Небо в рублях
Шрифт:
Я вцепилась в плечо идиота, тряхнула Ивана и прошипела:
– С какой стати ты работаешь попугаем? Перестань сейчас же!
– С какой стати… – завел было Иван и осекся. Круглые глаза садовника заполнило детское недоумение.
– Ой, беда, беда… – запричитала Ирка. – Дарь Иванна, пойдемте в постельку, а? Ляжем, шоколадку съедим, чайку глотнем…
– Сами ж велели за вами повторять, – ожил Ваня, – во как! Все плохо! Че не сделаю!
Я кашлянула.
– Давай еще раз! Ира!
– Давай еще раз! Ира!
– От
– От всей души…
– Предлагаю тебе…
– Предлагаю тебе…
– Свою руку и сердце.
– Свою руку и сердце.
– Пусть нас разлучит только смерть.
– Пусть нас разлучит только смерть, – автоматически повторил Иван.
Повисла тишина. Потом садовник повернулся ко мне.
– Ну че? Таперь все? Могу вставать и к себе идтить? Газонокосилку починить надо.
Я уставилась на домработницу. Лицо Ирки покрылось нежно-розовым румянцем, женщина сделала шаг вперед, вытянула руки, потом бросилась к Ване на шею и громко заявила:
– Я согласна.
Глава 13
К моим глазам подступили слезы умиления. У нас будет свадьба! Это же здорово! Белое платье, фата… Конечно, украшать голову беременной женщине символом невинности смешно, но не лишать же себя удовольствия из-за дурацких предрассудков!
– Э-э-э, – забормотал Иван, пытаясь вывернуться из цепких рук Ирки, – ты че? Опсихела?
– Ваня, я согласна.
– С чем? – оторопел садовник.
– Ира принимает твое предложение, – торжественно пояснила я.
– Какое?
– Руки и сердца. Ты же его сам сделал.
– Когда?
– Сейчас.
– Да?
– Ваня, не идиотничай.
– Ну, может, и так, – пожал плечами садовник, – а чего она целоваться лезет?
Я тяжело вздохнула. Нет, Иван не придуривается, он просто кретин.
– Жених обязан поцеловать невесту.
– Кто?
– Жених.
– Где?
– Что «где»?
– Жених тут где? – ошарашенно пробубнил Ваня. – И невесту тоже не вижу! При чем тут я?
– Ты решил взять замуж Иру?
– Я???
– Ну да! Предложил ей руку и сердце.
– И что?
– Это равносильно словам: «Дорогая, люблю тебя, давай поженимся», – растолковала я садовнику ситуацию.
– Скажите, пожалуйста, как мудрено… – покачал головой Ваня. Затем он кашлянул, покраснел и с плохо скрываемым ужасом заорал: – Погодите, не понял! Мне? Жениться? На Ирке? Лучше утонуть!
Домработница всхлипнула и убежала в дом, у меня померкло в глазах.
– Иван, ты сволочь!
– Ой! Не сердитесь!
– Гад ползучий!
– Ой, за что? Ничо ведь не сделал. Ну, ваще!
– А ребенок?
– Кто?
– Ира беременна! От тебя! Сейчас же прекрати извиваться и врать!
Ваня замер с раскрытым ртом, его лоб покрылся бисеринками пота.
– Дарь Иванна… – залепетал он, – ни сном ни духом…
– Лжешь!
– Право
– Послушай, мы же обсудили эту ситуацию. Ты малодушно пытался перевести стрелки на охранника Семена, но потом…
– Думал, вы о фонаре толкуете, – перебил меня Иван и, заметив на лице хозяйки полнейшее недоумение, пояснил: – У нас около ворот светильник висел. Красивый, весь стеклянный!
– И что?
– Разбился. Упал. Вернее, его сшибли. Если честно, то я и сшиб, случайно. Но если разобраться, виноват Сенька, – зачастил Иван. – Он мимо шел, на плече то ли грабли, то ли лопату пер. Ну, и задел фонарь. Я Сеньку отругал, а потом калиткой шарахнул, фонарик возьми да и упади. Разлетелся, конечно, в пыль. Вот и получилось – я его кокнул, только сначала Сенька раскачал. Случайно вышло!
– Иван! – рявкнула я.
– Чаво?
– Ступай к себе и подумай!
– Об чем?
– Хочешь у нас работать?
– Конечно! Пуще матери вас люблю! – жарко признался садовник.
Я была так зла, что пропустила мимо ушей заявление о том, что определена садовником исполнять роль его мамочки. А ведь не такая уж у нас с ним глобальная разница в возрасте! Но сейчас следовало сосредоточиться совсем на иной проблеме.
– Вот и отлично, – подвела я итог беседы. – Ты нам тоже нравишься. Ире в особенности, она тебя любит, ждет ребенка. Следовательно, делай выбор: либо женишься на Ирке, и тогда у нас все идет отлично, либо наотрез отказываешься, тогда – до свиданья. Мы, конечно, Иру не бросим, малыша воспитаем, она найдет себе нормального мужа. А ты останешься за бортом, в Ложкино тебя больше не пустят, сына не увидишь никогда. Думай.
– Но…
– Иди, Ваня.
– Дарь Иванна!
– Ступай, Иван.
– Я…
– Подумай и через полчаса сообщи о своем решении! – рявкнула я и кинулась в особняк утешать Ирку.
Домработница нашлась в мансарде, она раскладывала в гардеробной постельное белье.
– Ирина, не расстраивайся, – заулыбалась я. – Все мужчины сначала в кусты спрятаться норовят, а потом женятся.
– Спасибочки вам, конечно, за помощь, – ехидно ответила Ирка, – только лучше мне самой с Ванькой разобраться. Очень уж вы, Дарь Иванна, откровенная, наскоком действуете. А мужика надо так выломать, чтобы он думал, будто сам решение принял. А вы воплем!
С этими словами Ира легко подняла с пола тяжелый тюк.
– Немедленно брось, – испугалась я.
– Почему?
– Тебе вредно.
– Ерунда.
– Теперь надо беречься, беременность – это серьезно.
– А кто беременный?
– Ты.
– Я?
– Так не я же?
– Не знаю, – хихикнула Ира, – может, и вы.
– Ирина! Кто час тому назад сказал про желание выйти замуж за Ивана?
– Ну, я.
– По залету?
– Ага.
– Следовательно, ты беременная.