Нечестивец
Шрифт:
Барерис посмотрел на Зеркало — тень, заключенную в тени. Клинок призрака сиял лунным светом.
— Учитывая, сколько жизней стоит на кону, — произнес бард, — мне следует идти дальше. Я знаю, ты бы и сам этого хотел.
Последнее являлось абсолютной правдой. Если бы Зеркало мог, то непременно велел бы своему другу оставить его. Но Барерис подозревал, что относительно своих собственных мотивов он солгал — по правде говоря, его вела надежда на исполнение своей мести, та же, что некогда заставила его разрушить доверие Аота — и, поняв это, он ощутил себя предателем в
И все же он принял решение. Отвернувшись от Зеркала, бард выбрал один из тоннелей, ведущих на северо–восток, и направился к нему. Когда он минует первый поворот, то лишится возможности оглянуться и посмотреть на призрака, даже если бы такое желание у него появилось. Но оно не появилось. Нужно сосредоточиться на том, что ждет впереди.
Он сказал себе, что, если выживет, непременно сюда вернется. Что глупо даже допускать мысль, что можно по–настоящему спасти того, кто уже давно мертв. Существование Зеркала являлось холодной, пустой насмешкой над жизнью, бесконечным страданием, что он сам, будучи нежитью, слишком хорошо понимал. Возможно, так будет даже лучше.
Остановившись, Барерис провел пальцами по волосам. Затем он повернулся и зашагал обратно.
— Я знаю, это не то, чего бы ты хотел, — сказал он Зеркалу. — Это не то, чего хочу я. Но, очевидно, это именно то, что я намереваюсь сделать.
Он принялся петь, пока не истощил всю свою магию, но темный пузырь остался невредим. Подождав, пока его силы восстановятся, Барерис начал все заново.
После первого заклинания последовало второе, а затем третье. И, когда звуковая волна врезалась в пузырь, тот внезапно распался на части и растаял, словно осиное гнездо, пожираемое языками невидимого пламени. Было трудно сказать, отчего это наконец произошло, ведь он использовал это же заклинание уже не раз, и без какого–либо результата. Возможно, его попытки разрушить темницу возымели кумулятивный эффект. Или же ему просто повезло.
Зеркало выбежал из разрушенной сферы и, когда понял, что васутанта перед ним больше нет, резко остановившись, принялся оглядываться с диким видом.
— Ты попался в его ловушку, — произнес Барерис. — Я убил его, а затем освободил тебя.
— Благодарю, — ответил Зеркало, и, возможно, прочтя что–то по лицу Барериса, пригляделся к барду повнимательней. — Сколько времени у тебя на это ушло?
Барерис пожал плечами.
— Учитывая, что мы погребены в этих тоннелях, сказать сложно. Но все равно слишком много. Нужно продолжать путь.
Глава 13
19 киторна, год Темного Круга (1478 DR)
Во тьме подземелий им пришлось столкнуться и с другими чудовищами, но, к счастью, ни одно из них не могло сравниться с васутантом, и все они один за другим либо погибали под ударами их мечей, либо пускались в бегство. Наконец впереди показалась открытая арка.
На её поиски у них ушло столько времени, что в первый миг Барерис не поверил своим глазам. У него возникло чувство, что, стоит ему сделать хоть шаг, и она исчезнет без следа, словно мираж.
Но
Возможно, подумал он, один из их магов попытался осуществить Великое Деяние.
Зеркало ухмыльнулся.
— Ты сделал это, брат. Ты нашел путь.
— Мы пока ещё ничего не сделали, — произнес Барерис. — Стой на страже, а я приступлю к следующему этапу.
Из поясной сумки он достал пять небольших запечатанных серебряных сосудов. В каждом из них хранилось по капле крови, взятой у Аота, Неврона, Лазорила, Лаллары и Самаса Кула. Он сжал их в левой руке и тихо запел, передавая сообщение, которое отправится через сотни миль.
Спустя какое–то время он почувствовал, что созданная им связь окрепла, словно туго натянутая веревка. Завершив первую песню, он начал следующую, которая состояла из тех же нот, размеров и слов силы, которые использовали барды, чтобы переноситься с места на место. Когда он изменил целостность пространства вокруг себя, очертания находившихся рядом предметов, казалось, задрожали и потекли. В воздухе, подобно снежинкам, закружились фиолетовые искры.
Будущее поле боя Аоту понравилось. Хотя за спиной у него и его союзников и окажется Лапендрар, но изгиб реки защитит их правый фланг, а небольшая рощица, где Гаэдинн разместил своих лучников, прикроет левый. Вдобавок у них было преимущество в высоте. Не очень значительное, но разница все равно могла сыграть им на руку.
Убедившись, что Кхорин и офицеры зулкиров расставляют войска в соответствии с планом, он с Джетом в компании полудюжины других наездников на грифонах отправились ещё раз взглянуть на вражеское войско. Как и раньше, он обнаружил, что взгляд его притягивает стальной гигант, шагающий в авангарде. Со–Кехур, аутарх Анхаурза, напоминал скорпиона с несколькими дополнительными конечностями, лицом ему служила маска в виде искаженного гневом человеческого лица, а по размеру он — если к нему было применимо подобное местоимение — не уступал тем кальмароподобным тварям, которые вылезли из–под земли во время битвы за крепость Сожалений.
Его армия также выглядела весьма внушительно. В её состав входили кавалеристы. Копейщики. Арбалетчики. Орки, ужасающие воины, Красные Волшебники. Существа, неспособные переносить солнечный свет, ехали в похожих на гробы повозках. Клубы пыли скрывали марширующие колонны.
— Мы сможем их побить? — спросил Джет.
— Да, — ответил Аот.
— Даже с учетом ущерба, который мы понесли в прошлом бою?
— Да. Откуда вдруг эти сомнения?
— Потому что я чувствую, что творится у тебя в голове, о могучий капитан.