Небесный Триллиум
Шрифт:
— Тебе что больше нравится — джем или мясной паштет?
Харамис могла только покачать головой.
— Ты права, я тоже считаю: чем проще, тем вкуснее. Пошли!
Он пинком распахнул дверь в большую комнату, служившую кабинетом или библиотекой, в которой царил жуткий беспорядок. Полки были заставлены не только книгами, но и прозрачными папками с магическими досками, которые, как она знала, являлись справочниками Исчезнувших. На штативах стояли причудливые металлические устройства, которые могли быть научными приборами. Денби прошел вперед и шлепнул поднос на деревянный стол, стоявший перед стенкой, задернутой синими бархатными шторами. Рядом Харамис увидела высокую
Денби щелкнул пальцами, и на покрытый ковром пол со стола посыпались бумаги, книги и странные черные предметы. Он придвинул кожаное кресло, предложив ей присесть, а сам устроился на стуле напротив.
— Забыл салфетки, — сказал он и подмигнул, — но это не важно. Слуга позаботится о них. — Он снова щелкнул пальцами, и через мгновение удивительная машина, похожая на механического лингита с открытым ящиком вместо тела, появилась в дверях и подползла к столу. Одной из членистых рук она достала из заднего отделения две сложенные салфетки и разложила их на столе рядом с тарелками.
— Что-нибудь еще, хозяин? — спросила она жужжащим голосом.
— Быть может, чашку чая? — спросил Денби Харамис. Она покачала головой, все еще не придя в себя от изумления.
— Собери все с пола, — приказал Денби машине, — и положи на письменный стол.
Он сплел искривленные пальцы и повесил голову.
— Хвала Источнику Вечного Света за пищу нашу.
Жадно схватив буханку, он покромсал ее на ломти зазубренным ножом. Хлеб был еще настолько горячим, что от него шел пар. Густо намазав два ломтя маслом, он наполнил чашки жидкостью из кувшина.
— Отличное холодное молоко волумниалов. Вы ведь все еще пьете его?
— Да… — Она взяла кусок хлеба, долго рассматривала его, потом подняла взгляд на хозяина.
— Ты — это он. Великий Волшебник Небес.
Рот старика был набит хлебом, поэтому он лишь кивнул с блаженным видом.
— Значит, это ты захватил мою сестру и других правителей?
Денби покачал головой:
— Только тебя, по необходимости.
Старик сделал глоток молока, потом вытер грязные пальцы салфеткой.
— Временно изменил программу виадуков Оро, чтобы ты смогла нанести мне визит. Конечно, я способен изменить любые приказания, касающиеся перемещений, кем бы они ни были отданы.
— Значит… Анигель и другие находятся не здесь?
— Нет. Зато ты — здесь, в этом нет сомнений! И останешься здесь, по крайней мере на время.
Он громко захохотал, раскачиваясь на стуле, зачихал, разбрасывая во все стороны крошки. Маленькая машина терпеливо убирала их с пола.
Харамис с трудом сохранила хладнокровие.
— Что ты имеешь в виду?
— Милое дитя, мы так чудесно побеседуем обо всем. Ты расскажешь мне о своей жизни, о жизни твоих сестер. Я с таким отвращением смотрел на погрязший в меланхолическом отчаянии мир внизу. Что делать, что делать! Я сделал так, чтобы Орогастус родился до того, как Бина придумает новый план, хотя с самого начал считал эту затею глупой и бесполезной. Сентиментальной Ириане, впрочем, план понравился, и вдвоем они убедили меня попробовать. Я не мог поверить, что троим молодым девушкам удастся то, что не удалось нам, но вы действительно отыскали части Скипетра. Скорее всего, в вас было нечто магическое, связанное с тем, как вам удавалось влиять на связующие нити судьбы мира. Лепестки Животворящего Триллиума совместно с возрождением Звезды! Магическая наука против научной магии! Сам я никогда не понимал сути, а теперь это же не имеет значения. Вы потерпите неудачу, как я и предполагал, но я позабочусь о том, чтобы итог был хорошим. Подожди и увидишь.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — удивленно воскликнула Харамис.
Он лукаво подмигнул ей:
— В твоем янтарном Триллиуме заключена настоящая магия, находящаяся вне понимания магической науки Звезды и Коллегии Великих Волшебников. Очень увлекательно, но и опасно! Я боялся, что янтарь помешает мне переместить тебя сюда и расстроит все планы, но все случилось просто замечательно!
Она решила, что он, несомненно, безумен, как и говорил Орогастус, но решила ответить спокойно:
— Сожалею, что не могу принять твое любезное приглашение, Великий Волшебник Небес. Честно говоря, я намерена покинуть тебя немедленно. Другие безотлагательные дела требуют моего внимания.
Она сжала в руке Трехкрылый Диск, мысленно представила свою башню на горе Бром и стала ждать призрачного видения, предшествовавшего магическому перемещению.
Ничего не произошло.
Насмешливое выражение исчезло с лица Денби так же быстро, как след на песке после океанской волны, сменившись выражением мрачного триумфа. Он встал, опершись на стол костяшками пальцев, и в его всего мгновение назад старческом голосе зазвучали металлические нотки:
— Магия, которой ты научилась у Ирианы, здесь не поможет. Она черпает силы из земли, которая является твоим личным царством Великого Волшебства. Не поможет тебе и талисман, получающий силу от планетарных источников, так как ты находишься вне сферы их влияния. Ты можешь выйти отсюда только через виадук, который я контролирую, или через это. — Он фыркнул и кивнул на дверь рядом со шторами. Она была сделана из черного металла и висела на одной гигантской петле. — Но эта дверь ведет к вечному избавлению, и только мне суждено войти в нее.
Лицо Харамис побледнело от гнева.
— Денби, предупреждаю тебя…
— Смирись, Великая Волшебница. — На его лице снова появилась снисходительная улыбка. — Я рассчитываю оставить тебя здесь, пока не настанет время уйти.
— А я говорю, что ты ошибаешься! Я могу прибегнуть к еще одному источнику волшебства, который подвластен мне с самого рождения.
Харамис коснулась серебряных крыльев, окаймлявших янтарь, и они распахнулись, открыв похожий на крошечную звезду красный огонек. Денби в тревоге взвизгнул, когда она направилась к круглой двери.
— Ты был прав, говоря о силе моего амулета, — продолжила Харамис. — Он не зависит от талисмана и может помочь мне разными способами. Жаль, что мне не удастся обсудить это с тобой. Достаточно сказать, что янтарь откроет передо мной любой замок в твоем жилище, и этот не является исключением.
Денби вскочил на ноги, и его морщинистое лицо исказилось неподдельной тревогой.
— Харамис, подожди! — закричал он. — Ты не понимаешь! Ты не можешь ее открыть! Тебя ждет там смерть! — Он проковылял к занавешенному окну рядом с дверью и отдернул штору.
Харамис вскрикнула от ужаса. Схватившись рукой за спинку кресла, она смотрела в окно. Она видела ночное небо, усеянное бесчисленными разноцветными звездами. Среди звезд она увидела три освещенных сбоку небесных тела: одно было средней величины и бело-синим, два других — значительно больших размеров, серебристые и лишенные знакомых черт.
— Священный Цветок! — прошептала Харамис. — Ты забрал меня на свою Луну!
— Да, — произнес Денби почти извиняющимся тоном. — Ты не сможешь уйти, пока я не разрешу. Необходимо, чтобы ты осталась здесь, необходимо, чтобы Ириана не вмешивалась в ход событий, по крайней мере пока.