Недетские игры

Бульба Наталья Владимировна

– А Таисия?

– Дома, под присмотром медиков. – Задорно подмигнул. – Наших медиков.

Намек, но достаточный для мелькнувшего удовлетворения. У жены губернатора были все шансы вернуться к обычной жизни.

Но сейчас меня больше интересовало другое. Мысль крутилась в голове весь день, такой настойчивости я привыкла доверять.

– А что с вашими секретами? – Намекая на то, что вроде как находилось в ангарах крейсера, поинтересовалась я.

Шаевский как раз собирался что-то произнести, как едва не подавился воздухом. Во взгляде мелькнуло сначала изумление,

затем… обида.

– Мы вроде как остались не у дел.

Не зря у меня свербило. Информация особого значения не имела, если только для полного понимания ситуации. Масштаб без нее был не тот.

– Шторм один не сумел бы провернуть весь план, твой Воронов явно был в курсе, – правильно расценив подоплеку его ответа, фыркнула я.

Их сыграли втемную, как и меня. Если на крейсере что и находилось, то точно не на этом. Уж настолько рисковать Слава бы точно не стал.

– Да уже понял, – нахмурился Виктор. – Вроде и все правильно, но…

– …всё равно противно, – закончила я за него. – Расслабься, это только начало.

Тот усмехнулся уже веселее.

– Куда уж?!

Я только подмигнула. Все, что происходило до этого, выглядело на фоне открывающихся перспектив детской шалостью. Это он понимал не хуже меня.

– Ромшеза-то выпустил?

Шаевский перемене темы обрадовался. Зол, не зол был на свое начальство, но осадок точно остался.

Мелькнувшая у меня как-то мысль прибрать его к рукам начала обретать очертания. Надо будет намекнуть Роверу на деспотизм Шторма и переманить Виктора в службу. Профи такого уровня нам точно не помешает. Да и мой шеф едва ли не единственный во вселенной, под крылом у кого Слава не будет нервировать своего бывшего офицера.

О том, что будет выглядеть как маленькая месть, я тоже подумала. Куда ж без этого?!

– Так они с Левицким тебя и вели. Думаешь, Валанд отпустил бы без прикрытия?

Виктор очень вовремя упомянул про Станислава.

– Левицкого смотрел?

Тот скривился.

– Ты оказалась права, он не держит удар. Но сам я с этим не разберусь. Договорились, что им займется Марк.

Заикаться, что стоило поторопиться, я не стала. Главное – девушка, все остальное пока терпело.

– Ты все-таки присмотри за ним, – пробормотала я, уже возвращаясь на аллею. Ко мне (Шаевского он не должен был заметить) направлялся тот самый помощник губернатора, с которым я уже встречалась в полдень.

– Госпожа Мирайя, – его голос дрогнул, глаза прорезали красные прожилки, – просили передать. – Он протянул небольшой пластиковый пакет с запаянным краем. – Если вам еще что-то необходимо…

– Мне нужен кабинет, – тут же отозвалась я, догадываясь, что именно находится внутри, – и выход в сеть с полным доступом.

– Господин Эйран предупредил, что он вам может потребоваться. Следуйте за мной.

Он пытался сохранить бесстрастность, но… у него не получалось.

Это было лучшим доказательством того, что мы поступили правильно.

Кабинет находился на втором этаже, окна выходили на ту сторону, где «закончила» свою жизнь дочь Шамира. Шума слышно не было, но когда подошла к столу, машинально посмотрела вниз. Народу было много. Служба порядка, местная охрана, вояки с базы во главе с каперангом. Губернатор стоял в стороне от суеты и смотрел куда-то вдаль. Один.

Шамир знал, что его дочь жива, но… скорбел. Он вполне мог ее потерять.

Валанда я не заметила – да и не стоило ему светиться, а вот Левицкий был там.

Словно ощутив мой взгляд, поднял голову, но я успела сделать шаг, исчезнув из его поля зрения. Я не давала ему повода считать меня своей, но… осадок в душе был, как если бы обманула.

Отбросив все, что не имело отношения к стоящей передо мной задаче, пристроилась в кресле, активировала планшет.

Пока ждала рождения первой строчки, просмотрела новостные ленты.

Информация о самоубийстве Сои Эйран была, но давалась очень коротко, без каких-либо комментариев. Думаю, Ромшез постарался, пресекая распространение слухов. Первая скрипка в этом представлении принадлежала мне, даже Иштвану не удалось бы сделать то, что я задумала.

Он был своим, я… той самой Элизабет Мирайя, которая не часто баловала читателей своими репортажами, но уж если делала это, то надолго оставалась в памяти.

Пальцы набрали сами: «Ей было лишь семнадцать…»

Я вполне могла… могу оказаться на ее месте. Я отдавала себе отчет, насколько опасным было то, чем я занималась. С первого дня, как стала маршалом.

«…Это было не ее решение, отчаяние столкнуло ее вниз…»

Бить точно в цель. Эмоции и чувства. Страх за собственных детей, любимых, просто страх… что ты можешь оказаться следующей. Не самоубийство – убийство. Извращенное в своем хладнокровии, в понимании того, что жертве некуда бежать, не к кому обратиться за помощью. Просто потому, что жертва даже не догадывается, что уже попала в лапы к хищнику.

«Первое чувство. Робкое, нежное. Способное расцвести чудом всепоглощающей любви или стать пеплом от сгоревшей души…»

Поймут не все, кто-то будет пытаться свалить вину на нее и родителей. Мол, слабая, оказалась не готова к взрослой жизни.

Но слова уже будут произнесены. Слова, которые за мной повторят десятки, сотни, тысячи… Валенси знает, что делать. Эту волну не остановить, в отличие от другой, которую будут сдерживать Вано и Ромшез.

Сои с голографии смотрела на меня восторженно. Нежная улыбка на губах, распахнутые навстречу будущему глаза, полное движения тело… Замерла на миг, чтобы вновь устремиться вперед. Именно так она и воспринимала жизнь, пока та не столкнула ее с самаринянином.

Воспоминание об Исхантеле заставило передернуться.

Тварь! Холодная, бездушная тварь! Если бы все проблемы решались одним выстрелом…

Я подошла слишком близко к нему, чтобы понять – у нее не было шансов. У тех, кто уже покинул Союз, попав в сети его влияния, – тоже.

Я старалась быть объективной. У него была своя правда, да и обелить можно многое, не говоря уж о намерении возродить свою расу, потрепанную войной.

Победители и побежденные… Вопрос, кто из них мы, для меня оставался открытым.