Не все ответы...
Шрифт:
– Вот что, Сивел, - Тайред крепко держал паренька за плечо, так что высокому лаки приходилось идти согнувшись, глядя на коренастого шида снизу вверх.
– Мне очень не понравились здешние порядки. И я совсем не рад, что Сладкий Дождь оставил вам жизнь.
Сивел затаил дыхание. Он испугался, что грозный король сейчас исправит ошибку дракона. Немедленно, своими руками... и кто его осудит?
– Наверное, у него на то были веские основания, - продолжал рассуждать Тайрэд, - и обычно я полностью доверяю его суждениям...
Паренёк чуть слышно вздохнул. Может, повезёт...
–
– Понятно?
Сивел коротко кивнул. Он всё понял, и не сомневался, что правильно разгадал действия лорда Змея. Король не мог просто так убить безоружного, связанного человека. Но, отдалив его от охранников, он давал Сивелу шанс сбежать. Призрачный шанс. Сивел не сомневался, что где-то неподалёку сидит лучник, ожидая, когда он совершит ошибку, чтобы совершить казнь со спокойной совестью.
Если они ждут только этого, то могут ждать до возвращения Создателя. Сивел не собирался давать и малейший повод убить его.
Сосредоточенно мрачный Орисс слез с дракона и помог воинам снять мешки. Кожаные, добротные мешки, наполненные чем-то угловатым. Воины остались сторожить груз, а лорд пошёл поговорить с драконом, как-то совершенно позабыв о своём страхе перед жутким зверем. Тайрэд ещё издалека увидел, как Сладкий Дождь сдержанно кивнул и, отступив на пару шагов, сосредоточенно вкопался в землю.
– Ну как?
– коротко поинтересовался Тайрэд, подходя к Ориссу.
Лорд Сокола пожал плечами. Помолчал. Покосился на мешки, на опасливо вытянувшихся рядом в карауле воинов. Кашлянул, прочищая горло.
– Да так, думаю...
– О чём же?
– Какой у тебя добрый дракон, - Орисс покачал головой, - добрый, воспитанный, и вообще добродетельный. Я бы на его месте!
Он выразительно клацнул когтями.
– Ты это людям своим скажи, - посоветовал Тайрэд.
– Пока в нас ещё камни не полетели.
Лоххо задумчиво кивнул, признавая его правоту.
– Скажу. Во время погребения и скажу, - он свистнул, и тут же, словно вырос из-под земли, рядом воздвигся тысячник Велис.
– Отправь людей проверить, не выжил ли кто из этих... летающих. Стой! Сначала загляни в мешки, вон лежат. И людям, кто исполнять будет, тоже дай посмотреть.
Сладкий Дождь выбрался из ямы, в которой можно было уже полвойска Сокола захоронить, и присоединился к лорду и Тайрэду. С холодным любопытством все трое смотрели, как тысячник небрежно развязывает горловину, заглядывает, отшатывается в недоверчивом ужасе. Потом на лице его возникает злое, опасное понимание. Дракон хмыкнул. Всегда интересно поглядеть на себя со стороны.
– Вы банки забрали?
– следя за воинами, по очереди отшатывающимися от темного зёва кожаного мешка, спросил Тайрэд.
– И печь выгребли, - спокойно, в тон ему ответил Орисс.
– Что-нибудь интересное нашли? Ну, кроме... этого?
– Не без того...
Толпа возле мешков всё росла. Наконец, невнятно рявкнув, дракон грудью вломился среди людей, и, подхватив в лапу самый тяжёлый, опасно булькающий мешок, проковылял к яме и бережно опустил его на дно. Ветераны, летавшие с Ориссом, тут же бросились ему помогать. В считанные минуты страшный груз оказался на дне, и Тайрэд первым подал пример воинам, набрав полные горсти земли, и швырнул её вниз. Земля весёлой капелью раскатилась по туго натянутой коже.
Через некоторое время земля падала уже с глухим шорохом. Огромная яма, вырытая трудолюбивым драконом, засыпалась вручную. Даже Сладкий Дождь, способный сгрести всю гору отрытой земли за раз, по примеру людей бросал по горсти. И тем не менее, яма заполнялась. Даже узники, полуслепые, едва держащиеся на ногах, подошли отдать последнюю почесть погибшим. Никто не произнёс ни слова, но слухи разлетались по лагерю с быстротой молнии, а уж такой слух... Некоторые, бросив свою горсть, по собственной воле направлялись на поле, проверить, не выжил ли кто. О пятерых служителях, оставшихся в живых, никто и не вспоминал, словно их и не было. Люди доверились дракону, и уж после устроенной им показательной казни никто не посмел бы обвинить дракона в мягкосердечии. Живы, значит невиновны.
Тайрэд даже не подозревал, что яму, вырытую драконом, можно засыпать так быстро. Но люди справились, и часу не прошло. Сладкий Дождь приволок от Цитадели камень побольше, и водрузил его на холм свежей земли. Люди постояли вокруг могилы, склонив головы. Прощальных речей никто не говорил, не нашли подходящих слов.
– Кстати, посмотри, - Орисс выгреб из кармана мятый листик.
Тайрэд посмотрел.
– Это то, что я думаю?
– он задумался.
– Сивел?
– подойдя к палатке, Тайрэд остановился возле служителя, - жить хочешь?
– Да, - не задумываясь, ответил парень. У него было много времени для размышлений. Смерть, даже самая героическая, его не привлекала.
– Это хорошо...
– задумчиво протянул мужчина.
– Тогда мы договоримся. Думаю, ты мне ещё послужишь...
Он рывком поднял легкого лаки на ноги и развязал его.
– Что я должен сделать?
– спросил Сивел, растирая затёкшие запястья.
Тайрэд молча разглядывал его. В той камере, под разделочным столом, вместе с веником и тряпками, они нашли пачку истрепанных листов. Бумажных, пергаментных, мятых, рваных, и кажется даже стираных. А на них даты. Иногда с именами. Мэрис, Дафа, Люса... Иногда, с краткими описаниями. Зеленоглазая шида, рыжая лаки со шрамом на плече, однорукая... Иногда просто даты... Даты смерти.
Сладкий Дождь подтвердил догадку Тайрэда, что записи принадлежали уборщику, Сивелу. Это говорило о чём-то, хотя бы об уважении к убитым женщинам.
– Ты знаешь Орли?
– Я... слышал о нём, благородный.
Тайрэд скривился, точно от зубной боли.
– Все слышали о нём...
– чуть слышно прошипел он, успокаиваясь.
– Я хочу, чтобы ты позаботился о нём. Присмотрел за моим другом вместо меня, - он положил руки на плечи Сивелу и посмотрел ему прямо в глаза, - ты проследишь, чтобы Орли жил долго и счастливо, как в сказках. Понял?