Не зарекайся
Шрифт:
Даже на первый этаж спустилась без происшествий и дошла до кухни в совершенном одиночестве. Зачем-то заглянула под стол, словно Луциан там сейчас прячется и только ждёт подходящего момента довести меня до инфаркта.
Аккуратно открыла холодильник, доставая сырники со сметаной и клюквенным морсом. Возникла мысль бежать в свою комнату с найденной провизией, но потом всё равно придётся спускаться. Так что поставила всё на остров, забираясь на изящный барный стул, и в последний раз оглядевшись по сторонам, приступила к запоздалому завтраку. И всё ничего, но не успела доесть последний сырник, как
— Подрабатываешь парламентёром? — грустно усмехнулась, всё же доедая завтрак и запивая оставшимся морсом.
— О чём ты? — искренне удивилась блондинка, но я ей мало поверила в ходе последних событий. — Услышала, кто-то на кухне грохочет, вот пришла проверить.
«Ага. Грохочет», — криво улыбнулась, ведь я вела себя, как мышь.
Меж тем Виталина плавно переместилась к кухонному гарнитуру, наливая воду из фильтра в высокий бокал, и словно ни в чём не бывало уселась рядом со мной.
— У меня нет особого желания общаться, — сухо отрезала, поднимаясь и выставляя грязную посуду в раковину.
Намеривалась побыстрее покинуть помещение и через витражные двери в столовой выйти на задний двор дома, но какой там. Стружинская не намеривалась так просто сдаваться.
— Прости, что всё так произошло. Нужно было предупредить тебя, — мягко начала, я даже полубоком к ней развернулась, сузив глаза и пытаясь уловить ложь.
— Прости? Просто — прости? — тихо переспросила, отчего блондинка замолчала. — Да я даже представить не могу, что творится в ваших головах! — вскричала, не заботясь, что на крик прибежит кто-то ещё. — Я ведь не раз говорила тебе, как отношусь к твоему брату, просила ограничить наше с ним общение. А Дамиан? Практически сам обвязал меня бантом и всучил в качестве подарка. А Луциан, будь он проклят, нагло воспользовался, лишив меня не только чести, но и выбора! И вы хотите отделаться обычным — прости? Да пошли вы все! — в сердцах воскликнула, разворачиваясь и быстрым шагом следуя к заветной цели.
Ярость поглотила с головой, попадись мне сейчас кто из мужчин, схлопочет по самое не балуй. Даже удивилась, не услышав возгласов девушки в спину. Видимо, правда, ощущала себя крайне виноватой и речью моей прониклась.
Оказавшись на свежем воздухе, вновь устремилась в лес к уже знакомой тропе, но далеко от дома не отходила, как-то побаиваясь встречи с ещё одним волком. На утро вчерашний свой поступок осознала, вела себя, как истеричка.
Сев на мягкую траву, прислонилась спиной к стволу дерева, прижимая колени практически к груди. Видимо, вчера все слёзы выплакала, так как сейчас хотелось лишь выплеснуть злость, желательно на определённом человеке, чтобы без помощи врача не мог подняться. Но сейчас лишь сидела и вслух сыпала проклятия вперемешку с матами. Не сдержалась, хватая увесистый камень с земли и что есть сил отправляя в полёт куда-то вперёд. И на миг почувствовала такое облегчение, что следом отправились и остальные камни, которые нашла.
— Что б ты стал импотентом и геем, — шипела под нос проклятия, доставая из кармана телефон.
Как-то запоздало вспомнила о приятеле Виталины, который был со мной весьма мил, вхож в дом четы Стружинских, и явно не откажет в помощи.
— Януш! Как же рада тебя слышать! — облегчённо воскликнула, поднимаясь на ноги и расхаживая от дерева к дереву.
Такого приветствия парень явно не ожидал, так как не сразу и ответил.
— Ева? У тебя всё в порядке? — аккуратно спросил без былого веселья в голосе.
— Всё ужасно, — не видела смысла лгать.
— Где ты сейчас?
— У Стружинских в посёлке.
— Так. И, что у вас там происходит?
— Луциан меня обесчестил, — выпалила самое главное, и вновь молчание в трубке.
— Не понял, — искреннее удивился. — Давай по порядку.
И следующие минут пять вкратце и без особых подробностей доносила Гретосс произошедшее. Он внимательно слушал, не перебивал, а под конец присвистнул, выпаливая лишь:
— Во дела…
— Можешь приехать? — практически шёпотом спросила.
— Думаю, моё присутствие будет лишним, — поспешно ответил, и явно с опаской.
— Ну, Януш! Тут все против меня. Хоть ты встань на мою сторону! — заканючила, во всю разыгрывая истерику. — Я собственной тени боюсь, меня лишили свободы и выбора, и мне просто нужен рядом друг. А ты единственный, кого беспрепятственно пустят в посёлок.
Гретосс лишь тяжело вздыхал, и отчего-то приезжать не спешил. Уж не знаю, в чём причина, но выглядело всё крайне подозрительно.
— Ладно, — наконец-то обречённо выдохнул, и я запищала от радости. — Надеюсь Луциан меня не прибьёт, — буркнул, хотя не особо поняла, причём здесь Стружинский.
***
Вдоволь нагулявшись по посёлку, всё же вернулась в дом, ведь из посёлка меня не выпустят, да и кто-то из людей вряд ли приютит, скорее свяжут и притащат обратно Стружинскому на ковёр. Как успела понять, он здесь царь и Бог, этакий местный мэр, которому никто не смеет перечить.
Заходила со стороны библиотеки, прихватывая какую-то книгу с самого дальнего стеллажа и верхней полки, даже на название не взглянула. А выйдя в коридор, чуть ли не нос к носу столкнулась с Дамианом, правда долго не смотрела, тут же отворачивая голову и гордо шагая к лестнице.
— Ева, давай поговорим, — пытался остановить брат, вышагивая рядом, но очко ему за то, что не останавливал.
— У тебя есть новый друг и жена. К ним иди, — буркнула, уже вступая на первую ступень.
— Не будь ребёнком, — раздражённо рыкнул, всё же хватая меня за кисть руки, которую я прожгла взглядом, словно меня ядовитая змея обхватила.
— Надо же! Вспомнил, что я уже не ребёнок. Браво! — съязвила, выхватывая свою руку и хлопая громко в ладоши. — Но свободу воли ты отобрал. Хорош защитник, ничего не скажешь.
— Ева…
— Иди к чёрту, Дам! Катитесь вы все в Ад! Ненавижу! — громко вскрикнула, разворачиваясь и быстро взбегая наверх, и вскоре закрываясь в своей спальне, сползая на пол, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
Понимая, что новой истерики допускать нельзя, вскочила на ноги и вскоре набирала тёплую воду в ванную, высыпая следом какую-то соль для ванн и пену. Раздевшись, тут же забралась внутрь, наблюдая, как постепенно пены становится всё больше, а вода окрашивается в необычный алый цвет, словно кровь.