Небесный король: Эфирный оборотень
Шрифт:
Убедившись, что моторная лодка вполне пригодна для немедленного плавания и легко увезет четверых с багажом, спецназовцы, быстро погрузившись, отчалили под радостные крики иракцев. Перед отплытием, Голуаз сбегал обратно к «Хаммеру» и установил растяжку на дверь водителя, сбросив тело мертвого сержанта на песок. Так что американцев и в будущем ждал сюрприз. Не оставлять же в полном порядке целую боевую единицу.
Лодка была с металлическим днищем и резиновыми поплавками по всему периметру, что позволяло ей не утонуть, даже после получения дырок ниже ватерлинии. Мощный мотор «Меркьюри» работал на полную катушку, легко унося её с людьми и грузом вперед. Это вселяло надежду, но Костян, едва отчалили, сразу сообщил команде, что на такой классной лодке далеко не пройти. Американцы скоро узнают о происшедшем на переправе и кинуться ее искать. А до Эн-Наджефа рукой подать. Хотя, группе всего только надо пройти десяток километров по воде и высадится на другой берег реки перед самым городом. Так что, может, и дотянут до места высадки. Ну, а если что, надо будет искать другое плавсредство.
Старшой как в воду смотрел. Не успела моторка со спецназовцами пройти по мутной и теплой воде Евфрата, на взгляд Гризова, и пяти километров, как позади раздался стрекот вертолета. Судя по звуку, даже сразу двух. Значит, американцы уже всполошились. Ничем хорошим это не грозило. Особенно когда на дворе белый день, а на реке никого кроме одной единственной моторки, которая в этих местах казалась инопланетным космическим кораблем и не могла не обратить на себя внимания вертолетчиков.
Костян обернулся к сидевшему за рулем Голуазу, крикнув:
— Правь к берегу!
Но тот и сам уже закладывал дугу в сторону тростников и видневшегося между ними утлого домика с пирсом. Когда вертолеты вот-вот должны были показаться из-за поворота реки, Голуаз на полном ходу загнал лодку под высокий пирс. Антон еле успел пригнуть голову, едва не рухнув на дно лодки, чтобы не расшибиться о нависавшее над водой здоровенное бревно. Для остальных такие развлечения, похоже, были в порядке вещей. Никто даже слова не сказал Голуазу. Только одному Антону захотелось крепко выругаться, но и он промолчал для конспирации.
Буквально через десять секунд вертолеты пронеслись в сотне метров над руслом широкой реки в сторону Эн-Наджефа. Гризов спинным мозгом почуял, что разыскивают именно их. Спустя минуту вертолеты вернулись, на этот раз они пронеслись прямо над пирсом. Успокаивало только то, что американцы не стреляли. Значит, точно не смогли определить их местонахождение.
Когда вертолеты, сделав еще один заход, улетели совсем, Костян скомандовал:
— Выбираемся на берег. Осторожно ищем местную лодку и ждем. Эту придется бросить. До темноты отсюда ни ногой. В ближайшее время американцы не успокоятся. Значит, пойдем ночью, переправа уже недалеко отсюда. Коля осмотрись.
Осторожно выгрузив рюкзаки с поклажей, спецназовцы заняли пустующий дом. Пока Коля Быстрый проводил рекогносцировку на местности, привязав лодку под пирсом, чтобы ее не заметили с воздуха, Голуаз успел сварить горячего супа из сублиматов, устроив в одной из закрытых комнат небольшой походный костер.
После всей этой беготни журналист ужасно устал и с удовольствием бы остался здесь на пару дней отдохнуть. На берегу Евфрата ему с первого взгляда понравилось. Тепло, светло, пологие прибрежные холмы, много зелени. Древние шумеры знали, где поселиться. Если бы он находился тут в творческой командировке или туристической поездке, то он так бы и сделал. Но его командировка формально закончилась с убийством Натальи из Самары. А все, что с ним происходило в течение двух последних дней и ночей, напоминало Гризову какой-то непрерывный кошмар. Он даже вдруг стал тосковать по своему уютному рабочему месту в редакции, где можно было, не торопясь, попить кофейку, глядя мутным взором в экран компьютера. И ждать пока навеет что-нибудь гениальное. Но все это было недостижимо.
Самым реальным из приятного пока оказался супчик, который сварил Голуаз в небольшом походном котелке. Каждому досталось по чашке. Отхлебывая свою порцию из алюминиевой чашки, выданной новоявленным поваром, Гризов, прислонившись к шершавой кирпичной стене, наслаждался моментом. Горячая жидкость с кусочками чего-то мясного, приятно обволакивая пищевод, просачивалась внутрь организма, который от этого приходил в экстаз.
Скоро вернулся Коля Быстрый. Голуаз отправился в дозор, а Коля, прихлебывая свой супчик рассказал о том, что ему удалось в трехстах метрах вниз по течению обнаружить рыбацкую лодку и надыбать по соседству весла. Все это спрятано до поры в укромном месте. А проведенная рекогносцировка на местности ясно говорила о том, что Эн-Наджеф уже совсем рядом. Но, в районе предполагаемой переправы расквартирована целая рота морпехов США. Там же находились пятнадцать «Абрамсов» и около дюжины «Хаммеров». Корме того, чуть выше на холме расположились американские вертолетчики. На террасе, оборудованной под вертолетную площадку, стояло четыре «Апача». В общем, стоило призадуматься, прежде чем лезть с голыми пяткам на шашку.
Чапай, то есть Костян, впитав новые сведения, вскрыл свой ноутбук и проверил маршрут по звездам. Что-то набил на клавиатуре. После пятиминутного размышления он захлопнул крышку компьютера и выдал бойцам новую вводную.
— Получается, что переправляться сразу под городом нельзя. Выше города уже не сможем, назад тоже нельзя. Времени на обход нет. Остается одно, — проплыть через Эн-Наджеф и выйти на берег ниже по течению.
Коля Быстрый, не прекращая есть, кивнул. Ему, похоже, было все равно где переправляться выше или ниже по течению. А вот Гризов, услышав о том, что для начала придется проплыть под носом у американцев, которые только и ждут момента, чтобы накрыть людей уничтоживших блок пост на переправе прямо у них под носом, несколько загрустил. Многие арабы на пароме их видели, и, несмотря на доброе дело, которое они сделали для оккупированного Ирака, могли легко опознать. Стоит американцам только прибегнуть к излюбленному способу вербования друзей в лагере врагов — подкупу — как немедленно найдется какой-нибудь арабский Иуда, который за пару долларов сообщит оккупационному командованию, что это был Гризов. А, поймав на этом деле русских с оружием, американцы получат в руки материал для скандала не хуже, чем тот, что нес сам Гризов в своем рюкзаке. Причем можно сначала их убить, а потом раструбить на весь мир, что русские спецназовцы убивают американцев в Ираке.
Впрочем, как уже понял и сам журналист, выбора у него опять не было. Он уж точно не знал, где именно нужно переправляться и зачем вообще это нужно. А потому смирился, доел свой супчик и лег спать, предварительно уточнив у Костяна, что спать можно, поскольку выступать в это великое, дай Бог не последнее, плавание, придется только, как стемнеет. В дозор его почему-то не ставили, видно, не доверяли пока военной выучке журналиста.
Антону показалось, что он едва закрыл глаза, как его тут же разбудили. На самом деле, за пустым оконным проемом уже расплылась по небосводу черная восточная ночь, усыпав его звездами. Что, однако, не делало ночь светлее.
Закинув рюкзаки за спину, группа отправилась вслед за Колей Быстрым, который повел всех к лодке, спрятанной в укромном месте на берегу. Шли минут двадцать в кромешной темноте, стараясь не шуметь и слушать ночные звуки. Местом, где Коля спрятал новое плавсредство, оказалась укромная заводь, окруженная со всех сторон тростником.
Лодка на ощупь была почти как две капли воды похожа на ту, на которой они совершили свою первую переправу в Ираке через теплые воды Тигра. На той лодке Гризов засадил занозу в палец, который болел до сих пор. Основным отличием был невысокий тент, натянутый над половиной лодки, который при необходимости мог защитить от дождя. Хотя, никаких дождей за все время пребывания в Ираке Антону увидеть не удалось. Решив, что время поразмышлять о предназначении тента у него еще будет, журналист погрузил под него свой рюкзак. Помог погрузиться товарищам по оружию и залез в лодку.
Из заводи выходили на веслах. В первой партии за них взялись Голуаз и Коля Быстрый. Антон халявил пока, лежа среди рюкзаков на корме лодки и размышляя о том, спят ли сейчас американские солдаты на другом берегу. Костян, сидевший дозорным на носу, похоже, думал о том же. Едва лодка выбралась на открытую воду и ее течением начало сносить к центру реки, он приказал осторожно двигаться вдоль зарослей тростника, которыми был покрыт весь этот берег.
Голуаз и Коля напряглись и прижали плавсредство к тростнику так, что лодку, качавшуюся на черных волнах, было не отличить от воды. Мерно работая веслами, они старались не шуметь, чтобы не привлекать внимание расквартированных на противоположном берегу американцев.