Небесное испытание
Шрифт:
– И это ваши доблестные воины? Просто банда грабителей!
– Эта банда вошла все же в Йоднапанасат. – Унарипишти норовисто вскинул голову, ноздри его раздувались.
– Щенок! – не помня себя, заорал Эхэ-Гэсэр. – Из-за их глупости она может стать вашей могилой. Ты этого хотел? Мы должны любой ценой убить Ригванапади. А он в это самое время созывает магов! Магов! Если Горхон или его ведьма-сестра явятся сюда раньше, чем мы закончим, от вас может остаться один пепел!
Братья переглянулись и побледнели. И бросились подгонять разбегающихся воинов.
Гвардия Эхэ-Гэсэра
Эхэ-Гэсэр нашел принцев в толпе, где они укрывались за спинами рослых охранников, и потащил за собой.
– Сюда!
Он не был бы самим собой, если бы не обеспечил себе быстрый вход во дворец. Это был ход, которым он пришел убить Падварнапаса. Ригванапади тогда не интересовался подробностями операции. А зря. Подземный ход соединял дворцовую площадь с личными покоями правящего князя. Его отец по приказу князя построил его.
– С князем расправляйтесь сами, – прошипел Эхэ-Гэсэр на ухо Даушкиваси. – Я займусь его ведьмой-сестрой, если он призвал ее.
Он призвал. Ворвавшись в покои князя, Эхэ-Гэсэр заставил себя не видеть никого и ничего, кроме широко распахнутых глаз Ицхаль. Она стояла у окна, немного позади князя, наблюдавшего за ходом боя. Повернувшись, она вскрикнула, предупреждая брата, вытянула было руку… Но Эхэ-Гэсэр одним прыжком пересек комнату, резко дернул женщину за руку, вынуждая потерять равновесие, и несильно ударил в висок. Позже он ею займется. Пока она нужна ему живой. Дальнейшее будет зависеть от нее же.
Однако Ригванапади был, естественно, не один. В комнате находилось большинство царедворцев и два десятка монахов боевой секты школы Омман, которые немедленно ринулись на появлявшихся из лаза степняков. Кто-то благоразумно додумался заклинить дверь, за которой явно находились еще воины, охранявшие вход. Теперь они пытались по звукам понять, что происходит, и судорожно колотили в дверь.
Эхэ-Гэсэр понял, что проиграл. Монахи двигались просто с нечеловеческой скоростью, мягко и плавно, взлетая чуть ли не под потолок и обрушивая смертельные удары на противников, которые никак не могли взять в толк, как можно касанием руки убить вооруженного человека. У них оставался только один шанс. Даушкиваси и Унарипишти тоже поняли это.
– Сдавайся, братоубийца! – кричал кто-то из них, пытаясь достать князя. Однако Ригванапади довольно ловко увертывался, прикрываясь мечущимися людьми, драпировками, мебелью. Огромное золотое блюдо полетело через всю комнату и сшибло советника по сбору дани прямо под ноги нападающим. Раздался
– Мой князь… – Метательный нож одного из монахов пробил ему артерию, и Эхэ-Гэсэр не успел даже сделать следующий шаг. Фонтан алой крови ударил в распорядителя церемоний, пытающегося сжаться в комок за спиной Ригванапади.
Унарипишти и Даушкиваси на мгновение застыли, и этого было достаточно: тонкие волосяные веревки сдернули их с ног, заставив судорожно хвататься за горло в попытке вдохнуть.
– Живыми. Брать живыми, – холодно обронил князь, стараясь невозмутимым тоном отвлечь внимание от своих трясущихся рук.
Кто-то скинул с двери засов, и в комнату ворвались стражники, быстро покончившие с теми, кто еще сражался, деловито дорезали раненых. Остальные варвары, поняв, что лаз – это ловушка, прокричали что-то своим и попятились в темноту. Несколько монахов двинулись за ними. Начальник личной охраны князя, глянув на лаз, упал на колени.
Ригванапади взмахнул так и не обагренным вражеской кровью мечом и с наслаждением снес ему голову. Кровь брызнула ему на лицо.
– Теперь я знаю, почему умер мой брат, – сказал он. – У него тоже был… неосведомленный начальник охраны.
Ицхаль приподнялась на полу, бессмысленно моргая. Ее длинные белые волосы тоже были заляпаны кровью.
– Видимо, у Эхэ-Гэсэра были планы насчет тебя, дорогая сестра. – Ригванапади, почувствовав, что непосредственная опасность миновала, теперь ощущал запоздалую ярость. – Если бы он сразу кинулся ко мне, мог бы и не промахнуться.
– Я ничего не знаю об этом, – пожала плечами Ицхаль, поднялась и подошла к окну, демонстируя полнейшее равнодушие. – На твоем месте я бы на это посмотрела, – добавила она какое-то время спустя.
Ригванапади, в суматохе забывший, что снаружи все еще идет бой, подскочил к окну. И вцепился руками в позолоченные ставни.
Внизу темнели тысячи серо-рыжих спин, на ступенях дворца вперемешку валялись трупы. Многоголосый вой поднимался к небесам. Должно быть, часть нападающих уже прорвалась во дворец, судя по тому, как мало оставалось его защитников. Как им это удалось?
– Давай! – Он рванул Ицхаль за руку. – Смети их! Уничтожь их всех!
– У меня нет такой силы. – Ицхаль покачала головой, словно к чему-то прислушиваясь. На самом деле сейчас она взвешивала, что последует за тем, если Ригванапади будет все-таки убит. Быть может, это будет для нее спасением?
Князь, тяжело дыша, переводил взгляд с нее на пленников, стоявших перед ним на коленях, с опущенными головами. «Тоже прикидывает, – пронеслось в голове у Ицхаль. – Убить их сейчас – сделать меня своей наследницей. Наследницей, за которую другие проделали всю работу. А убить меня тоже пока не решается…»
Палец князя ткнул в одного из жрецов.
– Где Горхон?
Монах послушно закрыл глаза, сосредотачиваясь. На его лбу вздулись жилы.
За дверями уже раздавался грохот и вопли: нападающие подбирались в третьему этажу.