Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова
Шрифт:
В Римской империи «двойные документы» вошли в широкое употребление при императоре Нероне (использовались в основном среди римских легионеров); последний из найденных документов такого рода датируется III в. по Р. X. [417]
Предлагаемые основания в тексте Апокалипсиса для понимания книги Откр 5: 1 как двойного документа. Преимуществом понимания запечатанной книги как «двойного документа» является то, что оно позволяет дать прямое объяснение как наличию печатей, так и форме написания «внутри и отвне» .
417
См.: Roller O. Das Buch… S. 105-106.
Можно возразить, что, как было сказано выше, в апокалиптической литературе образ печатей в первую очередь символизировал сохранение содержимого в тайне, а с содержанием двойного документа изначально можно ознакомиться по внешнему тексту. Но символика печатей подразумевает также и другое значение – сохранение содержания в неприкосновенности. В двойном документе печати ставились именно с этой целью – защитить документ от изменений
По мнению Г. Осборна, двойной документ является самой близкой параллелью к запечатанной книге и позволяет объяснить происхождение этого образа [418] .
418
Osborne G. R. Revelation. P. 249. Того же мнения придерживается, к примеру, Э. Лозе (см.: Lohse Е. Die Offenbarung des Johannes. S. 42).
Применение идеи о книге как о двойном документе к толкованию Апокалипсиса. Представление о книге Откр 5: 1 как о двойном документе может оказать существенное влияние на понимание последующих глав Апокалипсиса. Широко распространена гипотеза, что содержание запечатанной книги раскрывается в последующих видениях Апокалипсиса. Некоторые исследователи, считающие книгу двойным документом, развивают эту гипотезу в соответствующем направлении. К примеру, К. Штариц, Г. Борнкамм, Д. Хельхольм считают, что сначала имеет место прочтение «внешнего» текста (в главах, непосредственно следующих за Откр 5) и только затем, в дальнейших главах Апокалипсиса, осуществляется раскрытие «внутреннего». Эти предположения будут рассмотрены в главе III настоящей работы.
4.5.3. Толкование запечатанной книги как двойного документа с записью долга человечества пред Богом
Предлагаемые основания в тексте Апокалипсиса для толкования запечатанной книги как «долгового документа». Считая книгу с семью печатями двойным документом, некоторые исследователи (О. Роллер, частично К. Штариц) идут дальше и конкретизируют, какой вид документа подразумевался автором Апокалипсиса.
Отто Роллер говорит, что это становится очевидным из ближайшего контекста. Правовой документ находится в деснице Сидящего на престоле (Откр 5: 1). Неравенство участвующих сторон позволяет понять, что этот документ может содержать лишь обязательства по отношению к Богу – «но что это могут быть за обязательства, если не вина человечества пред Богом?» [419] . Поэтому Роллер заключает, что книга Откр 5:1 представляет собой «долговой документ» [420] . Он отмечает, что ап. Павел, говоря о прощении грехов, также использует юридический образ «рукописания»: «И вас, которые были мертвы во грехах… оживил вместе с Ним, простив нам все грехи, истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту» (Кол 2: 13—14).
419
Roller О. Das Buch… S. 108.
420
Нужно отметить, что в немецком языке для обозначения долгового документа употребляется слово Schuldurkunde, первым корнем которого является Schuld. В обычном употреблении это слово означает «долг», а в религиозном контексте – «вину». Эту коннотацию не удается сохранить при переводе на русский язык. Далее при изложении своего мнения О. Роллер постоянно обращается к понятию «вины» человечества.
Подобного мнения придерживается также и Штариц: «Откр 5 изображает сцену суда: Бог, Владыка и Вседержитель, является судией и обвинителем, Агнец – свидетелем (ср.: Откр 1: 5), человечество – обвиняемыми», и книга как правовой документ находится в центре этого процесса [421] .
Роллер отмечает, что раскрытие документа обозначает юридическое рассмотрение дела, в ходе которого долг (вина) может быть взыскан либо полностью отпущен. Тем самым раскрытие запечатанной книги ведет к «полному прощению раскаявшейся части человечества и подтверждению праведного суда для другой его части» [422] . «Плач» Тайнозрителя понимается как скорбь о невозможности прощения вины человечества пред Богом. Только Христос, Который Своей Кровью искупил вину людей (Откр 5: 9) и Которому Отец передал весь суд (Ин 5: 22), может раскрыть эту книгу. «Выражаемая ангельскими существами радость (Откр 5: 8—13) имеет причину в том, что через Христа Бог простил грехи раскаявшихся людей, и вместе с тем подтвердил осуждение непокаявшихся» [423] .
421
См.: Staritz K. Zur Offenbarung… S. 163.
422
Roller О. DasBuch… S. 108.
423
Ibid. S. 109.
Применение идеи о книге как о «долговом документе» к толкованию Апокалипсиса. Ключевой для дальнейшего повествования Апокалипсиса (Откр 7—20) О. Роллер считает тему суда. В 7-й главе показывается, что на «великое множество» верующих не распространяется действие суда (казней и кар Божиих). В 8-й главе открывается внутреннее содержание документа, «“безмолвие на небе” (Откр 8: 1) предваряет вынесение приговора, и затем начинается фактический суд» [424] . Он выражается, в частности, в казнях семи труб и семи чаш, осуждении дракона, двух зверей и всех их последователей. Еще одним подтверждением центрального характера темы суда Роллер считает видение пятой печати: мученики взывают к Богу, чтобы свершился суд и отмщение за их кровь (Откр 6: 9—11). Тем самым они торопят снятие двух последних печатей с книги, после которых начинается судебный процесс над грешным человечеством.
424
Ibid.
Критика толкования запечатанной книги как «долгового документа». Прежде всего, изначально спорным является толкование Роллером композиции и основной идеи Откр 5. Как уже было показано выше, в пункте 4.2.2 настоящей главы, Откр 4—5 нельзя назвать сценой суда; основным богословским содержанием является всемирное владычество Сидящего на престоле и Агнца. Конечно, в дальнейших главах Откровения Иоанна Богослова показывается, что это владычество будет реализовываться в Божием суде над миром [425] , однако собственно для Откр 4—5 тема суда никак не может быть названа центральной. Более того, как указывает Г. Райхельт, вряд ли можно определить все повествование 8—20-й глав Апокалипсиса как «суд» и «уплату вины человечества» – оно отнюдь не исчерпывается этой темой [426] .
425
См.: Osborne G. R. Revelation. Р. 232.
426
См.: Reichelt G. Das Buch… S. 184.
Как таковой последний суд над миром описан только в 20-й главе Апокалипсиса. И важным аргументом против толкования Роллера является то, что с описываемым эсхатологическим судом непосредственно связывается образ иных «книг»: «…и книги раскрыты были… и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими» (Откр 20:12). Употребление множественного числа и отсутствие каких-либо упоминаний о печатях очевидно отличает книги Откр 20: 12 от книги Откр 5: 1. Согласно приводимой в настоящей работе классификации, в Откр 20 можно увидеть типичный пример небесной книги людских деяний. В «книгах» содержатся все дела людей, и именно их можно было бы сблизить с записью «долга» человечества. Образ книги людских деяний всегда связывается с судом [427] , в то время как содержание книги Откр 5: 1 соотносится с последующими событиями (ср.: Откр 4: 1), которые далеко не исчерпываются видениями суда.
427
Это было подробно раскрыто в главе I настоящей работы (пункты 3.2.2, 4.2.2, с. 61-63, 81-82).
В целом можно констатировать, что мнение Роллера в настоящее время более не поддерживается [428] .
4.5.4. Общая критика возможности понимания запечатанной книги как двойного документа
Как было отмечено в пункте 3.1 настоящей главы, ученые считают, что отождествление запечатанной книги с двойным документом изначально является слабой позицией, так как оно основано на рукописном чтении , которое большинством исследователей признаётся вторичным [429] . Из трех засвидетельствованных рукописных вариантов текста Откр 5: 1 лишь один этот вариант позволяет увидеть в запечатанной книге двойной документ [430] . О. Роллер и К. Штариц так или иначе аргументируют выбор чтения eoojOev xai еДоОел' в качестве первоначального, однако приводимые ими доводы не представляются всецело убедительными [431] .
428
См.: Reichelt G. Das Buch… S. 183-185; Aune D. E. Revelation 1-5. P. 342-343; Morton R. One upon the Throne… P. 143.
429
См.: Aune D. E. Revelation 1-5. P. 343; Giesen H. Die Offenbarung… S. 160.
430
См.: Biguzzi G. I settenari… P. 182—183.
431
К примеру, К. Штариц объясняет возникновение чтений focoOev xai блюйе.у и бдярооОгу xai блюйе.у тем, что переписчики сблизили это место с описанием свитка пророка Иезекииля (Иез 2: 10) (см.: Staritz К. Zur Offenbarung… S. 158-159).
Не будем забывать, что в двойном документе внешний текст изначально доступен для прочтения. По верному замечанию П. Прижана, «сцена пятой главы теряет весь свой драматический характер, если допустить, что содержание книги уже известно заранее» [432] . Действительно, в Откр 5 неоднократно акцентируется полная невозможность «взглянуть» на книгу (Откр 5: 3, 4). Тем не менее Г. Бил считает, что представление о книге как о
двойном документе не противоречит образности Апокалипсиса: краткое изложение «может соответствовать ветхозаветным пророчествам, которые исполняются при раскрытии внутреннего содержания книги» [433] . Однако, как известно, снятие печатей с двойного документа не ведет к исполнению написанного в нем – это справедливо только для завещаний; печати свидетелей удостоверяют уже свершившийся факт сделки.
432
Prigent R Commentary on the Apocalypse. P. 243.
433
Beale G. К. The Book of Revelation. R 343.