Неделин
Шрифт:
Митрофан Иванович присутствовал на многочисленных конференциях, проводившихся в штабах артиллерии армий и в артиллерийских соединениях. Материалы конференций сосредоточивались в штабе артиллерии группы, где они дорабатывались с учетом замечаний. Впоследствии они использовались при обучении войск в мирное время.
Популярностью среди артиллеристов пользовалась и передвижная выставка «Артиллерия 3-го Украинского фронта в Великой Отечественной войне». Примечательный девиз выбрал Неделин для нее: «Тяжелое, святое было время. Пусть наши славные дела на войне будут мерилом доброты, правды и честного служения Родине каждому из нас на всю оставшуюся жизнь!» Позже эта выставка по просьбе Н.Н.Воронова была отправлена в Москву.
Обобщению опыта
Мне рассказывали, с какой гордостью и удовлетворенностью Митрофан Иванович листал и комментировал фотоальбомы исковерканных немецких «тигров», «пантер», «фердинандов». Таких альбомов в его штабе насчитывалось свыше двух десятков. Причем под каждой фотографией обязательно была подробная подпись, характеризующая попадания в тот или иной танк, которые позволяли объективно судить о возможностях наших артиллерийских противотанковых средств.
Я детально познакомился с одним из фотоальбомов, в котором систематизированы снимки 140 немецких танков, подбитых артиллерией 3-го Украинского фронта в январско-февральских боях 1945 года. К примеру, фотография с порядковым номером 52. Внизу надписи: «Танк „королевский тигр“ с бортовым номером 312; сожжен 15.I.45 г. в районе 2 км вост. Петтенд; попаданий — 10; вмятин — 6; пробоин 4 (одна от 76-мм и две от 85-мм снарядов в правом борту корпуса, одна от 85-мм снаряда в левом борту). Разбиты обе гусеницы. Экипаж сгорел, в танке обнаружено 4 трупа и пилотки со знаками дивизии „Мертвая голова“.
Уникальные фотоснимки и впечатляющие образцы «живых», оставшихся на поле боя разбитых танков Митрофан Иванович рассматривал с особым вниманием. Он выяснял, кто их подбил, восстанавливал картину боя, уточнял калибры, места расположения орудий и особенности стрельбы. Все эти сведения Неделин записывал в блокнот и использовал для сравнительного анализа уничтоженных танков противника с потерями своих сил и средств, с расходом боеприпасов: «Изучая документы военных лет, я вижу сейчас, что наш 3-й Украинский фронт не баловали ни количеством артиллерии, ни обилием боеприпасов для нее. И все же плотность огня при прорыве вражеской обороны у нас зачастую не уступала центральным фронтам, где сосредоточивались основные силы советской артиллерии. Все дело было в разумном использовании имеющихся средств, в смелости и оригинальности решений, принимавшихся Митрофаном Ивановичем. Этим бесценным для военачальника даром природа наделила М.И.Неделина очень щедро», — утверждал С.С.Бирюзов.
Все силы и время Митрофан Иванович отдавал организаторской и творческой работе. Он часто выезжал в войска для проведения учебно-боевых стрельб, полевых занятий, выступал на служебных совещаниях, партийных собраниях, а также в печати.
Не все шло гладко. Встречались и трудности. Неделину приходилось заниматься своеобразным «лечением» и «трофейных болезней». Приведу эпизод, запомнившийся бывшему начальнику отдела штаба артиллерии Южной группы войск ныне полковнику запаса Сергею Сергеевичу Дорошенко: «Два офицера штаба артиллерии майоры Чевкин и Клушин с группой солдат и сержантов, успешно выполнив служебное задание, ехали на машинах и наблюдали за местностью. По дороге они увидели пожар. Горел кожевенный завод. Вокруг какие-то гражданские лица растаскивали его продукцию — отличнейшие кожи для пальто. Метался офицер с эмблемами работника тыла и не мог ничего сделать. Наши офицеры вмешались, сразу же навели порядок, помогли ликвидировать огонь и прекратили расхищение продукции завода. Обрадованный офицер тыла решил „наградить“ майоров Чевкина и Клушина — дал им с десяток отрезов кожи, упакованных в красивые коробки. Приехав в штаб, мои подчиненные доложили о случившемся и принесли два отреза, чтобы один я взял себе, а другой вручил Неделину. Выбрав удачный момент, я зашел к Митрофану Ивановичу с подарком, думал —
Тот же С.С.Дорошенко поведал мне, что генерал Неделин вскоре простил Чевкина и Клушина, учитывая их молодость, чистосердечное раскаяние и отличную службу. Незлопамятность тоже одна из черт характера Митрофана Ивановича. Позже он не раз помогал этим и другим офицерам в жизни. А Сергей Сергеевич, проживающий сейчас в Ровно, в письме от 4 декабря 1975 года, в частности, пишет: «Лично для меня Митрофан Иванович Неделин был вторым отцом, старшим другом и строгим учителем. Память о нем я буду хранить до последнего дыхания».
Большое количество писем-воспоминаний прислали мне и многие другие соратники Неделина, в которых они с особой теплотой отмечают высокие нравственные и деловые качества Митрофана Ивановича. Ему были присущи прямота, доброжелательность и искренность в отношениях с подчиненными, нетерпимость к подхалимству.
Он требовал точного, обязательного выполнения распоряжений, приказаний, в деликатной форме подправлял ошибки, которые допускались по незнанию или по неумению. Однако никому не прощал халатности, лености, высокомерия, зазнайства и тупого упрямства. Отдых подчиненным предоставлял лишь тогда, когда работу считал полностью сделанной, притом качественно.
В период пребывания в Констанце многие офицеры штаба артиллерии увлекались рыбалкой. Митрофан Иванович всячески помогал в организации коллективных выездов, иногда сам участвовал в них.
Митрофану, Ивановичу хотелось как-то наладить досуг офицеров и членов их семей в вечернее время. Он нашел человека, который до войны работал в кинопромышленности. Дал ему командировку в Москву с заданием купить и привезти киноаппарат. Одновременно оборудовали помещение под кинозал. Примерно через месяц стали демонстрировать немногочисленный запас кинолент. Наиболее популярные фильмы «крутили» до полного износа. Затем появилась и своя художественная самодеятельность. К ней активно приобщались офицеры, сержанты и солдаты — артиллеристы, а также жены работников штаба. Здесь Митрофану Ивановичу пригодился его собственный опыт, приобретенный еще в молодые годы, когда он лично организовывал и проводил культурно-просветительные мероприятия на должностях заведующего библиотекой и клубом.
В середине апреля 1946 года Неделина срочной телеграммой за подписью Воронова вызвали в Москву.
Николай Николаевич Воронов встретил Неделина по-дружески, обнял его:
— Рад видеть вас, дорогой Митрофан Иванович! Прошу поудобнее усаживаться рядом со мной на диван, — любезно предложил командующий. — Как идут дела, над чем трудитесь в Южной группе войск?
— Занимаемся текущими мероприятиями, продолжаем обобщать накопленный боевой опыт, пытаемся по-новому взглянуть на тактику использования артиллерийских соединений и частей. Одновременно, поскольку жизнь не стоит на месте, ищем пути дальнейшего совершенствования и развития организационных форм и технической базы нашей артиллерии. Однако задачи эти сложные, и мы встречаем много затруднений, — ответил Неделин.
Принесли чай. Хозяин кабинета и его гость сели к столу. Немного помолчали. Затем Воронов сказал:
— Ваши заботы, Митрофан Иванович, тревожат и нас. Казалось бы, война закончилась, мы победили, можно и отдохнуть. Но, как вы точно заметили, жизнь выдвигает новые задачи, и правильность их решения во многом зависит от опытного руководства.
— Скажу откровенно: сейчас штаб артиллерии Советской Армии находится в нелегком положении, — с грустью продолжал Николай Николаевич. — Я знаю вас, Митрофан Иванович, давно и хочу предложить вам должность начальника штаба артиллерии Советской Армии. Опыт у вас громадный, думаю, что сработаемся.