Небесный Смотритель

Смородин Кирилл

— Артем, по этому вопросу будет организовано слушание в департаменте межмировых отношений, — прервал меня судья, когда я в очередной раз заговорил про происходящее в Аве-Лларе. — И там вам также предстоит выступить, где вы изложите все максимально подробно. Сейчас же нас интересует несколько иное.

Почему-то такой ответ судьи немного разозлил, хоть я и понимал, что он на сто процентов прав. Заставив себя успокоиться, я продолжил. Рассказал про то самое Монстролуние, когда в Аве-Лларе появился дядя Бор, про то, с чем жителям Прибрежного Полиса пришлось столкнуться после той страшной ночи. Так, глядя попеременно на судью, мастера Дролла и Альгенштейна, которого происходящее, казалось, попросту утомляло, я и дошел до встречи с мастером Страдом и произошедшим на Сумеречной Тропе.

— Там были трое магов, господин судья, — говорил я. — Один из помощников Эраста Альгенштейна — Константин Полозов. Других двоих я не знаю, могу лишь сказать, что это черные маги.

— Как вы это определили, Артем?

— По заклинаниям, которые они использовали. Некромантия и создание Кровавого Голема. Насколько мне известно, применение подобной магии находится под запретом.

— Вы правы, Артем, — судья перевел строгий взгляд на Альгенштейна. — Сотрудничество подсудимого с черными магами также будет учтено при вынесении приговора, в качестве отягчающего обстоятельства.

Альгенштейн на это лишь брезгливо скривился. А судья позволил мне продолжить, и очень скоро я добрался до момента переноса в Янтарное Яблоко. Рассказывать о том, что было после, не имело смысла.

— Вот, собственно, и все, — произнес я, готовясь к очередной порции вопросов, однако судья просто поблагодарил меня и позволил сесть рядом с родителями.

— Ты молодец, сын, — шепнул папа, как только я оказался между ним и мамой. — Держался великолепно. А вот мне, — в его голосе послышались угрожающие нотки, взгляд был направлен на клетку с Альгенштейном, — очень хочется поговорить кое с кем совершенно по-другому…

— Успокойся, Игнат, — тихо, но строго произнесла мама.

— Извини, — папа заставил себя улыбнуться. — Это я так…

Судебный процесс тем временем продолжался, и мое место занял мастер Дролл. Он рассказал о том, какую работу мастеру Страду пришлось проделать, прежде чем отыскать меня и доставить в безопасное место.

Сотни изнуряющих сеансов прозревания, множество ритуалов, толкований увиденного… Определенно, это был колоссальный труд, и чудо, что мракоборец не отступился, хотя имел полное моральное право прервать попытки и на середине пути. Никто бы не осудил.

«Он довел все до конца, — слушая, я представлял мастера Страда. То, как он нашел меня, как вел по Сумеречной Тропе и защищал от магов Альгенштейна. И, к сожалению, то, как жуткая тварь ударила ему в спину. — Это потрясающий маг, однако его больше нет…»

Вспомнилась улыбка на уже мертвом лице мастера Страда. Он ушел, понимая, что выполнил задание и спас меня, что его усилия не пропали даром. Мракоборец в очередной раз победил, только теперь плата за победу оказалась слишком велика.

Мастер Дролл говорил тихо, но ровно. Однако я видел его ауру, видел, как она пылает алым из-за той бури чувств, что мракоборец держал в себе в данный момент. Скорбь, отчаяние, боль, ярость, наверняка направленная на Альгенштейна, из-за которого и началась вся эта история… Почему-то мне казалось, что выступление мастера Дролла — нечто сродни прощальной речи на похоронах, и от этого моя собственная аура, не Ореол, а обычная, человеческая, тоже горела алым призрачным костром.

— Спокойнее, Тема, все хорошо… — прошептала мама, поглаживая меня по плечу. — Скоро все кончится.

Я в ответ кивнул, продолжая слушать мастера Дролла. В какой-то момент перевел взгляд на Альгенштейна и невольно сжал кулаки и заскрипел зубами. Ублюдок слушал мракоборца с таким видом, словно тот рассказывал какую-то забавную историю.

«Тварь…» — безумно захотелось добраться до Альгенштейна и стереть это мерзкое заинтересованно-насмешливое выражение с его длинноносой морды. Причем не применяя магию, действуя исключительно голыми руками.

— Держись, Артем, — на этот раз шепнул отец. — Понимаю, что тяжело, но надо.

Договорив, мастер Дролл опустил голову. Некоторое время в зале было тихо, затем главный судья и двое его коллег, защитив себя чарами, которые не пропускали звук, стали обсуждать услышанное. Они совещались минут пять, затем настало время для самого главного — оглашения приговора.

Довольно долго и пользуясь сложными юридическими формулировками судья зачитывал Альгенштейну обвинения. Список оказался солиден, однако самого подсудимого это, похоже, не волновало. Тот с деланым интересом слушал, время от времени кивая и насмешливо щурясь. Такое поведение приводило меня в ярость, и приходилось постоянно твердить себе, что это всего лишь защитная реакция, а в душе мерзавец отчаянно трусит. Я очень хотел верить, что так все и обстоит на самом деле.

— На основании всего изложенного, — тон судьи изменился, и я понял: сейчас… — мы готовы вынести приговор. Альгенштейн Эраст Аскольдович осужден на двадцать семь лет. Наказание он будет отбывать в «Кастодии», магической колонии строгого режима. Условно-досрочное освобождение невозможно. Приговор вступает в законную силу немедленно, и осужденный отправляется в место отбывания наказания сегодня же.

«Вот и все, — я облегченно выдохнул. — Альгенштейна запрут под замок больше чем на четверть века. Довольно большой срок».

Осталось выяснить, что такое «Кастодия». Я впервые слышал о таком месте, однако Альгенштейн при упоминании о нем слегка поддался эмоциям. Всего лишь на мгновение, но тень страха скользнула по его некрасивому лицу.

— Осужденный, — судья обратился к Альгенштейну, — вам понятен приговор?

— Разумеется, — с огромным трудом, но тот заставил себя усмехнуться.

— Будет ли последнее слово?

— Будет, господин судья, — Альгенштейн выпрямился и пристально посмотрел на меня. — Конечно же будет.

Глава 12

Сохраняя прежнее равнодушное выражение лица, судья произнес:

— Прошу вас.

Альгенштейн в ответ кашлянул, еще раз ухмыльнулся и заговорил, глядя на меня:

— Наверняка этому юноше хочется отпраздновать победу. Что же, пусть празднует, однако я бы посоветовал ему кое о чем не забывать. Он победил лишь по той причине, что я не учел одного: скупой платит дважды.

Он подался вперед и подмигнул мне.

— Я бизнесмен и знаю деньгам цену, поэтому и решил сэкономить. Послал за тобой остолопа с опилками вместо мозгов, дядю Бора. Одного из тех, кто был нужен мне меньше всего, о чьей потере почти не жалел бы. Отправлять в другой мир своих людей, тех, в кого вложено много сил и средств… — Альгенштейн покачал головой. — Я счел это расточительством, за что и поплатился. Нужно было предусмотреть, что если с вашим дорогим дядей Бором что-нибудь случится, его пробьет на сантименты, в нем взыграет чувство долга перед Древом Волковых, и все такое, — он противно хихикнул, но почти тут же стал серьезным. — Именно потому, что я не предусмотрел этого, оказался здесь, а вскоре вдобавок увижу прекрасные просторы «Кастодии». Мне кажется, Артем, ты ни разу не слышал об этом месте. Что же, тогда настоятельно рекомендую оставаться в неведении. И искренне желаю никогда туда не попадать. У меня все, господин судья.