Недобрый день (День гнева) (Другой перевод)
Шрифт:
Мальчики, оставленные дожидаться у дворцовых ворот вместе со слугами и стражей, жались друг к другу — недоумевающие, сбитые с толку. Подступал страх. Гарет расплакался. Близнецы о чем-то перешептывались, время от времени бросая на Мордреда взгляды крайне недружелюбные. Гавейн озадаченно насупился. Делая вид, что ничего не замечает, Мордред ощущал куда острее, чем прежде, собственную чужеродность. Мысли трепыхались, точно пойманные птицы. Все уже успели замерзнуть.
Наконец какой-то здоровяк с румяным лицом и властными манерами вышел к гостям. И обратился прямиком к Мордреду:
—
— Я?
— Все вы.
Гавейн оттолкнул сводного брата в сторону, выступил вперед, заговорил — резко и отрывисто, едва ли не высокомерно:
— Я — Гавейн Оркнейский. Куда вы нас уводите и что сталось с моей матерью?
— Приказ короля, — коротко отозвался Кей, и прозвучало это не слишком-то утешительно. — Моргаузе предстоит дождаться его возвращения. — Сенешаль обернулся к Гарету, и голос его смягчился. — Не бойтесь. Никакой беды с вами не случится. Вы же слышали, король сам сказал вам «добро пожаловать».
— Куда он уехал? — потребовал Гавейн.
— А, так вы не слышали? — удивился Кей. — Похоже, что Мерлин таки жив. Гонец встретил его на дороге. Король поскакал ему навстречу. Ну же, идете вы или нет?
Глава 14
Мальчики пробыли в Камелоте совсем недолго; вскорости пришло распоряжение о переезде двора в Каэрлеон на Рождество.
А тем временем принцев разместили отдельно от прочих отроков и юношей и вверили попечению Кея, молочного брата Артура, посвященного во все его замыслы. Кей позаботился о том, чтобы слухи, что так и носились в воздухе среди обитателей Камелота, ушей мальчиков не достигли. Пока Артур сам не переговорит с Мордредом, тому не полагалось ничего знать.
Кей правильно догадался, что король захочет посоветоваться с Мерлином, прежде чем решит, что делать с мальчиком, а также и с Моргаузой. С матерью принцы не виделись; ее поселили где-то в отдаленных покоях. Нет, она не узница, объясняли принцам; просто до возвращения короля ей не дозволено ни с кем сноситься.
А король так и не вернулся. В изнывающий от любопытства город дошла лишь молва о сумасшедшей скачке навстречу старому другу.
Чародей Мерлин и вправду оказался жив. Приступ былого недуга, забытье, подобное смерти, приняли за саму смерть, но он очнулся и со временем выбрался из замурованной могилы, где его оставили, сочтя покойником. Теперь он отбыл в Каэрлеон вместе с Артуром и Артуровыми Сотоварищами — избранными рыцарями, коих король почитал друзьями. Двору предстояло вскорости последовать за ними.
В течение своего недолгого пребывания в Камелоте, вплоть до переезда в Уэльс, мальчики предавались занятиям, которые хотя и отнимали все силы, тем не менее пришлись принцам весьма по душе.
С первого же дня их взял в оборот учитель фехтования, и навыки, полученные на островах (на саркастические отзывы о таковых даже Гавейн не считал нужным обижаться — здесь, в Камелоте), были развиты и упрочены ежедневными изнуряющими упражнениями. Немало часов принцы проводили в седле; ни один из мальчиков даже не пытался делать вид, что обучение на Оркнеях себя оправдывает. Кони верховного короля столь же не походили на лохматых островных
Муштра щедро перемежалась играми, но непременно военными: мальчики часами просиживали над картами, начерченными на песке, или над рельефными макетами из глины — истинное чудо в глазах изумленных принцев. Часами длились учебные бои и состязания в стрельбе. Здесь оркнейцы отличились, а пуще прочих — Мордред; рука у него была уверенная, а взгляд точен. Выезжали и на лов. Славно было проехаться зимой по болотам, охота на пернатую дичь болот сулила немало развлечений; случалось затравить и зверя, оленя или кабана, на холмистых восточных равнинах или на поросших лесом склонах, что уводили к южным плато.
Двор переехал в Каэрлеон в первую неделю декабря, и мальчики-оркнейцы вместе со всеми. Но не мать. Моргаузу, по повелению Артура, отправили в Эймсбери и поместили в монастырь. Тюрьма лишь по названию, со всеми удобствами, и все-таки тюрьма…
У покоев королевы дежурили солдаты короля; придворных дам заменили святые девы. Монастырь Эймсбери, место рождения Амброзия, принадлежал верховному королю; обитательницы его ни в чем не погрешили бы против монаршьей воли.
С наступлением весны, когда откроются дороги, Моргаузу предполагалось отвезти на север в Каэр-Эйдин, где уже томилась ее сводная сестра королева Моргана.
— Но что она такого сделала? — яростно возмущался Гахерис. — Все мы знаем, что натворила королева Моргана, и наказана она по справедливости. Но наша мать? За что? Она перебралась на Оркнеи вскорости после гибели нашего отца. Король не может об этом не знать — это случилось весной, сразу после свадьбы королевы Морганы в Регеде. Много лет назад! С тех пор она не покидала островов. Зачем лишать ее свободы теперь?
— Затем, что на той самой свадьбе она попыталась убить Мерлина, — безжалостно отозвался Кей: он один среди знати навещал мальчиков в часы досуга.
Принцы изумленно уставились на него.
— Но с тех пор столько воды утекло! — воскликнул Гавейн. — Я был там — я знаю, мать мне рассказывала, хотя сам я ничего не помню по малолетству. Зачем посылать за ней теперь и призывать к ответу за то, что случилось невесть когда?
— А что, собственно, случилось? — осведомился Гахерис, раскрасневшись, воинственно выпятив подбородок.
— Он говорит, мать пыталась убить Мерлина, — повторил Агравейн. — Но ведь ей это не удалось, верно? Так с какой стати?..
— Как это было? — тихо спросил Мордред.
— Чисто по-женски. По-ведьмински, если угодно. — Негодующие расспросы младших принцев оставили Кея равнодушным. — Все произошло на том самом свадебном пиру. Мерлин был там, от имени короля. Она подбавила отравы в вино и устроила так, чтобы Мерлин выпил яд еще более смертельный, когда ее рядом не было, чтобы отвести от себя подозрения. Так оно все и вышло. Мерлин таки поправился, но болезнь затаилась в теле и нанесла удар, так что все уверились в его смерти, — а со временем и впрямь убьет его. Когда Артур послал за королевой Оркнейской и за вами, считалось, что Мерлин мертв и покоится в могиле. Так что король собирался призвать Моргаузу к ответу за убийство.