Небо Голливуда
Шрифт:
Они сидели в кафе до самого закрытия.
Ночь они тоже провели вместе в его постели в гостинице. Протестантка, светловолосая, с крепким здоровьем и во всем отличной от его молодостью, она оказалась увлекательной партнершей, совсем не похожей на ту стерву, что пересчитывала его квитанции.
По окончании съемок рекламы Грин остался в Кэмдене. Он спал с ней в ее постели среди плюшевых медведей, встречался с ее друзьями. И хотя с Паулой никто не шел ни в какое сравнение, впервые после ее исчезновения он встретил женщину, с которой без труда мог провести двадцать четыре часа в сутки. Это было, конечно, не так ярко и насыщенно, как с Паулой, но он уже давно смирился
Он отложил достаточно денег на полугодовое пребывание в Нью-Йорке. Но затянувшийся период в Кэмдене, с его дорогими походами по бесчисленным ресторанам, съел немалую часть накопленных средств. (Помимо аренды жилья в полуразвалившемся здании, он позволял себе лишь раз в неделю поесть где-то в городе; он выработал привычку вести хозяйство как можно более экономно, совершал покупки на распродажах, читал библиотечные книги, ходил в кино по дешевым дневным билетам. При этом он не падал духом – ведь он по-прежнему лелеял свою мечту.) Грин решил поставить ремейк французского фильма в Мэне. В надежде, что они вместе с Джейн смогут работать над картиной, учредят продюсерскую компанию и будут располагать в Кэмдене всем необходимым (с помощью государственной субсидии – Джейн знала, куда следовало обращаться), он переехал из Нью-Йорка, чтобы быть ближе к месту событий и к Джейн, у которой он неофициально поселился.
И это сработало.
В течение месяца Джейн удалось выхлопотать у государства аванс, беспроцентную ссуду в размере двадцати пяти тысяч долларов. По их расчетам, фильм стоил больше двух миллионов, из которых половину они хотели финансировать сами. Остальное ложилось на плечи продюсера. Найти такового не представляло особого труда – нужно было лишь включить в состав актеров более или менее известное имя. Грин собирался пригласить на одну из ролей Джимми Кейджа. В семидесятые годы Джимми Кейдж был культовым артистом, курившим анашу, политически ангажированным, вращавшимся среди рок-групп и запрещенных поэтов. Однако из-за алкоголя и наркотиков он в конце концов оказался на задворках своей славы. Звезда Кейджа потухла. Деньги закончились, и его статус пошатнулся. Но у него остались поклонники.
Во время съемок сериала «Единственная сцена» в Нью-Йорке Грин слышал, как хвалебно отзывался о Кейдже Джеффри Боум. Боум возглавлял компанию «Нью-Мун Синема», которая занималась производством сериала. Грин собирался обратиться к нему за поручительством. Свой миллион они планировали внести в качестве акционерного капитала в Мэне: тысяча акций стоимостью в тысячу долларов каждая должны были предоставить им средства для учреждения собственной продюсерской фирмы. Гениальная идея Джейн.
Двадцать пять тысяч долларов давали им передышку на пару месяцев. Дом Джейн служил им офисом. Днем Джейн работала в туристическом бюро, а Грин сидел за кухонным столом и колдовал над «Пожаром». На компьютере Джейн он закончил американскую версию французского сценария и теперь приступил к детальной проработке сметы расходов. Перед этим он составил финансовый прогноз. Общие затраты на производство «Пожара» равнялись примерно 4320000 долларам. Даже если выручка не оправдает ожиданий, прибыль, включая видео и телевидение, окажется по крайней мере вдвое больше.
Грин исходил из прибылей подобных фильмов в прошлом. Обычно инвестиционные фонды не давали никаких гарантий на будущее, но Грин верил в успех «Пожара». Он знал хороших операторов, редакторов, звукорежиссеров и был убежден, что, помимо Кейджа, сможет привлечь и вторую звезду. Главную роль Грин хотел играть сам, а затем, если получится, запустить фильм на какой-нибудь кинофестиваль.
Принтер
На презентацию в дом Джейн пришло двадцать пять человек – владельцы супермаркетов, гаражей, гостиниц, восприимчивые ко всему, что происходит в их туристической зоне. Без тени сомнения в голосе Джейн и Грин заверяли, что в фильме красоте природы Мэна будет уделено существенное внимание. Они объясняли, что та часть бюджета, которую они хотели бы финансировать из местных источников, будет в конечном счете израсходована в самом регионе, – таким образом, миллион просто опишет круг и вернется. Например, купив акции, мясник внесет свой вклад в производство фильма, съемочная группа которого в свою очередь обратится к нему потом за мясом для того, чтобы накормить актеров. Грин «продавал» историю о предстоящем фильме с энтузиазмом, убеждением и иронией.
На следующий день Франк Мак-Кроу, владелец пяти крупных супермаркетов, приобрел пятьдесят акций. При условии, что его внуку предоставят на съемках фильма место стажера. Никаких проблем – сказали продюсеры. В течение двух недель они продали сто двадцать пять акций. Совместно с Торговой палатой они готовили большую кампанию. По их подсчетам, через месяц миллион должен был быть у них в кармане. Их охватила эйфория. Они провели выходные в домике брата Джейн, в самом центре вековой чащи, в лабиринте петляющих лесных тропинок. Они отправились туда в плывущем по волнам арендованном «кадиллаке», взяв с собой полную сумку продуктов, пару бутылок калифорнийского шампанского, и весь уикэнд не вылезали из постели.
В понедельник вечером, с учетом разницы во времени с Европой, Грин отправил самоуверенный факс французскому продюсеру с просьбой продлить право на владение сценарием. Француз также прислал свой ответ по факсу: два часа назад он продал права крупной голливудской киностудии. Грину следовало написать ему еще в пятницу до двенадцати часов, но он не предполагал, что французы ходят по субботам в свои офисы, чтобы читать факсы. Он не знал, что «Пожар» привлек еще чье-то внимание в Америке. Французский продюсер об этом умолчал, поскольку не был заинтересован, чтобы Грин продлевал права. Конечно, известная киностудия была более выгодным партнером, нежели безработный актер.
Странно, но Грин не удивился. Как бы истово он ни работал над проектом фильма, сомнения его не покидали. Как будто он заранее знал, что этой сказке когда-нибудь придет конец, так же как и его отношениям с Паулой. Сообщение француза снова вернуло его к реальности. У него не было прав на Паулу. У него не было права на успех.
Он позвонил в Париж, прокричал проклятия в трубку, угрожал адвокатами и судом, но француз не испытывал к нему ни малейшего сочувствия и спокойным голосом твердил одно и то же – Грину следовало действовать раньше.
Грину не хватало духу рассказать о катастрофе Джейн. Когда она вернулась домой, он промолчал. Он пытался найти выход из ситуации, где небольшая оплошность разрушила фундамент, на котором зиждилась их авантюра. Но в голову не приходило ничего, что могло бы оправдать их спекулятивные сделки с акциями.
Ночью, рядом с невинно спящей Джейн, он придумал переписать «Пожар» таким образом, чтобы, с одной стороны, сохранить все достоинства сценария, а с другой – избежать претензий со стороны обладателей прав на оригинал.