше баб, как будто только от него зависело будущее всего рода человеческого.
Познакомившись в институте с философией Фрейда, он укрепился во мнении, что движущей силой в природе, а в особенности в жизни человека, является секс. Хоть противники Фрейда и утверждали, что тот все основные теории написал под воздействием кокаинового дурмана, но Накатов с ними был категорически не согласен.
Ещё с молодости он часто грешил с представительницами женского пола, а в зрелые годы, эта привычка стала постоянной отдушиной в рутине повседневной жизни. Память о первой любовнице, как о первой любви, навечно сохранилась в потаённом уголке любвеобильного сердца.
Это произошло ещё в начале работы в училище. Тогда он с женой и старшим сыном ещё жили в общежитии училища, занимая одну из комнат на первом этаже, где поселились молодые сотрудники училища, нуждающиеся в жилье.
Комната была небольшой. В ней с трудом поместились диван-кровать, детская кроватка, да платяной шкаф. Стол с четырьмя стульями располагался посередине. Умывальник с туалетом и душем были общими ещё на три комнаты. Готовили на кухне, одной комнате с газовыми плитами, на всё крыло первого этажа.