Небесный король
Шрифт:
– Что за чушь вы тут несете? Как вас зовут? Назовите ваше имя и звание.
– Нет проблем. Если вам это поможет - младший сержант российских войск радиоразведки Антон Гризов.
– Каких войск?
– Российских, майор, российских. Не делайте такие круглые глаза и не ищите пистолет. Я не диверсант в прямом смысле. Хотя попал сюда не по своей воле, и на службе в американской армии не состою. Даже наоборот.
– Как вы сюда попали?
– Кремп немного насторожился - этот парень или действительно проверяющий, который косит под идиота, или законченный наркоман, невесть как попавший в вооруженный силы несмотря на жесточайший контроль.
– Если я вам скажу правду, вы все равно не поверите. Сказать? Через астрал. Ну вот видите, я же говорил, что вы не поверите честному слову русского радиоразведчика. Поэтому придется вас немного погипнотизировать. Не переживайте, это для вашего же блага. Нет, дергаться бесполезно, от меня не убежишь.
Последние слова относились к попытке майора Кремпа выскочить в полуоткрытую дверь. Дернувшись в проем между посетителем и собой майор мгновенно застыл как изваяние в музее восковых фигур, а затем медленно под взглядом Антона опустился на кровать и сел на прежнее место.
– Эх, американцы, американцы, - произнес Антон со вздохом, - вечно у вас экшен впереди мысли идет. Ладно, сиди майор и не рыпайся, придется тебе астральное кино показать в качестве ликбеза.
Кремп, конечно, не слышал этих слов, но четко выполнял все приказания, поскольку его мозг был полностью подчинен мозгу Антона.
… В ту же секунду они увидели заходящий со стороны солнца «Миг». Уже почти наступил рассвет, и небо на востоке слегка окрасилось в розовый цвет. Истребитель грациозно сделал вираж, блеснув плоскостями, и пошел прямо в лоб. Джонни приник к штурвалу:
– Он что, сумасшедший?
– Нет, Джонни, - сказал Кремп.
– Но нам уже все равно.
Две металлические стрелы неслись навстречу друг другу со сверхзвуковой скоростью. Расстояние между ними исчезало все быстрее. Лэсли Форд рванулся из своего кресла, но ремни не пустили его. Тогда он уронил голову на грудь и прошептал:
– Я не хочу так рано…
Ракет у Антона больше не осталось. Не было и энергии для того, чтобы создать их. Не осталось уже ничего, лишь желание уничтожить. И себя, и этот бомбардировщик. Он вдруг увидел, как сходятся в небе две звезды: огромная белая Альмиора и синий Благран. Сливаются и исчезают. И в эту секунду Антон ощутил в себе огромную силу, которой никогда раньше не знал. Гигантская белая вспышка разорвала небо, окончательно уничтожив ночь. Антон увидел вокруг миллионы светящихся линий, сходившихся в одной точке, рождая спираль, и себя, падающего в этот бездонный колодец.
… Уже двадцать минут экипаж «Б52» в полном составе сидел на стульях со связанными руками и ногами в комнате без окон. Прямо в глаза им бил яркий свет четырех мощных электрических ламп, стоявших на столе, за которым расположился капитан Мауэр. За спиной капитана маячили молчаливые фигуры морских пехотинцев. Ни Кремп, ни ктолибо другой ничего не понимали в происходившем. Капитан, казалось, понимал еще меньше, но от того только становился злее, что само по себе ничего хорошего пленникам не несло. Их еще не били и не пытали, но явно принимали за нацистских шпионов. Между тем, Кремп, как и подобает командиру экипажа, держался вполне достойно и даже вызывающе.
– Даже если вы меня расстреляете, капитан, я повторю вам тоже самое. Мы - американцы, а не немцы или итальянцы.
– Где вы взяли самолет?
– продолжал гнуть свое Мауэр.
Очень трудно, когда тебе не верят твои же соотечественники, только ставшие в одночасье моложе тебя лет на сорок. И вроде бы та же земля и те же люди, только чтото не так в этой Америке сороковых. И хотя ты снова в армии, тебя признали и поручили важное задание, но почему так неудержимо тянет туда, в свое время, где остались жена и еще не родившиеся дети.
… - Скажите, майор, а что вы вообще помните?
Рассел докурил сигарету, затушил ее в чашке изпод кофе, и поджег новую. Затянулся сладковатым дымом. Помолчал.
– Да ничего особенного не помню. Мой бомбардировщик летел на задание по уничтожению какогото стратегического объекта русских. Потом раздался взрыв и огромная вспышка. А потом я провалился в небытие, словно в сон. Только и всего.
– Значит, вас подбили в бою?
Кремп сделал жест неопределенности взмахнув руками.
– Не знаю. Боя не помню, но все может быть.
– Ну, а дальнейшие события вы помните?
Рассел прищурился.
– Какие события? Я же вам сказал, что после этой вспышки потерял сознание и очнулся вот здесь, где не дают сигарет и выпивки офицеру ВВС.
– Ну хоть себято вы помните.
– с облегчением произнес Грегор Йорк, - И то ладно. А меня узнаете?
Кремп опять затянулся.
– Да как вас не узнать. Вы ведь мой непосредственный шеф по какойто программе, не вспомню ее названия, прости Господи. А звать вас, кажется, Григор.
– Грегор, с вашего позволения, - поправил его аналитик, - Грегор Йорк, ваш непосредственный начальник по программе «Мыслитель». Вы представляете сейчас себе основное направление работ по программе?
… Посередине ангара многорукие роботы и приборы группировались вокруг массивного сооружения странной формы, при ближайшем рассмотрении имевшего некоторое сходство одновременно с военным самолетом, бронетранспортером и подводной лодкой. Это внешне устрашающее и неуклюжее сооружение являлось последним достижением гениальной технической мысли американских конструкторов, спроектированным втайне от всего мира. И предназначалась ему особая миссия. За то, чтобы узнать о ней поподробнее многие разведки не пожалели бы миллиарды долларов. Но даже если бы им удалось в конце концов все выяснить, это уже ничего не изменило бы в раскладе сил. Судьба многих стран была тайно предрешена.
Рассел медленно открыл глаза. Ощущение было такое, словно он поднимался несколько часов из глубокой пучины без акваланга. Перед глазами плавали круги, затем все стало постепенно проясняться. Круги исчезли. Напротив сидел посетитель, теперь майор абсолютно точно знал с кем имеет дело.
– Так вот ты какой, эфирный оборотень, секретное оружие русских.
– Он самый, хорошо хоть не северный олень, и то ладно. Не пугайтесь, к потусторонним силам я имею весьма опосредованное отношение. Я, конечно, умею перевоплощаться и находиться в десяти телах одновременно, но это не так страшно, как кажется. Кстати, ваши парни видели сейчас тоже самое и находятся уже в курсе дела.