Небополитика. Путь правды - разведка. Теория и практика "мягкой силы"

Девятов Андрей Петрович

2–е направление отвечало за части и соединения войск ОСНАЗ. В военных округах и группах войск радио- и радиотехническую разведку группировок, боевого состава, состояния готовности и деятельности войск противника вели полки и бригады, а в армейском звене — батальоны ОСНАЗ.

3–е направление с опорой на дипломатические представительства СССР занималось зарубежной стратегической разведкой техническими средствами. Кадровый резерв ЗРТС с задачами систематизации данных по оперативному оборудованию территорий иностранных государств средствами управления и связи, а также технического

анализа сигналов в линиях и каналах связи был сосредоточен в Отдельной лаборатории.

4–е направление отвечало за информационную работу всей радиоразведки и направляло работу Пункта управления 6–го управления. Именно здесь в реальном масштабе времени давались оценки состоянию боевой готовности, намерениям и возможностям ВС США, НАТО, Китая. Отслеживалась военно–политическая обстановка в мире. Делались ежедневные сводки по деятельности иностранных войск и сил на всех театрах военных действий и в конфликтах. Осуществлялось взаимодействие с системой ПРО и ПКО.

5–е направление отвечало за стратегическую электронную разведку. На него замыкались пункты разведки радиоизлучений космических объектов системы «Звезда». Большие корабли электронной разведки в Атлантике («Крым» и «Кавказ») и на Тихом океане («Забайкалье» и «Приморье»). Экспедиция «Горизонт» в Монголии и Центр электронной разведки «Тростник» в Лурдес на Кубе. Обработкой данных занимался Главный центр специальной службы. Основной задачей разведорганов этого направления было отслеживание и оценка испытательных, учебно–боевых и контрольных пусков баллистических ракет США, НАТО и Китая; запусков космических аппаратов; глобальный контроль систем стратегического управления.

Численность всей радиоразведки тогда составляла примерно 65 тысяч человек.

О громадной роли 6–го управления в решении главной задачи разведки на пике холодной войны свидетельствует содержание стратегических учений в 1970–е годы, на которых моделировалась мировая война с угрожаемым периодом, переводом народного хозяйства с мирного на военное положение, стратегическим, мобилизационным и оперативным развертыванием войск. На учениях при проведении первых операций начального периода ядерной войны министр обороны СССР принимал решение об ответно-встречном ракетно–ядерном ударе по США с устного доклада П. И. Ивашутина, по данным 6–го управления, в реальном масштабе времени розыгрыша нагнетания угрозы.

В реальной обстановке дело обстояло не так хорошо, как на учениях. Однако радиоразведка справлялась с задачами своевременного вскрытия угроз. Задержка же возникала на этапе оценки данных, их доклада высшему военно–политическому руководству и принятия решения на самом верху.

В ряду других классический пример случился в 1980 году, когда у американцев дала сбой их система предупреждения о ракетном нападении и на экранах отображения командных пунктов пошли цели, как если бы начался старт советских ракет во внезапном массированном ударе по США.

Тогда американцы за полчаса успели провести селекторную конференцию штабов и аппарата Белого дома. Выводя из–под удара систему управления, подняли в воздух воздушные командные пункты. Отдали приказы и привели дежурные ядерные силы в наивысшую готовность к боевому применению. Потом разобрались и дали отбой.

А затем для извлечения урока сообщили об этом случае в газетах. Если американцы тогда не понимали, что происходит, то мы тем более. Однако ситуация, чреватая

непоправимым срывом, отслеживалась Центром электронной разведки на Кубе (Лурдес) и в реальном масштабе времени докладывалась по инстанции. В конце концов П. И. Ивашутин лично поехал в Кремль с докладом. Произошло же это спустя пять часов, после того как все кончилось. Горькие выводы привели к тому, что в ГРУ ускорили создание автоматизированной системы «Дозор», которая должна была уменьшить человеческий фактор при решении главной задачи разведки.

Несомненной заслугой 6–го управления было вскрытие в 1984 году блефа американской программы Стратегической оборонной инициативы (СОИ). Тогда электронная разведка установила, что на испытаниях поражение головных частей МБР американцы реально провели но радиомаякам на целях, а вовсе не за счет наведения противоракет на боеголовки со спутников. Так, с опорой на радиоразведку СССР удалось избежать навязываемого ему из США очередного витка гонки вооружений и предпринять асимметричный ответ.

Однако тогда же вместе с агентурной разведкой СССР попался в другой капкан — сладкую ловушку политики разрядки напряженности. В Большой игре накал технического противоборства был оттеснен тягой сердца к покою и комфорту. Цели оказались сбиты приманкой конвергенции. Исподволь СССР отказался от прорыва в пятый технологический уклад и так, «обменяв первородство на чечевичную похлебку», проиграл холодную войну.

Космическая разведка как система добывания данных появилась в СССР по инициативе ГРУ ГШ в 1962 году. Тогда был создан первый комплекс обзорной фоторазведки «Зенит». Занимался ею Краснознаменный Центр военно–технической информации (ЦВТИ). А за прием и обработку данных со спутников отвечали: Центральный пункт приема и обработки информации и Центр приема, передачи и обработки информации.

К концу 1980–х годов военная космическая разведка включала три основные орбитальные системы добывания данных:

спутники видовой разведки: фотографической (со сбросом на землю капсул с отснятыми пленками), оптико–электронной и радиолокационной съемки поверхности (с передачей данных на землю по каналам связи):

наземных средств радиолокации, радионавигации и радиотелеуправления;

спутники морской космической разведки и целеуказания на корабли.

Орбитальная группировка составляла 10–12 космических аппаратов. Она обеспечивала ежесуточное получение данных о 100–150 объектах разведки. Периодичность наблюдения основных объектов спутниками фотографической и оптико–электронной разведки в отдельные периоды составляла 2–3 суток, а оперативность доставки информации в центр обработки — 1,5–2,5 часа (для оптико–электронных средств) и от 1 до 5 суток (для спутников фотографической разведки). Спутники радио- и радиотехнической разведки контролировали объекты с периодичностью 2–4 часа и оперативностью доставки данных от 2 до 5 часов.

Задачи на ведение космической разведки ставило командование ГРУ. Запускали спутники и управляли их полетом Военно–космические силы МО. Дешифровку снимков вел ЦВТИ. А отображение выданных на КП ГРУ данных обстановки осуществляла автоматизированная система «Дозор».

Служба дешифрования включала Главный центр специальной службы и Центр подготовки специалистов.

Служба связи центрального аппарата ГРУ включала: