Недетские игры
Шрифт:
Что такое дисциплина, здесь знали. Начну ходить обнаженной – сделают вид, что так и было задумано. Попытаюсь заигрывать одновременно с несколькими… все и воспользуются возможностью.
На мордобой, дуэли и прочую чепуху, благодаря которой на корабле начнется чехарда, рассчитывать не приходилось. Парни хоть и обделены женским вниманием, но техниками контроля владеют точно не хуже меня. А если не помогут и они, то одной инъекции хватит как раз до конца полета.
Впрочем, у всего наличествовала оборотная сторона, в том числе и у порядка. Достаточно
Мысли пронеслись всполохами молний, варианты возникали, просчитывались, отбрасывались полностью или частично, оставшиеся блоки перекраивались, переставлялись, чтобы в конце получить вердикт – не жизнеспособен.
Я была уверена, что нерешаемых задач не существует, бывают только неинтересные или… такие, как эта, похожие на брошенный вызов. Страшная смесь: злость на Ровера и желание доказать ему же, что я справлюсь.
Мое одиночество было коротким, но его хватило, чтобы приблизительно представить план дальнейших действий. Многое зависело от той поддержки, которая должна была вскорости появиться. Чем больше чин и должность, тем больше возможностей. Чем меньше, тем более бедственным для них окажется результат.
Я даже успела поспорить сама с собой, кто именно произнесет кодовое слово. В списке из четырех кандидатов лидировал капитан крейсера. Он не имел отношения к спецуре.
Вторым шел Станислав Левицкий. Это уже на уровне интуиции.
На Виктора и Истера я даже не подумала. Один из них явно был старшим команды. И не факт, что Шаевский.
Первым ко мне подошел Ромшез. Посмотрел на потухший экран, затем на меня.
– Кажется, вы чем-то расстроены? – В его голосе прозвучало искреннее участие.
Я бы поверила, но он встал рядом так, что мне пришлось немного, но развернуться. Как раз настолько, чтобы мои ответы стали известны Виктору, который остался стоять у командного терминала.
– Я?! – За долю секунды с моей улыбкой произошло несколько метаморфоз. Сначала она была дежурной, затем – загадочной, потом – язвительно-торжествующей. – Что вы, капитан, скорее озадачена.
– Я могу вам чем-то помочь? – слегка удивив меня, уточнил Ромшез. Он словно и не заметил обещания множества не всегда безобидных сюрпризов, которые прозвучали в моем голосе.
– Вы?! – окинув его пока еще только внимательным взглядом, переспросила я. А что?! Зря он, что ли, так настойчиво пытался вызвать мой интерес. – Думаю, что – да! Если, конечно, не боитесь нарушить Устав.
– Устав? – хитро прищурился он, скосив взгляд туда, где стоял Виктор. – Поверьте, на борту этого крейсера нет ни одного офицера, который не поддался бы искушению нарушить Устав ради такой женщины, как вы. Есть лишь те, кто предпочитает прикрываться его пунктами и параграфами, пытаясь не сдаться без боя.
– А вы, значит…
– А я, значит, – подхватил Истер, – рыцарь у ног прекрасной госпожи.
– Хоть
Тот думал не больше пары мгновений.
– На нижние палубы нас не пустят, не хватит даже моего влияния, а вот жилой, тренажерный и даже командный мне вполне по силам.
Спрашивается, что в его ответе могло утвердить меня во мнении, что он выполняет приказ Шаевского? Да ничего! Но тем не менее расклад группы стал мне понятен. Старшим был либо Виктор, либо – менее вероятно, Левицкий. Из схемы выпадал только командир десантной группы. Временно. Он не мог не проявить себя. Не сейчас, так чуть позже.
Эта невинная фраза натолкнула еще на одну мысль – ангары. Про нижние палубы он мог и не упоминать – табу. Мой первый полет на военном крейсере состоялся в компании столь высокопоставленных личностей, что даже отсутствие у меня начальственного пиетета пасовало перед их должностями. Впрочем, я была тогда еще не матерым маршалом, закаленным в боях с бюрократией, так что испытывала большее почтение, чем стоило.
Но важно не это – их статус не помог оказаться нам ниже жилого яруса. Но вот ангары нам показали в первую очередь, на них запрет не распространялся.
Интересного там ничего нет. Чаще всего корабли этого класса несли пару-тройку звеньев перехватчиков да боты. Но это уже в аварийно-спасательных отсеках, те были и на верхних уровнях.
– А мне больше и не надо, – откинула я голову чуть назад, давая ему возможность оценить длинную – лебединую, как говорила Вали, шею, не прикрытую волосами. – А если еще постреляем…
Взгляд у Ромшеза был, как у заморы после линьки. Избавлялась от старой кожи эта ядовитая тварь в темных пещерах, а потом выползала на солнышко. Греться. Так первые дни была совершенно не опасна, бери голыми руками.
Я не поверила, что Истер купился, но роль свою вел уверенно.
– Вы дадите мне полчаса на подготовку? – Он даже слегка склонился, словно демонстрируя покорность.
Сердце мурлыкнуло от удовольствия. Сильный противник, достойный!
– Мне они тоже пригодятся. – И, не дав ему ответить, уже громче произнесла: – Капитан Шаевский, вы не отведете свою поднадзорную обратно в каюту?
Вахтенные за терминалами опустили головы, скрывая смущение, Шаевский, не сказав ни слова, направился к выходу. Я – за ним. Еще и руки за спину заложила, благо планшет это позволял.
До моего временного пристанища мы добрались молча. Виктор шел первым, я – за ним. Жаль, не удавалось идти с ним в ногу, он был выше меня почти на голову.
– У него будут неприятности. – Шаевский не выдержал у самой двери. Я уже успела провести ладонью перед панелью информера, створа сдвинулась, открывая проход.
Я прямо так и поверила в заботу!
– Не говорите глупостей! – резко отрезала я. Продолжила уже скорее снисходительно, прислонившись к переборке у самого проема. – Сколько ему лет? Тридцать пять? Сорок?