Небесный король

Живой Алексей Я.

–  Целься в замыкающих. Сначала сними последнего, потом бей остальных сколько сможешь. Отрезай им отход.

Катя молча кивнула. Антон неожиданно притянул ее к себе и поцеловал в щеку. Затем оттолкнул и прицелился в высокого немца, шедшего впереди колонны диверсантов.

–  Готова?
– спросил он сдавленным голосом.

–  Да.
– ответила тихо девушка.

–  Огонь!

Короткая автоматная очередь и винтовочный выстрел слились воедино, расколов тишину.

Егор шел осторожно, стараясь не подскользнутся и не улететь вниз. Он хорошо понимал ситуацию как сапер, а ситуация была такой же опасной - один неверный шаг и лавина тебе обеспечена. Не надо даже никакого взрыва. Он шел по самой верхней кромке крутого лавиноопасного склона. Над ним возвышался снежный козырек, а под ним находилось несколько сот метров сыпучего снега, готового в любую минуту превратиться в белый водоворот. Егор спинным мозгом чувствовал бомбу, которая лежала у него в рюкзаке и должна была принести смерть немцам. Но если он вызовет лавину до намеченного срока, это будет самая бесполезная смерть, а глупо погибать Егор не хотел. Время для него словно остановилось. Он переставлял ноги с такой осторожностью, словно действительно шел по минному полю и в миллиметре от подошв его башмаков торчали усики противопехотных мин. Шаг влево, шаг вправо - мгновенная смерть. Вот уже до конца склона, за которым твердая скала, осталось пятьдесят метров. Вот уже сорок. Егор остановился на секунду и вытер пот со взмокшего лба. Еще несколько мучительно долгих шагов, в течение которых он не чуял своих ног, словно это и не он ступал по снегу. Вот до спасительной скалы осталось двадцать метров. Черт побери, сейчас эти несчастные меры казались едва ли не длиннее километров. Еще несколько шагов, закрепился ледорубом, сделал следующий шаг. Как медленно тает расстояние! Шаг. Еще один. Вот уже остается не более десяти метров. Рукой подать. Но спешить нельзя. Егор передвигается подобно улитке. Вот еще несколько бесконечных метров остается позади. Вот уже и скала. Шаг, и левая нога заскользила вниз. За ней поехала правая. Егор прыгнул вперед, изо всех сил изогнувшись в падении схватился за скальный выступ. Подтянулся на руках и оказался на твердой почве. Под ногами спасительный камень.

–  Черт побери, - выругался Егор и изодранными руками вытащил папиросу из пачки. Нервно закурил, радуясь жизни.
– Чуть было не отправился покататься на лавине.

Выпустив пару густых колец едкого дыма, он уставился в долину. Внизу, прямо под ним находился завод. Невооруженным глазом с этой скалы можно было разглядеть два казавшихся небольшими корпуса и высокие опутанные колючей проволокой ограждения. По периметру ограждения завода располагались вышки с пулеметами, но был ли ктонибудь на них, с такого расстояния было невозможно рассмотреть. Прямо перед ним уходила вниз бездонная пропасть. Егор подошел к ее краю и попытался заглянуть вниз. Он не боялся высоты, но вдруг в нем возникло странное чувство, похожее на эйфорию. Страха не было вообще, скорее было сильное ощущение власти над пространством. Ему вдруг захотелось бросится вниз и полететь, поймав восходящий поток воздуха. Егор ни на секунду не усомнился, что взлетит, и абсолютно не боялся упасть в пропасть. Постояв так несколько минут, он с некоторым сожалением отодвинулся от края на несколько метров и перевел взгляд в ту сторону, в которой скрылись Антон и Катя. Цирк был залит солнцем. Вершины гор сияли. Там должно было быть жарко. «А скоро станет еще жарче, если они уже достигли предперевального взлета.
– очнулся Егор от своего состояния, - Поэтому мне надо торопиться». Он кинул недокуренную папиросу в снег и стал подниматься по камням на возвышавшуюся над перевалом Ичмет вершину.

Метров через триста Егор остановился. Он уже почти достиг вершины и решил осмотреться. Судя по всему, немцы появятся на перевале не ранее, чем через полчаса. Они поднимутся, передохнут чуток, и двинутся дальше вниз. Егор внимательно всматривался в расщелины и складки горы стараясь обнаружить удобное убежище, где можно было бы пережить взрыв и остаться невредимым, но перевал Ичмет был на удивление гладок. Не обнаружив ничего примечательного, Егор пришел к выводу, что успешно заложить бомбу можно только на западной оконечности перевала, там где ожидалось вступление на него диверсантов. Но для этого Егору надо было спуститься с вершины на перевал, а в первом варианте операции этого не планировалось. Если немцы неожиданно появятся на перевале, то он вряд ли успеет унести ноги обратно на вершину. Егор минуту раздумывал, но потом решил рискнуть. В противном случае, даже после взрыва немцы могли уцелеть. Он обошел вершину и стал спускаться по северному склону на перевал со всей скоростью, на которую только был способен. Склон был довольно крутой и Егор трижды падал, прежде чем достиг самой седловины перевала. Здесь прямо в лицо дул противный ветер. Егор приблизился к левой части перевала, снял рюкзак и достал оттуда взрывное устройство. Он едва успел установить его в глубокий сугроб на самом краю перевала, как неожиданно услышал треск автоматной очереди и свист пуль над головой. Бросившись на снег, Егор успел заметить человека в белом маскхалате, который показался на краю склона. Человек держал в руках «Шмайсер» и стрелял длинными очередями. Мысли понеслись в голове Егора с лихорадочной быстротой. Подняться обратно он уже не успеет. Долго отстреливаться против шестерых тоже, просто не хватит патронов. Остается одно - взрывать заряд. Но как? Надо попытаться бросить заряд как можно ближе к немцам, а самому уходить на другую сторону перевала. В этот момент Егор заметил еще двух немцев, отделившихся от скалы и вступивших в седловину. Они сразу начали стрелять. Пули свистели над головой Егора не переставая. Он вытащил из рюкзака блок дистанционного управления и засунул его в нагрудный карман. Затем приподнялся над поверхностью и изо всех сил швырнул самодельную бомбу в немцев. Ныряя в снег Егор ощутил резкий укол в правое плечо. Горячая волна разлилась по телу. Снег вокруг мгновенно стал алым. Егор посмотрел на свое плечо и увидел на нем огромное красное пятно, которое увеличивалось на глазах. В этот момент чтото больно ужалило в левое бедро и голень. Уже не пытаясь бежать, он нащупал в нагрудном кармане блок дистанционного управления и вытащил его. В ладони хлюпала кровь. Егор собрал последние силы и еще раз приподнялся, чтобы посмотреть на немцев. Уже все шестеро находились на перевале. Они шли бесстрашно распрямившись во весь рост с автоматами на перевес и поливали огнем со всех сторон небольшой засыпанный снегом камень, за которым прятался Егор.

–  Ну, прощайте, братцы.
– сказал Егор, посмотрел на девственно чистое небо и нажал на кнопку.

Перевал содрогнулся от мощного взрыва.

Короткая автоматная очередь и винтовочный выстрел слились воедино. Первый и замыкающий колонну фашисты нелепо вскинули руки, хватаясь за грудь, и повалились в снег. Не теряя драгоценных мгновений, Антон дважды с секундной задержкой перевел автомат влево, полоснув очередью по второму и третьему диверсантам. Оба рухнули как подкошенные. Остальные успели упасть в снег и открыли ответный огонь. Над головами Антона и Кати запели свинцовые птицы.

–  Четверо!
– радостно крикнул Антон сквозь треск автоматных очередей Кате, - Неплохо для начала. Молодец! Ловко сняла замыкающего.

Снизу послышался тяжелый и глухой стук ручного пулемета. Об камни застучали крупнокалиберные пули.

–  А вот это не очень хорошо, - сказал Антон, - попытайся снять пулеметчика.

Катя чутьчуть высунулась изза камня и приникла к оптическому прицелу. В перекрестье возникла морда нациста, лупившего очередями из чернотелого пулемета с дырчатым устрашающим стволом. Катя прицелилась и плавно спустила курок. Сухой щелчок винтовочного выстрела потонул в грохоте пулеметной трескотни. Но вслед за этим трескотня резко смолкла. Пулеметчик уткнулся лбом в снег рядом с еще дымившимся стволом собственного пулемета.

–  Пятеро!
– констатировал Антон.

Он вытащил гранату и ждал случая, чтобы ктонибудь из диверсантов решился сменить позицию для стрельбы. Долго ждать не пришлось. Двое нацистов, привстав, короткими перебежками устремились к перевалу. Антон прицелился и метнул гранату, которая угодила под ноги второму диверсанту. Раздался взрыв. Бежавший первым немец согнулся и, упав на снег, забился в агонии, видимо, с перебитым осколками позвоночником. От второго осталось кровавое месиво. «Семь.» - мысленно сосчитал Антон. Но оставалось еще пятеро нацистов, которые успели расползтись по склону, как тараканы, и почти не стреляли, выжидая. Наверняка у когонибудь из них была снайперская винтовка. Эту догадку Антон проверил очень быстро. Едва он попытался высунуть голову изза своего укрытия, как щелкнул негромкий выстрел и в воротнике его бушлата образовалась аккуратная дырочка. Пуля пролетела в такой близости от кожи, что Антон успел почувствовать обжигающее дыхание смерти. Он спрятался назад. Неожиданно в голову Гризову пришла идея. Антон подполз к Кате и сказал:

–  Оставайся здесь и держи подступы под прицелом. Вот тебе пистолет. Я обойду немцев сбоку, там в двух сотнях метров есть небольшой проход, и добью оставшихся. Если что - сразу стреляй.

Катя посмотрела на него с мольбой во взгляде, но ничего не сказала. Антон отполз назад метров на десять, приподнялся, и, пригнувшись, бросился бежать к левому плечу перевала. Обогнув несколько скальных выступов, он нашел то что искал, что заметил еще на подъеме - небольшую промоину в снежном покрове, которая вела на самый верх левого гребня перевала. Не теряя времени, он стал карабкаться наверх. В этот момент со стороны перевала послышались автоматные очереди. Обдирая руки и лицо об острые камни, Антон изо всех сил вскарабкался на гребень и увидел как четверо немцев с автоматами со всех сторон склона уже почти вплотную подобрались к камню, за которым пряталась Катя. Раздался сухой щелчок. Один из них вдруг схватился за живот и, выронив автомат, упал на колени. Еще секунда, и Катю возьмут в кольцо. Антон это видел, но лихорадочно искал глазами пятого немца со снайперской винтовкой. Искал и не находил. Его нигде не было. Но он должен был гдето быть, черт побери. Он был! Антон это явственно чуял. Автоматчики подползли уже почти вплотную. Вот они вскочили и бросились к камню. Все, будь что будет! Антон поднялся во весь рост, опустил дуло автомата вниз и нажал на курок. Трофейный «Шмайсер» застучал, поливая огнем своих создателей. Немцы, не ожидавшие нападения с тыла, ловили свинец кто в спину, кто в бок, а кто, инстинктивно повернувшись на звук выстрелов, прямо в лицо. Антон стрелял до тех пор пока курок не стал щелкать вхолостую, и остановился, только когда увидел под собой застывшие в нелепых позах тела в белых маскхалатах с расплывшимися красными пятнами. На секунду над цирком повисла бездонная тишина. Антон стоял и смотрел на распластанных мертвых немцев, силясь поверить в то, что они победили, как вдруг краем глаза он уловил шевеление внизу на склоне, но даже не попытался укрыться. Один из немцев, казавшихся мертвее мертвых, вдруг вскинул винтовку и выстрелил. Дикая обида и злость захлестнули Антона, чтото горячее и мерзкое ударило в грудь. Уже падая вниз, в небо, как ему казалось, он услышал второй выстрел, гулким эхом отозвавшийся в долине.

Глава 14. Охота на «Тирпиц»

–  Еще двадцать минут и начнется обледенение двигателя, - доложил Антону штурман Бомберидзе, - пора возвращаться на базу.

–  Будем искать еще пятнадцать минут, - приказал Антон, - он должен быть гдето здесь.

Штурмовик «Ил2» уже около двух часов кружил у береговой полосы Норвегии, занятой немцами, словно нарочно подставляя свои бока под зенитный огонь. Пока, к счастью, все шло благополучно. Антон пролетел над немецкой территорией в тумане и остался незамеченным - зенитчики приняли его за своего. К вечеру, однако, развиднелось. Ветер растащил облака, обнажив широкую полосу арктических льдов. В ветвистых, словно вены, разломах заиграло предзакатное солнце. Пора было подумать о возвращении на аэродром, а дело это представлялось нелегким. Три остальных штурмовика, посланных на разведку трассы к запретным фьордам, до цели не добрались. Выбрав неверный курс, звено вознамерилось пройти вдоль береговой полосы и попало под шквальный огонь немцев. Два штурмовика рухнули в море. Третий дотянул до ближайшего аэродрома и врезался в ангар с топливом, надолго запомнившись немцам. Честно говоря, Антон и сам толком не знал, что за корабль он ищет. По донесениям разведки гдето здесь нацисты прятали свой секретный суперлинкор «Тирпиц». Корабль этот толком еще никто никогда не видел, потому что участия в войне он принял пока только пару раз. Фюрер опасался часто использовать свое новое детище - один залп из орудий этого линкора стоил несколько миллионов немецких марок. И атаковали его только дважды - десять английских бомбардировщиков типа «Ланкастер» при переходе из Германии в Норвегию, никто из них не вернулся на базу, и русские бомбардировщики в густом тумане норвежских фьордов. Тогда же был сделан единственный расплывчатый снимок суперлинкора. Следующий массированный налет на логово «Тирпица» не дал ничего - суперлинкора там уже не было. Значит немцы его успели перепрятать. Линкор был грозен, а скоро в Мурманск должен был прийти караван с оружием. Командование авиаполка специального назначения требовало от Антона срочно обнаружить «Тирпиц». В противном случае корабль мог сорвать проведение крупной операции союзников. К этому дню прибывающий в Мурманск караван с оружием, боеприпасами и стратегическим сырьем из США уже пересек семьдесят пятую параллель. Охранять его должны были английские и американские корабли. Однако, невидимой преградой маячил гдето немецкий суперлинкор.

Специально сформированная на Карельском фронте группа из летчиковасов должна была найти и уничтожить нацистский линкор раньше, чем тот успеет пустить ко дну половину русского каравана. «Легко сказать «найти», - думал Антон, вглядываясь в изрезанный узкими проходами берег, - их тут сотни, черт ногу сломит». Однако чуял Антон - гдето здесь таится фашистский дредноут. Прячет жерла своих огромных пушек до поры до времени за норвежскими скалами. Антон взглянул на отметку топлива - осталось только на обратный путь. «Ну, ладно, - подумал лейтенант, - все равно отыщу». И бросив прощальный взгляд на скалистый берег, махнул рукой штурману: «Идем домой!»

Все что случилось с ним до этой минуты и происходило прямо сейчас Антон воспринимал так, словно пребывал бесконечном тягучем кошмаре. У него перед глазами стоял тот заснеженный горный цирк, полный немецких трупов, а в ушах висел звон от одиночного выстрела снайпера. Нет он не умер, хотя и провалялся в больнице почти три месяца. Пуля угодила в правую часть груди. Долгие недели Антон находился на волосок от гибели, в беспамятстве, потерял много крови, но его снова выходили. Он был жив. Как рассказал ему потом лейтенант Григорьев, доставивший его на самолете с Кавказа в Мурманск, когда его обнаружили, Антон казался настоящим мертвецом. Нашел его отряд охранения секретного завода, под началом майора Прохорова, подоспевший на поле битвы уже после того, как все закончилось. Майор пересчитал трупы нацистов и обалдел от их количества, особенно, когда нашел на поле битвы одного смертельно раненого Антона. Он приказал срочно доставить лейтенанта вниз, где ему в походных условиях сделали первую операцию, и, спустя несколько дней, когда восстановилась связь с внешним миром, отправить на большую землю. Антона вывезли с завода на грузовике и доставили в расположенный в предгорьях аэродром, откуда самолетом перевезли в Мурманск. Вместе с ним майор Прохоров отослал представление к званию героя Советского Союза. Если лейтенанту Гризову суждено было умереть в пути, то умереть героем. Почему его доставили именно в Мурманск Антон узнал только спустя три месяца, когда пришел в себя после пятой операции и окончательно поправился. Несмотря на свою отлучку на Кавказ, Антон попрежнему считался асом в пилотировании самолетов. К этому времени на северном фронте сложилась чрезвычайная обстановка. Страна задыхалась от нехватки боевой техники, топлива и боеприпасов, необходимых для ведения войны с нацистами. Эту помощь, естественно не бескорыстно, оказали Соединенные Штаты Америки, послав в Мурманск несколько караванов с необходимыми припасами и техникой. Нацисты яростно пытались задержать поставки в Мурманск. Для того, чтобы сорвать планы союзного командования, по данным агентуры, они даже готовы были пойти на широкомасштабное использование своего нового супероружия - гигантского линкора «Тирпиц». Командование русских ВВС получило приказ от ставки верховного главнокомандующего экстренно обнаружить, уничтожить или вывести из строя суперлинкор. Для чего создавалось авиационное спецподразделение из асов, прославившихся в трудных операциях. За Антоном закрепилась слава одного из трех летчиков, сумевших уцелеть после массированного налета воздушной армады на немецкий порт Киль. По донесениям разведки в тот день нацисты бросили на отражение налета втрое превосходящие русских силы, которые были уничтожены более чем наполовину. Именно поэтому смертельно раненого лейтенанта доставили в Мурманск, неподалеку от которого базировался специально создаваемый из асов авиаполк, в надежде на его скорое выздоровление. Все это гвардии лейтенант Гризов понимал и смог разложить в своей голове по отдельным полочкам, когда пришел в себя. Но вот чего он никак не мог уразуметь, так это почему на все его вопросы о медсестре Кате, вместе с ним защищавшей перевал, никто не мог дать ему никакого ответа. То есть, вообще никакого. Слыша вопросы о Кате, лейтенант Григорьев делал удивленные глаза и отрицательно мотал головой, объясняя, что впервые слышит о таких подробностях. Немного подлечившись, когда его уже выпускали одного на прогулки по парку и улице, Гризов сходил в штаб нового спецподразделения и отослал запрос на Кавказ. Ответ пришел неожиданно быстро. Из штаба полка сообщали, что согласно показаниям майора Прохорова в тот день на перевале был обнаружен только смертельно раненый лейтенант Гризов. Никакой медсестры Катерины Игнатьевой на месте схватки обнаружено не было. Это сообщение повергло Антона в изумление. Как это не было? А куда же она подевалась? Не сквозь землю же провалилась в самом деле. Если бы ее убили немцы или она даже свалилась в пропасть, то ее нашли бы бойцы из отряда майора Прохорова. А ему отвечают, что никаких следов ни живой ни мертвой Кати не обнаружено. У Антона путались мысли. Он часами теперь просиживал в коридоре у окна госпиталя бессмысленно глядя в пустоту, дымил как паровоз, опаздывал на процедуры, забывал принимать лекарства. Врачи стали им недовольны, а ему стало абсолютно наплевать на свое состояние. Иногда хотелось выть на луну и лезть на стены от безысходности, а иногда просто достать пистолет и застрелиться. Хорошо, что у Антона сейчас не было пистолета, иначе он обязательно бы это сделал Он не мог себе представить, что остался жив после этой смертельной схватки, а она бесследно исчезла, растворилась словно дым или утренний туман. Словно ее и не было никогда. Но это было не правдой. И воспоминания говорили о том, что Катя была даже более реальной чем он сам в этом мире. Но кроме собственных воспоминаний ничто в мире не хотело признавать Катю живой или хотя бы когдато существовавшей.