Нечто чудесное
Шрифт:
– Ну что же, обсудим нашу стратегию позже… скажем, сегодня вечером, когда я приеду, чтобы сопровождать вас на бал к Тинсли?
– Так, значит, вы мне поможете? Сэр Родерик загадочно улыбнулся и ответил философским изречением:
Нет преград для дерзости смертных. В безумье своем мы способны Штурмовать даже небо само.
– Насколько мне помнится, это Гомер, – добавил он поучительно.
Однако девятнадцатилетняя плутовка лишь покачала головой и послала ему задорную, лукавую улыбку.
– Гораций.
Карстерз недоуменно уставился на нее, но немного подумав,
– Вы правы, – медленно выговорил он, и в полуприкрытых глазах впервые блеснуло нечто вроде восхищения.
«Все оказалось так легко», – думала Александра с улыбкой, стоя в бальной зале в окружении толпы обожателей и друзей. По совету Мелани она заказала новый гардероб в более ярких тонах, подчеркивающих ее необычную внешность и оттеняющих цвет волос.
Кроме этого, для достижения успеха оказалось необходимым всего лишь забыть внушенные герцогиней правила поведения, подобающего истинной леди, и говорить все, что взбредет в голову, – каждое ее слово почтительно ловили и передавали из уст в уста.
Остальное довершил Родди, появившись с Алекс на публике и дав понять тем самым, что она приобрела друга и покровителя в обществе. Кроме этого, он мудро посоветовал ей постараться поддерживать хорошие отношения с бывшими возлюбленными Джордана, леди Уитмор и леди Грейнджфилд.
– Учитывая вашу поразительно наивную убежденность в воображаемых добродетелях мужа, – объяснил он, провожая ее на первый бал, – а также абсурдные восхваления красоты его бывших увлечений, не остается ничего другого, кроме как подружиться с этими дамами. И вместо того чтобы справедливо посчитать вас полнейшей простушкой, свет решит, что вы молодая леди с исключительным, хотя и не оцененным до сих пор чувством юмора.
Александра последовала этому и всем остальным советам Карстерза, и уже через месяц ее ждал оглушительный успех. На фоне юных, неопытных, по каждому поводу краснеющих девушек природный ум и врожденный интеллект делали ее куда более утонченной и изысканной, а неподдельная искренность, мягкая улыбка и женственность выделяли ее среди умудренных жизнью замужних дам. Среди целого моря блондинок с молочно-белой кожей Александра с ее прекрасным цветом лица и роскошными волосами сверкала подобно драгоценности на поблекшем атласе.
Да, она была порывистой, остроумной и веселой, но завоевала популярность не только благодаря исключительной красоте и уму или огромному приданому и даже не влиятельным связям семейства Таунсенд, которыми, конечно, не преминет воспользоваться ее будущий муж.
Главное заключалось в другом. Она стала поразительной загадкой, тайной. Эта женщина вышла замуж за человека, пользующегося печальной славой самого известного ловеласа Англии, следовательно, ни у кого не осталось ни малейшего сомнения, что он успел посвятить ее в радости любви. Однако даже когда она была в самом веселом настроении, ее окружало такое сияние свежести и невинности, что большинство мужчин остерегались допускать с ней вольности; некая атмосфера спокойного достоинства словно удерживала поклонников на почтительном расстоянии.
Лорд Мерриуэзер, один
«Она заставляет меня страстно хотеть добиться ее и в то же время дает понять, что недоступна. Клянусь, никому не дано узнать, какая она на самом деле, проникнуть в ее мысли. Молодая вдова Хоторна – настоящий секрет. Все так думают. Чертовски интригующе, доложу я вам».
Когда Родди повторил ей эти слова, мягкие губы Александры чуть задрожали, словно она пыталась подавить неуместный смех. Она совершенно точно знала, почему элегантные светские джентльмены находили ее «таинственной» и непонятной, – под налетом утонченности и изысканности крылась обыкновенная сельская девчонка, еще недавно сражавшаяся на рыцарских турнирах, удившая рыбу и охотившаяся на дичь.
Конечно, она сумела приобрести флер ленивой небрежности, но ни строгие условности, ни сама Александра не смогли полностью подавить здравый смысл и кипучую энергию. Ее глаза по-прежнему весело сверкали, если кто-то рассыпался перед ней в. цветистых комплиментах или предлагал на пари скакать в Гайд-парке; она всегда с искренним интересом внимала рассказам известных путешественников о приключениях в джунглях далекого континента, где, по их словам, туземцы вооружены копьями, наконечники которых смазаны смертельным ядом.
Мир и люди, населявшие его, вновь стали такими же волнующими и манящими, как в ту пору, когда она, совсем еще девочкой, сидела на коленях у деда.
Один из поклонников поднес Александре бокал пенящегося шампанского. Поблагодарив его нежной улыбкой, она поднесла бокал к губам. Наблюдая за танцующими. Стоявший на другом конце комнаты Родди поднял свой бокал в молчаливом тосте, и она ответила ему тем же. Родди Карстерз во многом был для нее непостижимым явлением, но она, как ни странно, по-своему любила его и была тому чрезвычайно благодарна.
Только однажды за все это время старая неприязнь вновь всколыхнулась в Александре, когда он разгласил всему свету историю ее знакомства с Джорданом, которую девушка рассказала ему по секрету, взяв слово не говорить об этом ни единой душе.
В течение двадцати четырех часов весь Лондон бурлил сплетнями об Александре Таунсенд, в семнадцать лет спасшей жизнь самому Хоку. Не прошло и двух дней, как покров тайны, окружающей Александру, стал совершенно непроницаемым. Популярность и число обожателей увеличились вдесятеро.
Когда Александра обвинила Родди в предательстве, тот уставился на нее как на совершенную идиотку.
– Дорогая моя, – небрежно протянул он, – я дал слово не говорить никому, как вы застрелили человека, чтобы спасти обожаемого Джордана, и сдержал его. Однако я не обещал молчать о том, как вы спасли его, ибо такой лакомый кусочек невероятно восхитителен, чтобы наслаждаться им в одиночку. Видите ли, ваш покойный муж, – объяснил он с пренебрежительной ухмылкой, – слыл весьма опасным человеком, которому лучше не переходить дорогу. Он был метким стрелком и прекрасным фехтовальщиком, что испытал на себе не один соперник, включая лорда Уитмора и графа Грейнджфилда.