Не вся la vie
Шрифт:
Аня вышла, окончательно разомлевшая от счастья. Зашла в ванную. Посчитала зубные щетки в стаканчике, проверила полочку. Внутренний голос ей говорил, что все слишком хорошо, так не бывает. Но щетка была одна, а кремы стояли антивозрастные.
Это получилось случайно. Аня не была виновата. Она просто села на унитаз и… сломала его. Не весь, только крышку. Крышка слетела с держателя, на пол посыпались винты. Аня подумала, что с ней всегда так: это ж надо – крышку унитаза сломать.
– Что там у тебя? – постучался в дверь Женя, услышав грохот.
– Крышка и сиденье унитаза отвалились, –
– Брось, потом сделаю, – сказал Женя.
Аня подумала, что с ним хорошо. Никакой неловкости даже в такой дурацкой ситуации. Но она решила все вернуть на место. Собрала с пола болты и крепления и положила их в раковину – чтобы не потерять. И села на пол, чтобы рассмотреть, как все это держится. Все понятно, очень просто – сначала болт завинтить, вставить крепление в сиденье, прикрепить крышку. Аня сама себе очень понравилась в этот момент. Что такая догадливая. Что все починить может. В приступе нежности и хозяйственности она залила унитаз стоящим рядом чистящим средством и поелозила ершиком. Делать, так уж делать. Женька увидит, ему будет приятно. Средство она налила и на крепления с болтами – чтобы тоже почистить. И… включила воду. На ее глазах все запчасти от унитаза утекли в сливное отверстие. Анька почему-то не обратила внимания на то, что там не было такой штуковины кругленькой, затычки, говоря проще.
– Ты там в порядке? – опять постучался в дверь Женька.
– Да, – крикнула Аня, – я сейчас.
– К тебе можно? Что там случилось?
– Ничего. – Анька испугалась, что он расстроится из-за унитаза, уплывших запчастей и свидание полетит ко всем чертям. – Я сейчас.
Анька стояла перед раковиной и напряженно соображала. Крепления с болтами достаточно крупные, значит, не должны были далеко уплыть. Она включила кран и кивнула сама себе – вода стояла в раковине. Засор. Анька нашла в шкафу за туалетом вантуз и два раза нажала. Из слива потекла какая-то гадость, но болты не высасывались. Она поморщилась и села на туалетный коврик – подумать. Делать нечего – нужно развинтить трубу и достать.
Когда она все-таки открыла дверь Жене, то картину он увидел такую.
Анька с куском трубы и чистящим средством в руках, развороченный унитаз, шкаф под раковиной – весь в воде и грязи, мокрая тряпка на полу…
– Не могу завинтить, – сказала Анька, показывая на трубу. – Извини, я не знала, что там, в трубе, вода. Вот, вытекло. Я сейчас уберу.
– А зачем ты туда полезла? – спросил ошалевший Женя.
– За этими штуками. Не достала, они уплыли. Зато я унитаз почистила, – гордо сказала Аня.
Он завинтил трубу, она вытерла пол. Пошли ужинать. Отбивные, которые пожарил Женя, уже остыли, пока они отмывали ванную. Да и общее романтическое настроение прошло. Аня чувствовала себя виноватой, хотя Женя натужно смеялся.
– Все остыло, – сказал он.
– Давай подогреем в микроволновке, – предложила она и метнулась из-за стола. Она очень хотела сделать что-нибудь хорошее.
Она ничего такого не сделала. Только печку включила. Смотрела на посыпавшиеся из розетки искры и понимала, что что-то идет не так. Не складывается. Анька сожгла не только микроволновку, но и вытяжку, которая была как-то связана проводкой с бытовой техникой. Запахло горелой резиной.
– Я могу и холодное съесть, – сказала печально Анька.
Женя помрачнел. Он тоже понимал, что что-то не задалось. Они думали об одном. О том, что бывают же случаи, когда люди застревают в лифте, а потом женятся. Анька вспомнила и про своего последнего бывшего бойфренда. Она его задавила, а потом они встречались полгода. Не задавила, конечно, просто чуть пнула капотом. Он дорогу переходил, а она на вывеску засмотрелась. В подмосковном Троицке, когда к маме на дачу ехала. И ничего. Романтическое знакомство.
– Давай я посуду помою, – предложила Аня, когда они съели холодное мясо.
– Не надо, я сам привык, – поспешно сказал Женя.
– Можно электриков вызвать, – сказала она.
– Завтра вызову…
Потом они долго целовались в прихожей, и настроение вроде бы вернулось. В комнате они тоже целовались. А потом Женя пошел на кухню за вином и виноградом. Долго копался, и Аня, чтобы не терять времени, стала разглядывать обстановку. Над кроватью висела полка: коробка с шахматами под слоем пыли, книги, журналы. Аня отодвинула стопку журналов и увидела челюсть. Натуральную. С зубами. Очень красивую. Челюсть была неестественно розового цвета, а зубы сверкали белизной. Шедевр стоматологического искусства. Аня всегда думала, что юмор может спасти любую безнадежную ситуацию, и решила встретить Женю с челюстью. Он заходит, а она из-за двери выскакивает и клацает этими белыми зубами. Они смеются и забывают про унитаз и микроволновку.
– Ты идешь? – крикнула Аня.
– Иду, – ответил Женя.
Аня спряталась за дверью. Женя вошел с подносом, на котором стояли бутылка вина, два бокала и тарелка с виноградом. Аня выскочила из-за двери и сказала: «У-у-у, ням, ням». Женя от неожиданности уронил поднос. Аня от неожиданности уронила челюсть.
– Что ты наделала? – с ужасом спросил Женя. Он уже не пытался даже улыбаться.
– Ничего. На счастье. Сейчас я тряпку принесу, – засуетилась Аня.
– Челюсть. Ты ее разбила. Что же теперь делать? – натурально застонал Женя.
– А что, ценная? – серьезно спросила Аня.
– Она стоила шестьсот баксов. Ее же заказывать надо. Мне в понедельник к врачу. Кость вживлять, – лепетал Женя.
– Какую кость? – не поняла Аня.
– Вот эту. – Женя надавил себе на щеку.
– Ну…
– Челюсти нет. – Женя стоял над осколками и чуть не плакал.
– Может, склеить можно? – осторожно спросила Аня. Женя посмотрел на нее с ненавистью.
Аня побежала на кухню, нашла чашку, вернулась в комнату. Женя стоял в той же позе и не двигался.
– Сейчас я все соберу, – сказала Аня и начала ползать по полу, собирая фарфоровые, или какие они там, зубы в чайную чашку. – Может, я деньгами как-то? – спросила она и подняла голову, пытаясь поймать остекленевший взгляд Жени. Тут она и поняла, что с бывшим одноклассником ничего не получится, но продолжала бороться за свое счастье.
– Ну ничего страшного же. Сделают еще. Это же просто… э-э-э… искусственная челюсть, – говорила она. – Вот, держи, кажется, все. Может, что-то под кровать закатилось, – протянула она ему чашку.