Нечисть среди нас
Шрифт:
«Черт, это тот самый пес, который помог мне. Но пес ли это?» – я приглядеться как следует, но силуэт исчез во мраке спящего леса.
Я никогда не видел таких больших собак. Возможно, это пес Мари?
Надо лечь спать. Но я не мог заснуть. Мне казалось, все случившееся со мной за сегодняшний день нереально.
Проснулся я рано, об этом я узнал, только тогда, когда посмотрел экран сотового.
«Восемь утра, откуда у нас пахнет блинчиками? Ну конечно же. Приехала мама и приготовила еду» – я вскочил и бросился на кухню. В холле совмещенной с кухней сидел отец, он читал газету. У плиты стоял Даниэль. Он зачесал волосы и выглядел как–то иначе.
– Привет! Я блины пеку, будешь?
«На кой черт мне твои блины?» – чуть не сказал я, но удержался. Надеюсь, никто не видел, что я при этом сморщился.
– А это ты, сын! Присоединяйся, – отец даже не оторвал взгляд от статьи.
– Конечно это я, а кто еще тут может быть? – кажется, я сказал это вслух.
Но никто не обратил на меня внимания. Я не хотел есть. Кому я вру, я не хотел есть блины от Даниэля. Он втирался в доверие к отцу, конечно же, поэтому встал с спозаранку чтобы удивить его своими кулинарными шедеврами. Я заглянул в холодильник, хотел взять колбасу и сделать себе бутерброд, но колбасы в холодильнике не оказалось.
– Мама привезет сегодня продукты, – сказал отец, все так же не отрываясь от статьи.
Я выругался про себя и посмотрел на отца, который одной рукой держал газету, а второй брал блины из тарелки и обмакивал их в сметану.
Я налил себе чай и взял один блин, откусив его.
– Вкусно? – Даниэль посмотрел на меня.
Я кивнул в ответ.
– Это блины по рецепту мамы, – вздохнул он. – На минеральной воде. Но у нее они были гораздо вкуснее.
Он задумался и на его лице появилась печаль. Но он быстро стряхнул ее с себя и проговорил:
– Никуда не уходи после завтрака, Мари позвала нас к себе в гости.
Я выронил блин на пол и наступил на него своим кедом.
– Откуда ты знаешь?
– Что знаю? – Даниэль прикинулся дураком. Или мне так показалось?
– Откуда ты узнал, что Мари нас позвала в гости?
– Она написала мне утром и сказала, что они ждут нас в гости к двенадцати…
Ну конечно, Мари дала номер телефона Даниэлю пока я спасал ее родителей. Я закусил губу от досады.
– Ее отец позвал нас в гости в знак благодарности, – ничего не подозревая продолжил Даниэль. – Надеюсь, будет весело, – и он налил тесто в сковороду.
– Папа, а мама в курсе? – я решил перевести тему.
– Что? – отец оторвался от газеты и наконец посмотрел на меня. – Ах да… нет я ничего ей не говорил, иначе она сорвалась бы к нам ночью на машине, а это опасно. Ведь ты знаешь какая она, – нервничает по всякому пустяку, – и отец снова углубился в чтение.
Я так и не поел, а, взял свою чашку с чаем, и пошел к себе в комнату. Пожалуй, надо приодеться. У меня нет супердорогих, брендовых вещей, но где–то в шкафу валялась моя любимая зеленая футболка фирмы «Lacoste».
Я принялся перерывать шкаф. Целый час я копался в вещах. Футболки не было. Тогда я перерыл шкаф повторно и нашел ее на видном месте.
Потом нашел к ней серые шорты какого–то неизвестного бренда и нацепил на себя. Я посмотрелся в зеркало.
В принципе, я и сам ничего. Конечно, не так хорош, как Даниель. Со своим смазливым лицом, он бы мог сниматься в модном журнале в качестве модели. Но у меня красивый греческий нос, вроде даже правильные черты лица, так бабушка говорила. Но волосы у меня ужасные, русые, они вечно лежат криво, какую бы стрижку я не сделал. Я достал пенку и битый час пытался уложить волосы.
Поглядев на себя со стороны, я спустился вниз и остолбенел. Даниэль уже переоделся. До этого он был в футболке и старых джинсах. А теперь нацепил рваные шорты, и футболку с хлопковым стильным пиджаком. На ногах у него кеды, и он выглядит лучше, чем я. Черт подери, даже волосы он причесал, и они красиво лежат. Даниэль улыбнулся мне и сказал:
– Ну что, мы идем? – он взлохматил свои волосы пальцами.
От него пахло новомодным ароматом, смесью глянцевых страниц журнала и кожей дорогого салона авто. Мы собрались, сели в наш старый Peugeot и отправились в гости.
Подъехав к воротам, мы остановились, но они автоматически открылись, пропуская нас внутрь.
Ночью дом не казался таким огромным, а забор, через который, как мне думалось, я мог перелезть, теперь не виделся мне такой легкой крепостью.
Из дома вышел отец Мари и поприветствовав нас, сказав моему отцу, чтобы тот оставил машину в его гараже.
В гараже стоял джип последней модели, спортивный гоночный мотоцикл и два квадроцикла. Даниэль разглядывал мотоцикл отца семейства.
– Нравится? – заулыбался отец Мари. – Раньше я был гонщиком, поэтому оставил его как память, остальные продал. Идемте, я должен поблагодарить вас.
Он провел нас через гараж в дом, где мы сразу же попали в большой зал с дорогой мебелью.
Я узнал это место, именно тут произошло ограбление. Я посмотрел на пол. В этом месте валялся пораженный стрелой бандит. Отец Мари перехватил мой взгляд и сказал:
– Все в порядке, ты никого не убил. И следов крови на ковре нет, так как мы его уже выкинули.
Мы прошли дальше, к нам на встречу вышла мать Мари. В голубом обтягивающем летнем платье, мило улыбаясь, обнажила рот, полный белых виниров. Ее волосы очень красиво уложены в прическе. Неужели с утра она побывала в салоне красоты? Я разглядываю ее. Моя мама не такая, она натуральная. Ее кожа не подтянута, она естественная и простая. Cейчас перед собой я вижу красивую женщину, но, словно не естественную, и из другого мира. Она при макияже, на ее лице толстый слой пудры и алая помада. Она обняла нас, и я почувствовал аромат дорогих духов. Парфюм яркий, цветочный, он словно бы удушает меня, и я кашляю.
К нам подошла Мари. На ней белый сарафан с болтающимися по низу завязками. Она в обычных сланцах и, в отличии от матери, ее волосы спутаны. Лицо покраснело, но она все равно красива.
– Идемте на кухню, – говорит отец Мари. – С утра наша экономка наготовила море всего вкусного.
На слове экономка он делает паузу, словно извиняется за то, что у них есть экономка. Мы заходим на кухню, – она невероятно огромная. Сделанная явно по спецзаказу, с кучей дорогой встроенной техники. На мраморном зеленом столе лежат угощенья. Фрукты, дорогие пирожные, горячие пирожки, суши, и множество видов сыров и колбас. Отец просит у всех разрешения выйти поговорить по телефону, так как ему позвонил начальник с работы, и он не хочет разговаривать при нас. Даниэль берет маленький пирожок и засовывает его в рот. Мари улыбается и берет со стола горсть винограда. Я же не хочу есть, но беру ради приличия одно из пирожных, крем из которого неожиданно вытекает и пачкает мне рубашку. Мари это замечает и подходит ко мне, протягивая салфетку.