Недетские страсти в Лукоморье
Шрифт:
Василиса все ждала, что Кощей закончит свою речь словами «и как ни жаль, но я отказываюсь», но эта фраза так и не прозвучала.
— Ты хочешь, чтобы все произошло именно сегодня? — уточнил Кощей.
— Да, — кивнула Василиса.
— Никогда не мог отказать очаровательной девушке в ее просьбе. Но предупреждаю сразу: командовать парадом буду я. Возражения есть?
— Нет, — чуть испуганно ответила Васька, а про себя подумала: «Мамочки, кажется, начинается…»
— Вот и славно. Для начала предлагаю легкий перекус и непринужденное светское общение. Впереди у нас вся ночь,
Василиса так и не заметила, когда именно у нее прошла паника, а разговор с Кощеем стал напоминать легкий треп двух хороших знакомых. Хитрый Борис как-то между делом приготовил пару коктейлей и, пригубив свой, Васька почувствовала, что ей уже ничего страшно и все в кайф. Кощей предложил избавиться от лишней одежды, но не просто так, а на спор: кто первым окажется без единой детали туалета. И решить это должна была детская игра «камень, ножницы, бумага». Васька хихикнула. Вот уж чего она не думала, так это то, что в такую знаменательную ночь будет сидеть со своим первым мужчиной на кухне и азартно выбрасывать вперед ладошку, стараясь перебить «бумагу» «ножницами», а «ножницы» «камнем».
Борис уже вовсю красовался обнаженным торсом, а Василиса для начала решила избавиться от джинсов. Все равно в них тесно, да и жарко. А вот маечку она в самый последний момент снимет. Нет, все-таки в предпоследний. А то рассекать в маечке, но без трусиков — это совсем уж глупо.
Исподволь Василиса рассматривала Бориса. Да, Марья права — такого бы везде Кощеем назвали, не только в Лукоморье. Худой, но очень-очень жилистый. И сильный. В каждом его движении эта сила чувствуется. И мышцы так красиво под кожей перекатываются. Боже мой, а сколько шрамов! Правая рука вся иссечена белыми тонкими рубцами. Это, наверное, как раз тогда произошло, когда они с Тиной познакомились. На левой руке тоже есть шрам, но он поменьше и продольный. А на груди вроде и нет ничего. Только сверху симметричные «гусеницы» с еще угадывающимися точками от швов.
— Что, похож на штопаную мягкую игрушку? — улыбнулся Кощей. — Да не смущайся ты так, что есть — то есть. Вон весной ключицы вдребезги разнес, так до сих пор дергают.
— Парашют не раскрылся? — робко спросила Васька, с ужасом представляя себе, как это могло выглядеть на самом деле.
— Нет, такое в моей карьере было только один раз и больше, надеюсь, не повторится. Слишком уж велика вероятность превратиться в мокрое место. А ключицы — это по глупости произошло. Не поверишь: в футбол с ребятами играл. Наступил на собственные шнурки и грохнулся. Заработал перелом со смещением, потребовалась операция. Меня когда мой лечащий врач увидел, спрашивает так устало: «Ну что, очередные гонки по вертикали?» А я ему рапортую: «Никак нет, дворовой футбол!» Кажется, мне так и не поверили…
Василиса расхохоталась. Вид у Кощея был настолько комично удрученным, что сдержать смех было просто немыслимо.
— Слушай, а ты погоду предсказывать можешь? Говорят, те, у кого какой-нибудь перелом есть, очень чутко все изменения в климате чувствует.
— Обижаешь! Разумеется! Я теперь единый метеорологический пункт наблюдения за природными катаклизмами!
Василиса уже вповалку лежала на столе от хохота.
— И что ты, как синоптик со стажем, обещаешь на завтра?
— Ясная погода, небольшая облачность, вероятен кратковременный дождь. А вообще, Васеныш, лето заканчивается. Через три дня похолодание и дожди, дожди, дожди… Ну что, продолжим играть? Чур, не жухать! А то ты пытаешься после меня раскрыться!
— А вот и неправда! Ты сам опаздываешь, а потом все на меня валишь!
— Раз! Два! Три! О, я выиграл!…
Когда они оба оказались без одежды, Василиса вновь почувствовала испуг. А может, во всем был виноват залетевший в форточку ночной ветерок, проведший своей прохладной ладонью по разгоряченным телам? Кощей ободряюще улыбнулся и спросил:
— Хочешь рассмотреть меня поближе?
Василиса кивнула. Язык отчего-то прилип к небу, а во рту стало очень сухо.
Борис подхватил ее на руки и понес… нет, не в спальню, как решила было Васька, а в душ. Осторожно поставил девушку в ванну, включил воду и сам забрался внутрь.
— Вот теперь нам будет тепло…
— И мокро! — улыбнулась Васька.
— Хочешь, я тебя помою?
— Вот уж дудки! — заупрямилась Василиса. — Договаривались же, что я первая тебя разглядываю!
Кощей шутливо поднял руки вверх:
— Сдаюсь, сдаюсь! Я весь в вашем распоряжении, мадемуазель!
Так Васька получила «доступ к телу».
Теперь, когда они были так близко друг к другу и ничто не разделяло их даже номинально, как тот стол на кухне, Василиса реально, всеми своими клеточками почувствовала, как ее тянет к этому мужчине. Близость его тела волновала и будоражила воображение. У Васьки кружилась голова, как у пьяной, и больше всего на свете хотелось по-кошачьи потереться головой о торс Бориса. Что она и сделала.
Борис, отдавшись на милость девушки и откровенно нежась от ее ласк, тем не менее головы не терял и чутко уловил тот момент, когда Василиса окончательно растаяла и была готова уступить активную роль своему партнеру. Теперь уже Василиса мурлыкала от удовольствия, когда он сильными, умелыми движениями массировал ее спину или покусывал пальчики на ногах. Васька не отдавала себе в этом отчет, но свой первый в жизни оргазм она заработала именно в ванне. Зато понял это Кощей, и пока Василиса все еще млела от новых ощущений, быстро поднял ее и перенес в спальню. И все случилось…
Василиса лежала на подушке и смотрела в потолок. Вот, оказывается, как это происходит! Странно. Ей всегда почему-то казалось, что как только это случится, в мире обязательно что-то изменится. А оказалось, все осталось по-прежнему. Все так же тикают часы где-то в изголовье кровати. И форточный ветерок играет в салочки сам с собой. А она стала женщиной. Как странно…
— Ты как, заяц?
— Хорошо, — улыбнулась Васька.
— Я тебе сок принес. Попей, освежись!
— Спасибо.